- Мам, давай не будем об этом, пожалуйста.
- Поделись, и будет легче. Может, я посоветую что-то, - ласково предложила она.
- Мам, я правда не могу, - умоляюще взглянула я на неё, - Пожалуйста, давай позже поговорим. Не сегодня.
- Как скажешь, - согласилась мама, тяжело вздохнув.
Весь день я старалась не показывать ей своих переживаний, помогала на кухне, по дому, делала все что могла, лишь бы занять руки и отвлечься.
Вечером позвонил Егор. Я как раз мыла посуду, телефон лежал на столешнице рядом, и когда его имя засветилось на экране, выронила и разбила стакан. Торопливо вытерла руки о подол платья и схватила трубку:
- Алло...
- Привет, - его приветствие прозвучало сухо, и мое вновь затрепетавшее сердечко ухнуло вниз.
- Привет...
- Ты дома?
- Нет, у мамы, - от его бесцветного тона мне буквально захотелось разрыдаться.
- Ночевать у неё останешься? - очередной сухой вопрос.
- Нет, я уже собиралась ехать домой, - это было чистой правдой, оставаться с мамой на ночь я не собиралась, иначе она бы точно заставила меня говорить. А этого я не хотела.
- Позвони, как будешь в городе. Надо поговорить.
- Хорошо...
Он отключился. Я положила телефон обратно на столешницу и закрыла глаза руками. Меня переполняли смешанные чувства. В груди ныло от его холодного тона и предчувствия, что разговор не будет приятным. А в животе порхали бабочки от мысли, что скоро я все же его увижу.
- Егор звонил? - голос мамы заставил меня вздрогнуть.
- Да... Мам, я разбила стакан, - сокрушенно призналась я, принявшись доставать осколки из раковины.
- Что-то не нравится мне это все, дочь. Что с ним не так? - настороженно спросила она.
- Все в порядке, мам, - сказала я, закончив с осколками, - Мне надо ехать.
- Может, сначала поговорим? - мама переживала за меня.
- Мамочка, пожалуйста, не переживай! Меня сейчас правда нужно ехать, завтра я тебе позвоню и все расскажу, - пообещала я.
***
Домой долетела со скоростью света. Уже стемнело, когда я, наконец, осмелилась набрать номер Егора и сообщить ему, что я дома.
- Я сейчас приеду, - коротко ответил он и отключился.
Я медленно опустила телефон на колени, мои руки дрожали. Он сейчас приедет. Совсем скоро я его увижу. Мы будем наедине. Боже, дай мне сил не сойти с ума...
Подскочила, быстро привела себя в порядок, переоделась. Разум подсказывал мне, что он едет не для приятного разговора, но внутри все же тлела надежда на благоприятный исход. Выбросила из шкафа все свои вещи в поисках того самого платья. Вот оно - серое трикотажное, свободного кроя. Скромное, и в то же время сексуальное, все закрывает, но сквозь тонкую ткань отчётливо проступают изгибы фигуры, а свободная горловина то и дело норовит небрежно оголить плечо. Наспех затолкала вываленные вещи обратно в шкаф, быстро переоделась и взглянула в зеркало. Распустила волосы, добавила капельку духов - и вот я уже сама себя хочу. Конечно, Егор избалован женской красотой, и вряд ли мои нехитрые уловки на него подействуют, но надежда все же оставалась.
Раздался звонок в дверь, и мое сердце застучало в бешеном ритме. Он здесь.
На ватных ногах прошла в прихожую и открыла дверь. Он стоял на пороге невыносимо прекрасный в своих темно-синих джинсах и чёрной рубашке. До одури захотелось прикоснуться к нему, припасть к его губам, обнять так крепко, как только смогу...
- Привет, - поздоровался он, - Можно войти?
На лице ни тени улыбки, озабоченный вид. Точно, он не мириться приехал. Внутри начал стягиваться болезненный комок.
- Да, конечно, проходи, - пригласила я его, и он вслед за мной прошёл в комнату, - Хочешь чай или кофе?
- Нет, спасибо, - вежливо и сухо отказался он.
Моя однокомнатная квартира была небольшой, а ее единственная комната поделена на две зоны, разделённые книжными полками от пола до потолка. В отдалённой зоне располагалась моя небольшая уютная кровать, это была импровизированная спальня, а всю остальную часть комнаты занимала импровизированная гостиная. На одной из стен висел телевизор, у другой располагался уютный мягкий диван, в центре стоял журнальный столик, а в углублении в стене был встроен платяной шкаф. Егор прошёл в центр комнаты и сел на диван прямо по центру, заняв непринуждённую расслабленную позу. Будто он был здесь хозяином, и чувствовал себя как дома. Я не осмелилась сесть рядом с ним, поэтому присела на край журнального столика, прямо напротив Егора. Мы оказались лицом к лицу, и это показалось мне самым лучшим вариантом для разговора, который он затеял.
Егор слегка наклонил свой корпус в мою сторону, внимательно посмотрел мне в глаза и строго спросил:
- Что ты сказала Глебу?
Меня моментально бросило в жар от стыда и смущения. Похоже, Глеб и вправду говорил с ним на счёт меня, но что именно он ему сказал? Неужели он рассказал о моих стенаниях? Или, что ещё хуже, о нашем поцелуе?!
- Извини, я не должна была ничего ему говорить... Он просто застал меня врасплох, - сконфуженно оправдывалась я, но он даже не стал слушать.
- Что именно ты ему сказала? - потребовал он.
- Я точно не помню, я много говорила. В основном о своих чувствах, - мои щёки вновь полыхнули огнём от стыда, я старалась говорить чётко, не мямлить, - Кажется, я жаловалась на тебя.
Он вздохнул и на секунду прикрыл глаза, затем вновь устремил их на меня.
- Настя, я прошу тебя, никогда больше не говори с ним о наших отношениях. Никогда не передавай ему мои слова, - его голос звучал настойчиво, но вместе с тем мягко, и мое бедное сердце вновь затрепетало как подстреленное от того, что он не говорил о наших отношениях в прошедшем времени.
В голове пронеслись тысячи мыслей от самых радужных до самых горьких, и, наконец, я смогла спросить:
- Он что, против наших отношений?!
Егор не отвечал несколько секунд, внимательно глядя на меня. Потом произнёс, коротко вздохнув:
- Да.
- Но почему?! - предательский комок вновь стал подбираться к моему горлу. Господи, чем же я ему не угодила?!
- Тебе лучше не знать об этом, - был ответ.
И я буквально начала впадать в панику.
- Пожалуйста, скажи мне! Он считает меня не подходящей партией для тебя?
- Нет, что ты, конечно, нет! - Егор привстал, взял меня за руку и потянул на себя, в одно мгновение я оказалась у него на коленях, сидя с ним лицом к лицу.
- Но почему тогда он против? - от близости с ним я начала терять контроль, аромат его кожи дурманил мне голову, и отношение Глеба ко мне все меньше меня волновало.
