решил, что стоит попробовать его. Живых там точно меньше, чем в обычном городском квартале, ну а мертвые вряд ли будут стрелять по нам или пытаться захватить в плен.
За кладбищем начинался и уходил дальше на восток лес, хотя карта обрывалась и я не мог посмотреть, что там еще.
— Ну что, прогуляемся еще, — сказал я, поднимаясь на ноги, и мы пошли.
Но кратчайший путь оказался перекрыт — мы уперлись в тупик, в стену из раскрошившихся кирпичей и строительных блоков. Пришлось вернуться и двинуться в обход, и тут под ногами захлюпало, начали попадаться лужицы смрадной густой жидкости.
— Командир, тут опять это… существо, — доложил Ррагат, когда мы вернулись в нужный нам тоннель.
— Ну и хрен с ним, — буркнул я.
И тут выстрелы донеслись сзади, а следом злобно зашипел Котик.
Краем глаза я заметил движение, и повернув голову, я обнаружил, что из щели в стене словно идет черный дым. На моих глазах он сложился в нечто вроде щупальца, и то метнулось в мою сторону, от тяжелого удара в грудь я пошатнулся.
— Атака! Атака! — кричал кто-то, но я не понимал кто, поскольку в голове у меня странным образом помутилось.
Я вроде бы двигался, но как в ускоренной съемке — очень медленно, с огромным трудом. Переводил автомат на то существо, что лезло из стены, а оно все выбиралось и выбиралось наружу, меняло форму — осьминог с короткими щупальцами, человекоподобное создание без шеи, с головой, растущей прямо из плеч, нечто четвероногое с опущенной мордой.
Стабильным оставался только цвет — непроницаемо-черный.
Стрельба долетала приглушенно, словно бой шел где-то за стеной, хотя в узком туннеле должна была звучать оглушающе. Что-то не так было у меня с головой, я не мог понять, что именно, но мысли не цеплялись одна за другую, как обычно, они появлялись по одной, короткие и бессвязные.
Что это такое?
Как там, на Земле мама?
Почему так холодно?
Надо почесать правую пятку.
Когда мы увидим солнечный свет?
Создание наконец выбралось целиком, оторвалось из стены, и я наконец спустил курок. Пули разорвали черную плоть, словно гудрон, и вонзились в стену, но подземная тварь будто не ощутила боли.
Она прыгнула на меня, я отшатнулся, вскинул руки, время пошло как обычно…
Удар оказался такой силы, что меня отшвырнуло к противоположной стене, если бы не шлем, я бы наверняка разбил голову. Но и так приложился очень звонко, перед глазами все померкло, хрустнул позвоночник, и леденящий холод заполнил меня от паха до горла, словно во внутренности мне залили чан стылой воды.
Холод прошел, стало тепло и тяжело, и я понял, что лежу на спине, а на грудь мне взгромоздился Котик. Резко наступила такая тишина, что я даже испугался, что оглох, но тут же уловил недовольное ворчание зверя и шаги вокруг.
Просто все прекратили стрелять.
— Эй, Егор, ты как? — тусклый, безжизненный голос принадлежал Максу, но я не сразу его узнал, так странно он звучал.
— Не знаю, — я прихватил Котика, чтобы он не свалился, и попытался сесть.
Екнуло в голове, боль отдалась в не зажившем до конца плече, но в остальном я ощутил себя нормально.
— Что это было, ха-ха? — вид у моего земляка был растерянный, он тер лицо и потом смотрел на ладони, словно пытался обнаружить на них нечто. — Он мне в рожу плюнул… Странно, но забрало не помогло… Я ощутил, ха-ха… Это было как из баллончика… слезы… Потом все прошло.
Неподалеку от меня пыталась встать Юнесса, ее шатало, ноги подламывались, глаза были вытаращенные, дикие. Дальше шевелились в сумраке другие бойцы, кто вставал, кто уже находился на ногах, но движения у всех были неуверенные, кто-то снял шлем не пойми зачем, другой рассматривал собственный автомат с таким недоверием, словно видел впервые.
— Доложить о потерях! — приказал я.
И в этот самый момент Юнессу вырвало, и от этого зрелища у меня самого ком подскочил к горлу.
— Все целы, — сообщил Дю-Жхе, отвечавший за арьергард, и мгновением позже Ррагат повторил ту же фразу.
Погибших не было, явившиеся из стен бесформенные твари напали и сгинули. Зачем? Что произошло? Что-то они точно сделали с нами, нанесли какой-то урон, но никого не убили и не сожрали.
— Может привал? — предложил Макс.
— Нет, — я помотал головой. — Надо убраться отсюда поскорее. Ну пять минут… ладно.
Сам умыл лицо из фляжки, сделал несколько глотков, и после этого стало полегче. Только вот холодная тяжесть внутри совсем не исчезла, и ощущение угрозы, затаившейся в этих тоннелях, стало только сильнее.
Может быть их забросили как раз из-за таких существ?
Дальше мы шли быстрее, почти бежали, насколько мешали ослабевшие конечности. Стены качались, иногда казалось, что они вспучиваются, и приходилось трясти головой, чтобы отогнать наваждение.
Пару раз сзади начинали стрелять, когда бойцам казалось, что к ним подкрадывается кто-то. Несколько раз мы останавливались, когда кто-то из соратников падал в обморок, и один раз без сознания оказался Ррагат.
Что-то сотворили с нами эти подземелья, что-то странное…
— Надеюсь, тут выход открыт, — пробормотал я, когда мы добрались до нужной лестницы.
Лезть вверх оказалось так тяжело, словно я неожиданно стал весить в два раза больше. Заскрежетал, задвигался давно не использовавшийся механизм, и я подумал, что снаружи нас точно услышат, и может быть встретят.
Но мне было все равно, я готов был отдаться в лапы Табгуна, лишь бы выбраться.
Отвертка выпала из ослабевшей руки и улетела вниз, откуда донесся звучный щелчок и недовольное «Ой».
— Прошу прощения, — выдавил я, и надавил на люк двумя руками.
Сначала показалось, что он вообще не шевелится, но затем пошел, пошел вверх и в сторону. Тяжесть с моих плеч исчезла, и я вздохнул благословенного свежего воздуха без привкуса гнили и сырости, уловил запах листвы, древесины и еще какой-то незнакомый, сладковатый.
Выход из подземелья находился в крохотном помещении без окон, я видел низкую крышу и дверь, в щель над которой пробивался дневной свет. В углу стояла колесная тачка, совершенно обычная, садовая, вдоль стен располагались инструменты, предназначенные для работы с землей.
Похоже мы выбрались в подсобку местных могильщиков.
Дверь оказалась закрыта всего лишь на засов, но выламывать ее я пока не стал. Попытался разглядеть хоть что-то в щель, но увидел только густую листву и торчащие среди зарослей столбики из камня, бурого, алого, черно-синего и темно-зеленого.
Снаружи царила тишина, лишь ветер шумел в кронах да пела вдалеке птица.
— Держи своего зверя, — следом за мной из люка
