- Вам не сильно досталось? – интересуюсь, когда мы заходим в тесную кабину. Бросаю легкий взгляд на него, но он все такой же. На нем ни царапинки. И мускул не дрогнул.
- Нормально, - спокойно отвечает.
Резко свет гаснет, лифт останавливается между этажами. Только этого еще не хватало.
Глава 38
Приехали. Достаю из кармана телефон, чтобы включить фонарик. Но батарея, как назло разряжена. Пять процентов, толком на звонок не хватит. Я так забегалась. Чем сложнее у меня ситуация, тем хуже заряжен мой телефон. Не чего было в метро листать ленту соцсетей, в поисках чего-то, сама не понимая чего.
Герман достает айфон. Но по всей видимости, у него с зарядом батареи тоже проблема. Пытается кому-то позвонить, связь не ловит и я даже представить не могу, сколько я вот так просижу. С ним наедине в тесном, темном пространстве. Клаустрофобией я никогда не страдала, но застрять в лифте с таким мужчиной – мне еще не приходилось. Мне вообще никогда не приходилось застревать в лифте. Нет, я его не боюсь, но нервишки пошаливают.
Он включает подстветку, которая не очень ярко, но что-то освещает. На стенах появляются наши расплывчатые тени. Такое ощущение, что он не подстветку включил, а свечи зажег. Почти романтик твою дивизию!
Нажимаю красную кнопку вызова и диспетчер сообщает нам, что лифт скоро заработает. Надеюсь, что так и произойдет. Хотя… Мне очень неловко перед Германом. Зато теперь у нас полно времени, чтобы поговорить. Обычно нам кто-то мешает, а тут можно спокойно, без лишних ушей обсудить волнующие для меня вопросы. Называется: вот ты и попался голубчик! Сейчас все выложишь мне, как на тарелочке и никуда не денешься, пока не придут монтеры и не починят эту тощую, железную коробку.
- Надеюсь, мы недолго просидим, - начинаю разговор первой.
- Не слышу уверенности в голосе, - мне не слишком видно, как он улыбается, но почему-то кажется, что именно сейчас в полутьме поблескивают его белоснежные зубы.
- Никак не могу понять, ладно уволили, а с садиком, зачем тогда? Полина тут причем к моим опозданиям?
- С каким еще садиком? – поворачивается в мою сторону и удивленно смотрит. Вижу, его скользящую тень и в этой смутной видимости его лицо преобретает более мужественные черты.
Мы стоим друг напротив друга. Так тесно, мне хочется сделать шаг назад, но тут развернуться толком не где. Я лишь плотнее прижимаюсь к холодной стене.
- Сразу после того, как вы меня уволили без отработки, у меня начались проблемы с садиком, с жильем, а еще я никуда не могла устроиться на работу.
- И что? Вы решили, что я решил изгнать вас в ад? Я вас толком не знал. Поэтому не имею к этому никакого отношения. К садику, к вашей жилплощади, тем более к вашему дальнейшему трудоустройству.
Говорит убедительно. Хочется ему верить. И действительно, зачем успешному, вечно занятому человеку я здалась? Обычный бухгалтер, которому приходилось много считать и иногда краснеть перед налоговиками. Не потому что стыдно, а потому что страшно. Уволил и уволил. На следующий день - забыл. А я тут себе накрутила.
- У меня нет мотива. У вашего так сказать: «мужчины с пятого этажа» и то больше предпосылок сделать гадость.
И тут я села. А точнее медленно поползла вниз по холодной стене. Вспоминаю, как нашла работу. Это Серега мне сказал, что у него есть хорошие знакомые, работающие в крутой фирме. И эта знакомая - Вероника. Та самая, эффектная брюнетка с сочными, как дыня губами. На первом же собеседовании, она приняла меня за свою. Вероника не любовница моего мужа. Любовницу я видела, она другая. Бледно-нежная поганка, которая падает в обморок при виде хомячка.
Если такую западню, мне устроил бывший, значит с Вероникой их что-то связывает. Тут же в голове перебираю всех общих знакомых, родственников всех, всех, всех. Нет среди них Вероники! Даже намека нет.
- Извините за опоздания, - обращаюсь к нему, когда его телефон издает легкий сигнал и выключается совсем. Осторожно поднимаюсь, щупаю руками холодные, стальные стены. И вдруг нащупываю что-то мягкое, тёплое, длинное…
- Зачем вы трогаете мой нос?
- Я?? - непонятно чему удивляюсь. Конечно же я, тут больше никого нет. Это все от нервов. Все от них.
И тут происходит что-то непонятное. В полной, густой темноте чувствую, что он рядом. Слишком близко. Ощущаю его горячее, терпкое дыхание. Оно волнует меня, запуская горящую волну по венам. Его губы едва не соприкасаются с моими. Я зажата его внутренним накалом, энергией. Он легко кладёт свою большую руку на мою талию и бархатно шепчет:
- Выходи за меня...
Глава 39
- Мне бы для начала из лифта выйти…, - говорю так же тихо. А затем резко включается свет, и лифт начинает медленное движение вниз. Жмурюсь от яркого света и чувствую, как он отступает.
Немного опешила. Такого поворота честно - не ожидала. О чем я думала в такой момент… А пользовалась я сегодня антиперспирантом? Хорошо ли подвела брови и гладко выбриты ли у меня ноги?
Вроде все нормально. Я же к мужу собиралась, хоть и к бывшему. Получилось вон как...
Двери железной коробки открываются и мы выходим из лифта. Боюсь с ним заговорить. Вдруг мне все это приснилось? Вдруг показалось. Нет-нет Рит, такое показаться не может. Когда мужик так рядом с тобой. Когда ты не видишь его, но очень хорошо чувствуешь. Запах, прикосновения.
Как бы там не было, а я не знаю, что говорить. Что скажу? Ой, вы меня замуж позвали или мне это померещилось? А что это за огнеметная искра, которая пронеслась между нами? А вы правду сказали или пошутили? В общем, я решила молчать, как партизан.
Лишь когда я оказалась в теплом и комфортном салоне авто - решилась заговорить:
- Спасибо. Может не совсем правильно бить ему лицо, но мне бы очень хотелось это сделать. Особенно после того, что он сказал.
- Мне тоже, - его голос звучит уверенно. Герман с пол оборота заводит машину. Кроссовер набирает обороты, и мы на полной скорости несемся по автостраде.
Почему-то мне показалось, что Герман в любой ситуации способен сохранять полнейшее холоднокровие. Сделал девушке предложение и со спокойной душой повез ее домой. Причем по роковой случайности: к себе домой. Снова сижу на заднем сиденье и украдкой присматриваюсь к нему. Ну к примеру, так как к будущему мужу. Хотя я уже один раз сходила замуж. Еле-еле ноги унесла.
Он твердо сжимает руль двумя руками, один легкий жест – и переключает скорость. Его внимание полностью сосредоточено на дороге. Только отражение голубых, как небо глаз можно увидеть в зеркале заднего вида. Иногда он их поднимает и смотрит уже не на дорогу. На меня. Тут же теряюсь от его глубокого, пронзительного взгляда.
Как когда-то говорила Лерка: «Любовь – это когда ты трезвый и пьяный звонишь одной и той же бабе». Может и у Германа так? Я пока ничего не пойму, что происходит. О женской логике, хоть говорят, а о мужской вообще ничего не известно.
