павших в бою, воинов. В этот момент Юля вдруг поняла, чтобы случилось с Дарко и Визвилем, будь они на своих местах. На что они готовы пойти, ради спасения земного мира, или, быть может, даже самой Юли. Но не успела Юля восхвалить Визвиля и Дарко, так как последний, одним прыжком вырвавшийся от куда-то из толпы, крикнул ей: – Лети в Жерло! Быстрее… Не успел он закончить. Вылетевший вслед Визвиль рухнул на него и проткнул насквозь кончиками своих крыльев. Дарко взревел и схватился лапами за землю, что было силы её, сжимая. Юля хота было рвануть на помощь, но увидела взгляд падшего, явно намеревавшегося сделать и с ней тоже самое. Только не успел, так как сам взвыл от боли, проткнутый хвостом Дарко. Юля всё таки попыталась подойти к ним, но Жерло, будто понимая, что медлить нельзя, втянуло её в себя. Пытаясь сопротивляться, Юля всё же покидала место побоища, место, где погибали сейчас Дарко и Визвиль. Она протягивала к ним руки, в надежде ухватиться за кого-нибудь, но тщетно. Растворяясь в воронке, Юля видела, как начали превращаться в пепел лапы Дарко, который уже смотрел на Юлю стеклянным взглядом. Она видела глаза Визвиля, который уже не был подвластен Хозяину, и который провожал её, вытянув свою руку к ней. Единственное, чего не видела Юля, так это то, что Хозяин, сшибая всех без разбору, пытался успеть долететь до Жерла, неестественно часто размахивая крыльями. И не могла она увидеть и услышать, как пролетев сквозь, растворившуюся вместе с Юлей воронку Хозяин резко взмыл вверх, и издал отчаянный рёв, который немного отвлёк участников битвы. Обернувшись и прекратив сражение, они встали и хором взревели. Было только непонятно, что означал этот рёв, единый и громогласный. Хотя, безусловно, небольшая часть оставшихся демонов ревела скорее от радости, нежели от отчаяния. Юля покинула мир жестокости и зла, предательства и отчаяния и покинула мир, где у неё появились друг и возможно любовь. Она оставила его, чтобы спасти оба мира и свой и подземный. Она возвращалась домой.
4.Ослепляющие сумеречные лучи.
Небо окрашивалось в красный цвет и лес, окруживший огромную поляну, утопал в огненном море. Начинался закат. Юля стояла посреди поляны и не могла понять реальность это или нет. Прошли не больше десяти минут и, уже начавшую осознавать правду реальности Юлю, кто-то окликнул. Юля обернулась и увидела Михалыча. Он сидел, упираясь в обугленный крест спиной, с его шеи капала кровь, а рубаха была изодрана и в грязи. На поляне было всё разбросано, словно здесь было битва. В дали поляны Юля заметила дым. Присмотревшись, она поняла, что дым шёл от обугленного тела. Это была старуха, любящая, любившая, полакомиться человечиной. Она лежала лицом вниз, вытянув руки вперёд, как – будто пыталась уползти. Недалеко от неё была землянка или просто нора, до которой она не добралась. Огненная дорожка заката приближалась к Михалычу. Юля догадалась, что именно закат убил старуху, спалив заживо. Она пошла к старику. Подойдя, она присела на колени и дотронулась ладонью его лица. Старик открыл глаза и первым делом удивлённо начал разглядывать чёрные крылья Юли. Закончив осмотр необычного приобретения девушки, Михалыч посмотрел ей в глаза и улыбнулся. – Ну, здравствуй, хулиганка. Что, решила пасть ради Никитки? Да уж, не ожидал. Он кашлянул, и изо рта пошла кровь. – Двери ещё не закрыты. Ты – это возможность их снова открыть. Тебе надо уйти. – Что значит уйти? Куда? – Уйти навсегда из обоих миров. Закат убьёт тебя и тогда всё закончиться. – Что? Но я… Я хочу жить! Юля перешла на крик, но быстро опомнилась и успокоилась. Только сдержать слёз, она не смогла. Она уже и забыла, что это такое – плакать. Старик улыбался и печально смотрел на девушку. Если быть точнее, он не смотрел, просто его глаза были открыты. Он умер. Поняв это, Юля встала и зачем-то посмотрела на небо. Чистое, голубое небо словно улыбалось, окрашиваясь кровью заката. Опустив голову, она закрыла на мгновение глаза, вспомнила всё, что произошло с ней. Прокрутив в голове свои последние дни, она вдруг сделала для себя вывод – а ведь что она теряет? Никиты больше нет, Визвиля тоже, даже чертёнок Дарко и тот покинул её. Жить всё время ночью и бояться заката? Нет! Это не жизнь. Тем – более она, если так можно сказать, опасна и может открыть двери в преисподнюю. Покачав головой и вздохнув, Юля улыбнулась. Посмотрев напоследок на Михалыча и улыбнувшись уже ему, Юля пошла навстречу закату. Напевая какую-то песенку, она шла, роняя слёзы на щёки и смеясь. А закат, словно играя с ней, отходил назад. Но он не отходил, а набирался сил, чтобы выплеснуть всю свою силу на бедную, падшую девушку. Наконец- то, собрав таки силы, закат выстрелил огнём. Юлю сковала ужасная боль, выгнувшая её тело неестественно сильно назад. Она бросила на прощание небу свой взгляд и начала растворяться. Налетевший ветер подхватывал чёрный пепел и уносил прочь, к горизонту. Через минуту небо уже наблюдало пустынную поляну, где лишь лежал обугленный труп, где сидел старик, с открытыми глазами и улыбкой на лице и где ещё совсем недавно стояла девушка, которая ради своего любимого пошла прямиком в ад. Небо закрыло глаза, и наступила ночь, скрывшая всё вокруг тьмой. А в это время, глубоко под землёй одиноко стоял Хозяин. Как ни странно он улыбался и мотал головой. Рядом с ним стояла Мать и, смотря на него, тоже улыбалась. – Три тысячи лет! – Да, но через три тысячи лет у меня будет возможность, и уж тогда-то я её не упущу. – Но это будет ой как не скоро. Хозяин хотел сказать что-то ещё, но Мать уже исчезла, оставив его в гордом одиночестве. Обоим мирам была выдана отставка и три тысячи лет они могли спокойно существовать дальше. По пустынной дороге ехал автобус из Москвы в Рязань. Проезжая знакомое место водитель, недавно вёзший трёх девушек, почему-то остановился. Словно что-то вспомнив, он посмотрел в сторону лесополосы, но потом, очнувшись, вновь завёл автобус и повёз людей дальше. На землю опустилась тьма и начался дождь.
