мать моя — земля».
Тогда слепец не выдержал и пошутил: «Ну, мне всё теперь понятно. Меня вывел на дорогу Сын Бога и Земли».
И Иисус ответил: «Я б хотел вести тебя туда, куда идешь ты, и глаза б мои сопутствовали ногам твоим».
Когда исполнилось ему уж девятнадцать, он сделался и миловиден, и силен, а глаза его казались медом, наполненные изумленьем чистым перед днем.
Он хотел бродить в полях один, а наши взоры следовали за Иисусом, глаза всех женщин Назарета. Но были далеки мы от него.
Любовь всегда есть вечная даль красоты.
В те годы проповедовал он в храмах и садах галилейских. И Мария следовала за ним, вслушиваясь в слова его, что подобны были песням её собственного сердца. Но когда он и те, что любили его, отправились в Иерусалим, она не пожелала сопровождать его.
Ведь мы, жители северных земель, часто подвергаемся издевательствам на улицах иерусалимских, когда несем нашу открытую душу в храм.
А Мария тоже была гордым плодом своей земли.
Иисус же частенько наведывался в другие страны к востоку и западу от нас. Мы не знали, в каких землях бродит он, однако наши сердца следовали за ним неустанно.
Но Мария всегда ждала его у порога, и каждый вечер глаза её впитывали путь, торопя его возвращение домой.
Когда он возвратился, она сказала нам: «Он так же безграничен, сын мой, как пути земные, и так же красноречив с моим молчащим сердцем. Так должна ли я что-то требовать от него?»
Верила ли она в то, что говорил он? Или это все казалось ей далеким, словно вершины гор?
Она знала природу людей, но он-то был её сыном, и по причине сей она не отваживалась познать его.
И в один из дней, когда Иисус отправился на озеро к рыбарям, она сказала мне: «Что за человек пожелал столь беспокойных метаний по земле, и кто сей человек, что стремится звезд достичь?
Мой сын и есть сие стремление. Он есть стремление всех нас добраться до звезды.
Как смею называть его я сыном? Возможно, Бог простит меня. Но в сердце моём я желаю быть его матерью».
Теперь, когда столь много говорят о Марии и сыне её Иисусе, ничто не дрогнет в вере моей, и я по-прежнему буду рассказывать обо всём, что видела и слышала.
Это было в юное время года, когда анемоны покрыли холмы цветастым одеялом. Тогда Иисус призвал своих учеников: «Пойдемте в Иерусалим со мной, пора нам стать очевидцами молвы об агнце для креста Случая».
В тот же самый день Мария пришла к дверям дома моего и сказала: «Он отправляется в Священный Город. Хочешь ли пойти с ним вместе и следовать за ним со мной и другими женщинами?»
И мы отправились с Марией в дальний путь, с Марией и её сыном достигли мы Иерусалима. И тогда компания мужей и жён встретила в воротах града нас, ибо шедший впереди Иисуса вестник оповещал всех любящих его о прибытии учителя.
Но спустя ночь Иисус с его мужами покинул Иерусалим.
Мы расположились в Вифании.
И Мария была с нами, когда вернулся он.
А в четверг он был схвачен и помещен в темницу.
И когда мы услышали, что он в узилище, Мария не проронила ни слова, но по её глазам мы прочитали всю степень отчаяния материнского. В её глазах умирала радость, что жила в Назарете.
Она не плакала. Она двигалась меж нами, подобно привидению матери, что оплакивает призрак сына своего.
Слышали ли вы пение дрозда, чьё гнездо погибло в бурю?
Видели ли вы женщину, чья израненная грудь не издает ни стона?
Две субботы моё сердце казалось камнем в груди.
А потом я пошла к Марии.
Когда вошла я в дом её, она сидела тихо за своим ткацким станком, но не ткала. Просто смотрела в небо над Назаретом.
И я сказала ей: «Здравствуй, Мария».
Она же протянула мне навстречу руки и промолвила: «Проходи же и садись рядом со мной, давай посмотрим, как проливает солнце кровь на холмы».
Я села подле на скамью, и мы всмотрелись в окно, наблюдая за превращениями, творящимися в западном небе.
Через какое-то мгновение Мария сказала; «Я удивляюсь, кто ж смог распять само солнце?»
Тут я отозвалась: «Я пришла к тебе удобства ради. Мой сын меня покинул во имя моря, и осталась в доме я моём одна».
Вздохнула Мария; «Хотела б я даровать тебе радость, да как смогу?»
И я призналась: «Если только ты захочешь поговорить со мной о сыне твоём, мне будет хорошо».
Мария улыбнулась мне, погладила меня рукою по плечу и сказала: «Я поговорю с тобою о нём».
Она говорили долго обо всём том, что в ней творилось.
А напоследок сказала мне: «Мой сын странник по морям. Почему ж не хочешь ты поверить сыну твоему, как верю я?
Женщина должна всегда баюкать жизнь. Мы — море. В этом наша радость».
Так говорила мне Мария.
Я покинула её и пошла в дом мой, и свет дня был мне дарован вновь.
Свидетельские показания Иосифа по прозвищу Справедливый
ИИСУС СТРАННИК
Они говорили, что он был вульгарен, дескать, обычный потомок обычного семени, человек неуклюжий и невыдержанный.
Они говорили, что только ветер причёсывает волосы его и только дождь приводит одежду его и тело в порядок.
Они считали его безумным, и они же приписывали все слова его о добре дьяволу.
Даже здравый человек способен отчаяться, услышав о себе такое.
Он пел песню, и никто не смеет арестовывать мелодию. Её следует передавать дальше от поколения к поколению, её следует возвести в сферы Памяти губ.
Он был чужим. Эх, он был чужим, странником на пути к Храму, гостем, что стучится в наши двери, гостем далекой страны. И поэтому-то не нашел он гостеприимного хозяина и занял особое место в жизни: место на кресте. Крест стал домом его счастья.
Говорит Сын Человеческий
«ДОМ СЧАСТЬЯ»
С грустью говорит «прощай!» мне сердце и отправляется в дорогу к Дому Счастья. Когда вошло оно в Священный Город, душам посвящённый, изумленье сердца было велико, ибо не смогло найти оно там, что встретить ожидало.
В городе сем нет ни власти, ни денег.
И сказало сердце моё Дочери Любви: «Скажи мне, где смогу я обрести удовлетворение? Я слышало, что надобно идти сюда, чтоб встретиться с тобой».
И
