что мне стало жарко. Открыла глаза, огляделась. Я по-прежнему находилась в комнате Алекса. Казалось, в ней ничего не изменилось. Только на тумбочке появился букет белых роз. И одеял, которыми я укрыта столько, словно их собрали со всего замка.
Стоило освободиться и сесть, как в вихре снежинок появился Алекс. Белоснежные волосы сверкали, словно жидкое серебро, корона держалась ровно и придавала величия, и лишь легкие тени под ясными синими глазами портили впечатление его неземной красоты.
Что же он такой прекрасный-то! И такой… желанный?
Проклятье фей, куда меня потянуло? Не о том я думаю, совсем не о том.
— Прекраса, как ты себя чувствуешь? — спросил Алекс.
И этот его голос… вкрадчивый, мягкий, пробирающий до дрожи. Я прикусила губу и шумно выдохнула. Не сдержалась…
— Больно? — тут же встрепенулся он, и от мужской заботы по телу побежала волна тепла.
— Нет. Просто слабость прошла не до конца.
Мужчина сочувствующе кивнул и неожиданно заявил:
— А я суп сварил.
Потом немного подумал и добавил:
— Первый раз в жизни. Рискнешь попробовать?
И когда увидел, как я улыбаюсь, нежно провел кончиками пальцев по моей щеке и тут же отпустил.
— Рискну. Неси.
Мгновение — и на тумбочке рядом с цветами появляется поднос с едой. Алекс помог мне устроиться поудобнее и принялся кормить с ложечки, как маленького ребенка. Я так опешила, что не сразу сообразила отказаться, а после, смотря в его завораживающие глаза, потеряла слова.
— Вкусно? — уточнил принц.
— Очень.
Не говорить же, что он суп пересолил, переперчил, а мясо переварил. Для меня же старался, проявлял заботу. И от этого так хорошо, так сладко…
Алекс убрал посуду и посмотрел на меня чересчур серьезно.
— Ты сняла с меня проклятие черной ведьмы. Просто перетянула его на себя и справилась с чарами, когда моя сила взбунтовалась.
— Что? — поразилась я. — Но ты же говорил… Слушай, а ты не говорил, как его снять.
— Мы с братьями опробовали немало способов за эти годы, все ни почему-то не сработали, а тут…
Алекс покачал головой и задумался. Что-то подсказывало, он точно знает, что именно сняло чары ведьмы, но не решается сказать. А мне… мне остается только теряться в догадках!
— Спасибо, Прекрасна. Я пока не придумал, чем именно тебя отблагодарить, но обязательно это сделаю.
— Пожалуйста, Алекс. Я сделала это просто так, не с целью получить награду. Впрочем, ты это и так знаешь.
Он улыбнулся, о чем-то задумался.
— Еще бы мне понять, куда Лис и Яр делись. Все мои послания они напрочь проигнорировали, а волшебное зеркало их не видит.
— Со мной связывался Яр.
— Когда? И почему с тобой?
— Ну… ты тогда метался от жара, а я искала способ тебя спасти. Это Яр подсказал, где искать зачарованные белые розы и взять заготовку зелья.
— И сам при этом не явился…
— Он в это время с Лисом у снежных волков был.
Алекс вытаращился на меня, нехорошо сощурился, призвал вьюгу, послушал ее какое-то время и усмехнулся.
— Похоже, у меня скоро появится племенник или племянница.
— О! Это тебе вьюга нашептала?
— Да. Лис совсем невменяем от счастья, а вот Яр… Он находится в каком-то трактире. То ли пьет, то ли о чем-то договаривается. Дурдом какой-то!
— Слушай, проклятье же спало, ты теперь можешь перемещаться по всему свету, — улыбнулась я. — Думаю, найдешь братьев и разберешься, что к чему.
— И бросить тебя здесь одну?
От этих слов я почему-то расплылась в шальной улыбке. Нельзя так пьянеть от счастья. Ой, как нельзя!
— Кстати, а сколько прошло времени? — поинтересовалась я.
— Ледяная Полночь через пару часов.
— Уже?
— Да. К тебе должны вернуться силы. Пойдешь со мной смотреть на звезды?
— Когда? — ничуть не удивилась я его предложению.
После того как ожила сказка, мне ничто не кажется странным или неправильным. Я всегда в нее верила.
— Прямо в Ледяную Полночь, — прошептал Алекс.
— А братья? — поинтересовалась я.
— Сами скоро явятся, — отмахнулся довольный принц зимы. — Я схожу за одеждой для тебя.
***
Вкус у Алекса, надо признать, был отменный, потому что платье он подобрал восхитительное. Белоснежное, с пышной юбкой и открытым верхом, чуть покрытым изящным кружевом. И всем оно хорошо, только не годится для похода в лес, о чем я и сообщила этому невозможному мужчине, который бросал на меня загадочные взгляды. Иногда, казалось, в его глазах вспыхивало синее пламя.
— Прости… Я снова забыл, что ты — человек, — прошептал он.
Подул — и протянул белоснежную мантию.
— Погоди, это же твоя…
— Примешь? — и вроде бы спрашивает спокойно, а в глазах столько тревоги, что я начинаю подозревать, что Алекс снова заболел.
Даже захотелось потрогать его лоб.
— Давай.
— Мы, правда, ненадолго, — честно заметил он, улыбаясь так, что мне совсем расхотелось куда-то идти.
Просто остаться бы с ним вдвоем, здесь, в этой забытой богами комнате, где за узорчатой решеткой из чугунных роз танцует огонь, под ногами лежит теплый ковер, а шеи касается дыхание единственного на свете мужчины… И сдается, его губы будут пьянить не хуже вина.
Что-то я совсем размечталась!
— Готова?
Я надела теплые валенки, закуталась в мантию и хихикнула. Вид у меня еще тот! Но принца это, кажется, ни капельки не смущало. И я поверю, так и быть, что мила и очаровательна.
Алекс протянул руку, создал вихрь снежинок. Что мне оставалось? Только улыбнуться и взять его за ладонь. Уверенную, сильную, надежную…
Ох уж эти феи, придумавшие Ледяную Полночь! Только они могли сотворить такой подарок, как любовь. И только они могли забыть, что она должна быть взаимной. Иначе жизнь превратится в непроглядную бездну.
— Не замерзла? — поинтересовался Алекс, когда мы вынырнули из портала.
Я оглянулась. Кругом мохнатые елки, укрытые блестящим снегом. Они тонули в сугробе, виднелись только их макушки. Над головой повисла огромная луна и рассыпались сверкающие, как маленькие драгоценности, крошки-звезды! Небо в Ледяную Полночь в этом году расщедрилось на невероятную красоту.
Алекс щелкнул пальцами, освещая укромную полянку световыми шариками.
— Прекраса…
Алекс развернул меня к себе, глубоко вздохнул и опустился на колени. Я глупо моргнула. Мы же вроде пришли любоваться на звезды.
— Алекс…
Он остановил меня жестом руки, поднял свои чудесные синие, как озера, глаза, глубоко выдохнул, будто собирался окунаться в прорубь.
— Я всем сердцем люблю тебя.
От этих слов я чуть не упала в сугроб, так внезапно они прозвучали.
— Веришь? — тихо поинтересовался он.
— Не знаю.
— Выслушаешь? — прошептал, не спуская с меня глаз.
— Да.
— Семнадцать лет назад меня прокляли. Чары могла снять только моя суженая.
Так я
