пообещала ей, понимая, что даже после смерти найду способ быть рядом.
Дверь в комнату распахнулась, и на мне сосредоточилась Эллен Сью.
— Пора собираться.
Меня пронзил ужас.
— Кеннеди. Мне нужно идти, но я скоро тебе позвоню. Я люблю тебя!
— Куда ты? — крикнула она в порыве. — Не вешай трубку!
Я закрыла глаза, чувствуя себя самым дерьмовым человеком во всем мире.
— Я нужна Ониксу, позже перезвоню. — хотелось бы сказать, что я позвоню ей скоро, но понятия не имела, когда это случится. Давать ложную надежду было бы неправильно. — Люблю тебя, Кеннеди. Мы пройдем через все, и твои мечты сбудутся, — напомнила я ей.
— О… и я люблю тебя, Тори. — ее голос стал мягче.
— Созвонимся позже. — Выключив телефон, я бросила его на кровать, согнула колени и зажала голову между ними. Мне требовалась передышка. Нужно было снова возвести стены внутри себя, чтобы противостоять Ониксу. Разговор с сестрой помог восстановить силу духа. Я продолжала думать о том, насколько сильно она была уверена в Ониксе. Он не играл с ними в игры. Что это за бизнес такой, что он пообещал им ребенка? А еще он был жесток и безжалостен. Все это было очень странно.
Кеннеди говорила о суррогатной матери, словно это была не обычная незапланированная беременность девушки, которая хотела отказаться от ребенка. На самом деле, учитывая то, что поставлено на карту, сестра ничего не рассказала о человеке, который смог провернуть все это в мгновение ока. Внутренний голос продолжал говорить, что Оникс Блейк на самом деле мог быть хорошим внутри, и я начинала в это верить.
Расстроенная, я слезла с кровати.
— Я готова.
Эллен Сью улыбнулась.
— Ты будешь там самой красивой. — она была уверена в этом.
Утверждение про красоту было весьма спорным. Прямо сейчас я чувствовала себя очень дерьмово. Но что бы со мной не случилось, я все сделаю для своей сестры. И у меня было такое чувство, что я об этом пожалею.
17
ОНИКС
Направляясь в свою комнату, я поднимался по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. У меня выдался долгий день. Появились проблемы с суррогатной матерью, у которой неожиданно возникли осложнения со здоровьем. Пока куратор вез женщину в здание на Карсен-Лейн, где у нас в штате был врач, я постоянно находился на связи и ждал новостей как о ее самочувствии, так и о самочувствии ребенка.
Зайдя в комнату, сразу направился к шкафу, чтобы переодеться в костюм к ужину. Возможно, я слишком устал, чтобы ехать туда сегодня вечером, но не стал отменять встречу. Услышал тихое шуршание из ванной.
Торрин.
Пока переодевался, разобрал некоторые ее слова. По всей видимости, девушка разговаривала сама с собой.
— Мама, я вляпалась по уши. Я не должна была спать с ним. И его отношение ко мне после этого, убивает, мама. Все это ради Кеннеди. Надеюсь, ты с небес присматриваешь за ее малышом. И надеюсь, что все это не напрасно. Она будет хорошей мамой, потому что ты научила нас любить. — закончила она со вздохом.
Сердце сжалось, словно я по-настоящему прочувствовал ее боль. Я прошел в ванную и притворился, будто только что не слышал слов Торрин. Нужно, чтобы она думала, что я равнодушен к ней. Стоя рядом с ней у туалетного столика с двумя раковинами, я почистил зубы, пока она убирала щипцы для завивки, чтобы потом накрасить губы.
— Не заморачивайся с помадой, — сказал я. — Все равно она долго на твоих губах не продержится.
— Мне нужны хоть какие-то границы, Оникс.
— Нет, — возразил я, ополаскивая рот и сплевывая воду. — Ты моя до тех пор, пока длится наше соглашение. Я думал, ты уже это поняла. Поэтому, если я приглашаю тебя на ужин и захочу поцеловать, то, черт возьми, поцелую, а ты поцелуешь в ответ, независимо от того, кто будет сидеть рядом с нами.
Я наблюдал, как забегал ее взгляд. Без сомнения, она пыталась прочесть между строк. Да, сегодняшний вечер будет интересным, но, в конце концов, оно того стоит.
— Одевайся, — приказал я, выходя из ванной. В этом халате Торрин выглядела чертовски сексуально. Но лучше, если бы этот халат оказался на полу.
Положив руку на бедро, она ответила:
— Разве я не говорила тебе, что не собака? И не подчиняюсь приказам! Так нельзя!
Подойдя к ней, я сорвал махровую ткань с ее тела и замер. Несколько мгновений не мог дышать, не мог моргать и думать. Торрин стояла передо мной вся в черном. Черный бюстгальтер без бретелек. Черные кружевные трусики. Черные подвязки, прикрепленные к черным чулкам до бедер. На ней не было обуви, но, черт возьми, она ей была не нужна.
Член в штанах затвердел и запульсировал. Захотелось трахнуть Торрин прямо здесь и сейчас, чтобы моя сперма была на ее бедрах, когда мы встретимся с Джеймсом.
Я взглянул на часы, отмечая, что уже пора выходить, и лучше выкинуть всю эту дурь из головы. Нужно было сосредоточиться на плане, а не на сочных, округлых сиськах и заднице.
Прочистив горло, я сказал:
— Надевай платье и туфли. Мы опаздываем.
Торрин прожигала меня взглядом.
Я сел на кровать, пока она одевалась.
— Знаешь, ты мог бы быть и повежливее. Разумеется, я не ожидаю, что ты будешь святым, но твое безразличие… — она не закончила, за что я был благодарен.
Я думал, что в этот раз возьму себя в руки и не совершу ту же глупость, как минуту назад в ванной. Не получилось. Торрин вышла в изумрудно-зеленом платье. Когда я покупал его, то фантазировал, как ткань обтянет ее грудь. Но оказался не готов к тому, как в реальности выглядели в этом платье ее задница и сиськи. Оно было очень коротким, и я представил, как проведу рукой по ее бедру, залезу под юбку и трахну ее пальцами во время ужина. Когда я увидел платье в магазине, то сразу подумал о Торрин, и черт меня побери, оно ей идеально подходило. И каблуки. Черт, определенно трахну ее в этих туфлях, когда вернемся домой вечером.
— Поехали.
Я вышел из комнаты и услышал стук ее каблуков только через несколько мгновений. Торрин не торопилась. Вообще не торопилась пока шла позади меня. Мы спустились по лестнице и вышли за дверь. Нас ждал «Кадиллак», Кейс сидел за рулем.
Джеймс был непредсказуем, но он понятия не имел, что я для него приготовил. Интересно было посмотреть на его реакцию. Если Джеймс прикоснется к Торрин,
