ошибаться, оступаться, бороться, идти напролом. Сгорать, как птица феникс, но и возрождаться. Это и делал этот город висящих мостов. И нет, Элиса. Легенда врет. Здесь нет пустоты. Здесь жизнь и ее энергия. Оглянись вокруг- я знаю точно, что этот город в Алжире станет твоим. Он- это и есть ты. Это твоя энергия, это твоя мощь. Когда я в первый раз тебя увидел, я сразу понял, что ты рождена стать королевой этих мест. Прислушайся к своему сердцу. Не Мейзу слушай, не меня, не своего учителя, а себя. Ты сама ответишь себе на гораздо больше поставленных вопросов.
Он говорил это и все это время прижимал ее к себе, грел. Со стороны это зрелище могло показаться странным, но в этот момент, здесь и сейчас, их близость, скорее на духовном, моральном уровне, была архиважна и не имела совершенно никакого двоякого подтекста.
Агилас отстранился от Элиссы именно в тот момент, когда она, казалось, обрела долгожданное успокоение и была к этому готова.
–Эли, на самом деле, я сегодня позвал вас с Тариком на ужин для того, чтобы поговорить о вашем возвращении во Францию. Скоро начинается учебный год. Вы оба еще учитесь. Моя служба безопасности провела оценку ситуации и пришла к выводу, что сейчас тебе не угрожает опасность. Мы также консультировались со службой внешней разведки Эмиратов. Они тоже не видят угрозы. Все инициаторы бунта в клане Бадави в тюрьме, сторонников они так и не смогли консолидировать. К тому же,– он сделал паузу, подбирая слова, – фактор учебы и жизни в другой стране остановит на время кривотолки о вашем ребенке… Убежать от разговоров можно единственным способом- отдалить от них свои уши. Плюс я бы хотел, чтобы ты изучила кабильскую диаспору Франции. Это тоже часть нашей идентичности и истории. Невозможно жить в этом мире, вычеркнув ее огромный социальный пласт экспатриантов. Можешь не давать ответа сразу, подумай… И еще- я тебя не держу. Мы тебя не держим. Если тебе и правда невмоготу, если я ошибся в тебе, не нужно терпеть и уж тем более идти на крайние меры, стоя на краю обрыва. Мы живем в современном обществе. Ты всегда можешь сказать «нет» и хлопнуть дверью. Ты сделала все, что смогла для своей семьи. Они должны быть благодарны за твою жертву. И я благодарен за твой отважный шаг. Но насилия здесь быть не может. У нас так не заведено. Женщины кабилов свободолюбивые и знающие, что им нужно, а мужчины уважают их выбор. Если ты хочешь стать одной из нас, это правило тебе следует усвоить перво-наперво… Это же правило мы будем применять и к тебе.
–Я подумаю,– тихо проговорила Эли,– всё это… сложно…
Агилас молча кивнул. В этот момент завибрировал его телефон.
Она действительно должна подумать. Прислушаться к себе и к миру вокруг. С детства он непременно посылал ей сигналы. Она поэтому стала верить в эзотерику, прислушиваться к голосу природы.
–Да,– сухой односложный ответ Агиласа, взгляд на дисплей,– когда? Хорошо. Немедленно сообщу.
–Эли, – обращается он теперь к ней, отодвигая от уха трубку, – мне только что сообщили фантастическую новость. Твой отец, наконец, очнулся. Думаю, стоит готовить самолет для вылета в Дубай, ты ведь хочешь его проведать и поговорить с ним.
Сердце замерло от счастья. Еще минуту назад она была готова проститься с жизнью, а сейчас воспарила на крыльях надежды…
–Пойдем в машину скорее…
Когда они уже рассаживались по своим местам, Агилас повернулся к девушке и улыбнулся.
–Разве не птица Феникс?
Он сказал это, а Элиссу вдруг словно ушатом холодной воды обдали. Феникс… Разве не эта птица фигурировала в предсказании старой шаввафы из Шефшауэна?
Глава 26
Париж, спустя три месяца
–Эли, ты становишься суперзвездой. Уже третья статья за месяц о тебе! А заголовок-то какой- «Роза пустыни в саду храбрых кабилов… Самое ценное сокровище семьи Бензема…» Красиво-то как! Будоражит!– с улыбкой произнесла институтская подруга Моника, воссоединение с которой после драматического расставания было непростым. Фатима, Моника и Эли были сильно привязаны друг к другу. Агилас строго-настрого запретил общаться с бразильянкой после того, как Фатиму застрелили у клуба. Речь шла не только о безопасности самой Элиссы, но и девушки, оставшейся в Париже. Все эти месяцы в Кабилии, вдали от своего парижского круга, она скучала по свободолюбивой красавице. Тем радостнее было их воссоединение, к тому же, после того, как кризис миновал и Шериф снова вернулся на учебу в Англию, их отношения с пышногрудой красоткой перепшли в гораздо более откровенное русло. Иногда он прилетал в Париж к ней, даже не ставя в известность Эли. Моника тоже изменилась- она перестала стрелять глазками по сторонам и с энтузиазмом учила арабский. Иногда Эли даже казалось, что ее способности очень уж блестящие- как легко та схватывала новый сложный язык.
–Она и так суперзвезда, забыла?– подмигивает Ева, еще одна их однокурсница, новая девушка, которая перевелась к ним из Германии только в этом году. Милая и коммуникабельная, она сразу нашла общий язык с подругами,– еще бы! Такое происхождение! Еще и муж такой! Только мечтать! Мы все только ищем своих принцев, а Эли уже нашла!
Элисса неуютно переступила с ноги на ногу. Она не любила ни повышенное внимание к факту своего происхождения в стенах института, ни к их личной жизни с Тариком. Почему-то ей казалось, что факт отсутствия между ними того, что в народе принято называть «химией», неизбежно станет для проницательных и опытных девушек очевидным.
–А почему «Роза пустыни»?– спросила Ева, попивая горячий раф в крафтовом стаканчике.
–Ну, красиво же!– вмешалась Моника,– романтично…
Элисса лишь махнула рукой.
–На самом деле, ничего красивого в розе пустыни нет. Это всего лишь минерал песочного цвета, имеющий ребра и отдаленно напоминающий бутон, который можно найти в песках. Самое забавное, что в древние времена бедуины считали, словно бы это моча верблюдов так кристаллизовалась…
Девчонки прыснули, но Моника была непреклонна.
– Хватит все приземлять, Элисса. Это на тебя не похоже. Ты уезжала другой, более веселой и возвышенной что ли! А сейчас все упрощаешь.
Сказала в сердцах, а потом сама прикусила
