горькими воспоминаниями о том дне, когда сердце моей матери было вырвано из груди. Спустя мгновение дядя снова заговорил. — Но потом я вовсе перестал получать какие-либо сообщения о нем.
— Отец избивал мать, сколько я себя помню. Как могу поверить в то, что он её любил?
— А ты не верь, ты сама убедись. — Он поднялся с кресла, порылся в ящике под столом и достал оттуда кассету. Включил проигрыватель.
На экране показались счастливые лица мамы и отца. Они были такими молодыми и беззаботными. Они буквально светились, когда смотрели друг на друга. Вот позади них встал пастор. Он благословил молодоженов, а после камера перевела свой объектив на гостей. Среди них я заметила знакомое лицо. Лаура.
— Лаура? — Я изумленно уставилась в экран телевизора. — Что она здесь делает?
— Ты знаешь её? Это наш семейный врач. Сестра Мэйз. — Я с открытым ртом перевела свой взгляд на дядю. — В некоторых случаях мы не можем обращаться к обычным врачам. Не зашивать же нам раны швейной иголкой.
— Это врач Люциана. Она была моим лечащим врачом, когда отец сильно избил меня.
— Коэн старший тоже пользовался её услугами, правда, за хорошее вознаграждение.
— Уму непостижимо.
Я продолжила смотреть дальше видео. Среди гостей были влиятельные люди. Дядя остановил проигрыватель и показал на мужчину посреди зала. Это был высокий седовласый мужчина лет сорока. Телосложением и улыбкой был очень похож на Люциана.
— Знаешь кто это? — я покачала головой в знак отрицания. — Это Коэн старший. Думаю, ты о нем наслышана.
— Самый влиятельный мафиози в Америке?
— Не влиятельнее нас, дорогуша. Просто мы стараемся не придавать огласке наши деяния, а он же наоборот. Наш главный союзник тех времен, а сейчас главный соперник.
— Почему так?
— Потому что мы украли у него нечто очень важное — его сестру. Мелани — родная сестра Коэна. — Я ахнула.
— Как все запутано. — Дункан кивнул.
— Пока будешь пытаться распутать сети, сама в них попадешь. Так что, — он выключил проигрыватель и повернулся ко мне, — в некоторые вещи лучше не углубляться. Скажи лучше, что вас связывает с Коэном младшим.
— Отец работал долгое время на него. А если быть честной, то сколько себя помню. Я выучилась, и он меня устроил работать в компанию. Так я и познакомилась с мистером Коэном. Потом меня избил отец, я сбежала из дома и упала в обморок прямо около игрового клуба. Меня нашел Люциан, привел жить к себе. Потом я стала работать в казино, узнала об отце и…
Моя голос сорвался. Я моргала, сбрасывая скатившуюся слезу из глаза. Было неприятно вспоминать последний наш с ним разговор. Было просто неприятно о нем вспоминать. Дункан заметил мое состояние.
— Моему агенту позвонила девушка. Кажется, её зовут Элиза. Она сказала, что работала у нас и что на её место, если никого не нашли, можно взять тебя. — Я нахмурилась. — Как только агент услышал твою фамилию, сразу набрал мне и рассказал обо всем.
— Так вы нашли меня. Оперативно, — я поджала губы. — Но почему вы что-то вынюхивали о Люциане?
— Видишь ли, Рикарда, Люциан был последний, кто имел влияние на твоего отца, и нам было просто необходимо выудить у него информацию.
— Он ничего не знает об отце, — выпалила я, машинально закрыв рот рукой. Дядя сузил глаза и пристально рассматривал мое лицо.
— Что вас с ним связывает?
— Ничего. Он просто спас мне жизнь.
— Только это?
— Только это. — Я равнодушно кивнула, чем заслужила улыбку дяди. — Как быть дальше?
— Тебя мы устраиваем в нашу компанию. Если хочешь, можешь остаться жить здесь или снимай квартиру.
— А отец?
— Доверься нам, Рикарда. Мы найдём отца и приведём его в чувства.
— Одну просьбу, можно? — Мужчина кивнул, ответив «Разумеется». — Не говорите ему ничего обо мне. И вообще, пусть он не пытается встретиться со мной.
— Но почему?
— Потому что, если бы ни Люциан, я бы умерла давно от рук собственного отца.
— Ты боишься его? — Я коротко покачала головой в знак отрицания. — Это правильно.
Я помедлила. Хотелось задать ещё очень много вопросов о прошлой жизни своих родителей, но на языке крутились только один.
— Почему сейчас? С вашими связями вы могли найти меня намного раньше. Почему именно сейчас ты нашёл меня и приютил.
— Потому что сейчас тебе некуда деться, Рикарда. Ты не можешь вернуться в свой родной город, жить в родном доме и работать там, где тебе хочется, ведь так? — Я кивнула. — Вот и ответ на твой вопрос.
День закончился, как и моя прошлая жизнь. Казалось, что от Детройта остались только воспоминания. Хотелось вернуться туда. Хотелось увидеть друзей, но больше всего мне почему-то хотелось снова очутиться в той атмосфере дома, где я жила с Люцианом. Наши постоянные споры, наши издевки и наше влечение. Как дураки с первых дней чувствами странную химию внутри себя, но не позволяли ей выбраться наружу. А сейчас… Можно ли сказать, что я привязалась к нему? Можно. Я по нему даже скучаю.
Глава 11
Утренний свет ворвался в окно моей комнаты. Я невольно зажмурилась, поёжившись в тёплой постели. На часах было около восьми, когда горячий кофе, обжигая мое горло, согревал мое тело, задавая утренней бодрости.
На кухне никого не было. Только суетливая горничная и уже заметно уставший повар работали, копошась в кастрюлях и сервизе.
— Вы, наверное, устали. — Обратилась я к повару. — На вас нет лица.
— Нет, мисс, все в порядке.
Горничная откашлялась и робко произнесла.
— Мистер Харди проработал всю ночь. Сегодня очень важное событие в семье Ричардсон.
— Важное событие?
— Вы что, не в курсе? Сегодня же день рождение мистера Дункана.
— Что ж, конечно я знала. — Я улыбнулась. — Просто не проснулась ещё. Что ж, я попрошу дядю, чтобы он отпустил вас как можно раньше.
Я поднялась со стула и вышла из кухни. «У Дункана сегодня день рождение? Забавно, что мне не один об этом не сказал. Хотя, чему я удивляюсь…», — пронеслось в моей голове, когда в очередной раз поворачивала в сторону своей комнаты. В доме никого не было. По всей видимости, все разбежались по своим делам. Кто-то, наверное, готовится к празднику, а кто-то сам его подготавливает.
В гостиной сидела только бабушка Мэйз. Заметив меня, она наигранно скривилась, словно проглотила лимон. Я, не обращая на неё внимания, прошла к дивану и уселась на него, словно оно было сделано исключительно для меня. Мои скрещенные ноги, мирно покоившиеся на диване, заметно раздражали женщину.
— Как вы себя чувствуете, бабушка?
