время перебрался в военный городок Колумбию под охрану войск, а посол США прервал свой отпуск и срочно вернулся на Кубу, чтобы подбадривать диктатора.
Декабрьская забастовка 1955 г., направленная своим политическим острием против тирании, продемонстрировала заметную радикализацию масс, постепенное вызревание революционной ситуации. Вместе с тем она выявила и определенные слабости революционных сил: отсутствие единого руководства, четких политических требований и т. п. События декабря способствовали объединению буржуазных оппозиционных партий и правительства за спиной у трудящихся. Подлинно оппозиционные силы выдвигали в качестве основного требования отставку Батисты и создание нейтрального правительства, готового провести всеобщие выборы.
Но, как и прежде, в самые тяжелые для тирана минуты Вашингтон продолжал оказывать ему всяческую поддержку, что выглядело прямым вызовом и оскорблением всей демократической общественности Кубы. Кубинцы неоднократно получали возможность убедиться в истинных целях правящих кругов США.
Разоблачая политику сговора с американским империализмом, коммунисты резко выступали и против переговоров буржуазной оппозиции с правительством. Они призывали рядовых «ортодоксов» потребовать от своих руководителей прекратить проведение политики соглашательства, не снимать лозунг борьбы за демократические права и всеобщие выборы{169}. Вместе с тем выборы Народно-социалистическая партия рассматривала не как самоцель, а лишь как средство, способное в конкретно сложившихся условиях привести к выходу из кризиса.
В борьбу против диктатуры включались все новые силы. Недовольство политикой Батисты ощущалось даже в офицерском корпусе. В апреле 1956 г. был раскрыт заговор офицеров во главе с полковником Р. Баркином. Правда, заговорщики не имели никаких связей с революционными организациями: их заговор носил чисто кастовый характер.
Спустя три недели группа молодежи попыталась захватить казармы Гойкурия в Матансасе. От предателя власти заранее узнали о готовящемся нападении. Подъехавшие к казарме патриоты сразу же попали под кинжальный пулеметный огонь и почти все погибли.
Против тирании все чаще выступали крестьяне. Национальная крестьянская ассоциация требовала проведения аграрной реформы, передачи земли в руки малоземельных и безземельных крестьян.
На насилие реакции угнетенные и эксплуатируемые массы могли ответить только революционным насилием, развертыванием вооруженной борьбы в интересах подлинной свободы и национальной независимости.
Вот что говорилось о вооруженной борьбе в манифесте Народно-социалистической партии от 26 сентября 1956 г.: «Поскольку в силу реакционной политики правительства оказался полностью закрытым путь выборов, у народа не остается другого средства для выражения своей воли, кроме борьбы, с тем, чтобы превратить эту борьбу в неудержимый поток, ведущий ко всеобщей забастовке и всенародному восстанию, которые сметут тиранию и откроют дорогу к демократизации общества и решению серьезных проблем, переживаемых нашей родиной… В таком случае вооруженная борьба не носила бы изолированного характера, а стала бы вспомогательным инструментом для обеспечения победоносного завершения мощного выступления масс против сопротивляющегося врага»{170}.
Фидель Кастро и его сподвижники правильно и своевременно интерпретировали сложившуюся на Кубе обстановку.
ОТ СЬЕРРА-МАЭСТРЫ ДО ГАВАНЫ
27 ноября 1956 г. из мексиканского порта Туспан на Кубу пришла обычная деловая телеграмма: «Запрошенная книга распродана. Издательство Дивульгасион», — условный сигнал к восстанию в городе Сантьяго-де-Куба, которое по договоренности между Фиделем Кастро и руководителем «Движения 26 июля» в этом городе Франком Паисом должно было начаться через три дня.
Восстание вспыхнуло 30 ноября. Восставшим даже удалось добиться успеха, но они не знали тогда, что «Гранма» с экспедиционерами достигнет кубинского берега лишь 2 декабря. Из-за отсутствия оружия не состоялись и выступления «Революционного директората», о которых условились Ф. Кастро и X. А. Эчеверриа во время подписания Мексиканского пакта.
В упорных уличных боях, несмотря на героизм, повстанцы потерпели поражение. Сотни патриотов были схвачены и расстреляны.
На подавление восстания и преследование отряда Ф. Кастро, обнаруженного войсками, власти бросили самолеты, танки, артиллерию и около 10 тыс. солдат. Невиданный доселе размах приобрели по всей стране террор и репрессии. США срочно отправили на Кубу отряд кораблей ВМС. 7 декабря они достигли Гаваны, имея на борту 2240 моряков. Условия для повстанцев складывались крайне неблагоприятные. К тому же после неравного первого боя под Алегриа-де-Пио в горы Сьерра-Маэстра сумели пробраться лишь 12 человек. И тут вновь проявилось несгибаемое мужество Фиделя Кастро. Измученный, как и его товарищи, изнурительным переходом, он сказал; «Теперь мы победим!»
В горах отряд передвигался по ночам, Крестьяне оказывали повстанцам посильную помощь, кто помоложе— вступали в их ряды.
6 декабря 1956 г. Национальный комитет Народно-социалистической партии направил руководителям буржуазных оппозиционных партий письмо, в котором писал: «Мы считаем своим долгом патриотов использовать все возможности, чтобы остановить руку террора, защитить Фиделя Кастро и его товарищей, пресечь произвол и преследования, развязанные правительством, которое, чтобы удержаться у власти, захваченной силой, готово залить кровью республику от края до края. Мы считаем также, что это является долгом и всех других оппозиционных сил»{171}.
С решительным протестом против террора, развязанного правительством в Орьенте, выступил Национальный комитет в защиту рабочих требований.
В отличие от оппозиционных буржуазных партий, ограничившихся скромным призывом к Батисте об установлении «перемирия» в Орьенте, Народно-социалистическая партия не только призывала помешать уничтожению повстанцев, но и стала оказывать им непосредственную помощь. В связи с этим партийные организации района, где действовал отряд Кастро, получили соответствующие указания от руководства партии. В донесении Бюро по подавлению коммунистической деятельности от 10 декабря 1956 г. говорилось: «Достоверно известно, что Коммунистическая партия Кубы установила «сердечное согласие с фиделизмом»{172}.
К концу декабря отряд Фиделя Кастро насчитывал около 30 человек. 17 января 1957 г. он начал активные действия. Повстанцы атаковали небольшую казарму в Ла-Плата (Орьенте), захватили оружие, боеприпасы, продовольствие, Спустя пять дней они разгромили посланный против них отряд солдат.
Однако правительственная пресса продолжала сообщать об окончательном уничтожении повстанцев. Ф. Кастро в связи с этим поручил своему соратнику Ф. Пересу пробраться в Гавану и пригласить кого-нибудь из журналистов в Сьерра-Маэстру. 17 февраля состоялась встреча Ф. Кастро с американским корреспондентом Г. Мэтьюзом. Тот ознакомился с жизнью и бытом партизан, с их целями и планами и вскоре напечатал в «Нью-Йорк тайме» серию репортажей, а позднее издал книгу «Рассказ о Кубе»{173}. «Мятежный лидер кубинской молодежи Фидель Кастро, — сообщал Мэтьюз в одном из репортажей, — жив, упорно и успешно борется в почти недоступных горах Сьерра-Маэстра, в восточной части острова. Батиста сосредоточил вокруг этого района лучшие части своей армии, но солдаты ведут пока что безуспешную битву, стремясь уничтожить самого опасного врага, с которым Батиста столкнулся за все время своего диктаторского правления»{174}.
Высокопоставленные батпстовские чиновники принялись опровергать истинность репортажей Мэтьюза. Тогда журналист опубликовал в той же газете фотоснимок: он с Фиделем Кастро в горах Сьерра-Маэстра. Рассказав о своей беседе с Фиделем, корреспондент сообщил
