закон. Никому мстить не будем.
Такой ответ явно ее успокоил.
— Пойдем бросать монетки, на счастье. Вон ребята уже собираются. Надо загадать желание. Говорят — исполняются.
Я быстро осмысливал сказанное Викторией Рерих:
«Дорогая ты моя Вика, комсомолка, спортсменка, умница, и, наконец, красавица. Мало того, что эта мразь, Миша Корольков тебе угрожал, так он же и собрание провел и проголосовал за мое исключение из комсомола.»
К нам подошел Тёма, он был в отличном настроении немного покачивался. То ли от выпитого, то ли от усталости
— Не хотел вас отвлекать, голубки. Вы красиво смотритесь, когда воркуете.
Мне резануло слух, но я тут же успокоился. Я вспомнил, что в восьмидесятом слово «голубки» не имело отрицательного окраса и использовалось, для обозначения обычной влюбленной парочки.
— Перестань, Тём, — мне показалось, что Вика покраснела
— А что я такого сказал? — невинно ответил мой друг, — мне было видение, что вы поженитесь.
— Пошли загадывать желания, Нострадамус, — я встал и подал руку Вике, заметив на себе пристальный взгляд. Маша Баландина отреагировала на Тёмино «поженитесь».
Она выделялась в толпе одноклассников. После нашего танца Маша переоделась в белое обтягивающее платье, которое светилось ярким пятном. Моя партнерша по танцам отвернулась, примитив, что мы на нее смотрим и притворно засмеялась чей-то шутке.
«Мне нужно быть осторожным. С огнем играешь, Макс!», — подумал я про себя.
— Кто? Какой Нос-страдай-мос?
— Нострадамус, дерёвня! Это такой средневековый французский предсказатель.
— Деревня, не деревня, а ты знаешь, что твой Нострадамус выяснил про нашего дорогого Королькова?
— Что?
— Угадай, кто в родне по материнской линии?
— Смоктуновский?
— Неа!
— Караченцев?
Тёма отрицательно качал головой.
— Ну не знаю, не томи: Кастро, Хоннекер, Громыко?
Тема встал, сложил руки на груди и задрав нос продекламировал.
— Солдатенко.
Я снова встал, как вкопанный.
— Откуда ты знаешь?
Тёма кивнул в сторону Наташки-белой блузки и чуть наклонившись ко мне заговорщицки произнес:
— Натали, сказала, что Мишеньку дядька по материнской линии не пустил на выпускной. А когда я спросил, какой-такой дядька? Кто он такой чтобы запрещать комсоргу ходить на выпускной? она ответила — сам Солдатенко.
Тёма посмотрел на меня многозначительно. Теперь пазл начал понемногу складываться. Было еще очень много белых пятен в этой картине, но уже стало понятно, что история начинает принимать интересный оборот.
За горизонтом занималась заря. Мы бросали монеты и загадывали желание вглядываясь в небо. Жизнь казалась такой же бесконечной и прекрасной.
Одноклассники начали разбредаться по интересам. Кто-то садился парами на лежаки и лавочки, кто-то пел и играл на гитаре.
— Проводи меня, пожалуйста, домой Макс, — обратилась ко мне Вика.
— Пожалуйста, с удовольствием, — я улыбнулся и оттопырил локоть, жестом приглашая её взять меня под ручку.
Она очень уютно просунула свою руку, зацепилась второй, и мы пошли, не прощаясь ни с кем.
Мы брели по спящим ночным улицам прибрежного города и болтали о будущем.
— Как думаешь, коммунизм наступит когда-нибудь? — она поставила меня неожиданным вопросом в тупик.
— Я не знаю. Я больше понимаю, какие в будущем будут технологии.
— И какие? — ее глаза загорелись интересом, — Давай, пофантазируй, мне жутко интересно.
— Ну хорошо. Представь, что появятся беспроводные телефоны.
— Они и сейчас есть, вон в кино с тобой видели.
— Да, но не такие. У телефона будет экран и я смогу позвонить тебе из любой точки мира по видеосвязи. Ты сможешь показать мне, где ты находишься и что сейчас делаешь. Поедешь, например, в Москву и покажешь мне Красную площадь по телефону.
— Ух ты здорово, давай еще!
— Будет использоваться много пластика, в одежде, посуде, в мебели, в машинах, в оборудовании.
— Ой, мне бы не хотелось жить в пластмассовом мире.
Я посмеялся. Дальше рассказывал ей про компьютеры, плоские телевизоры, интернет. Скоростные поезда, про новые технологии в медицине, МРТ и УЗИ. Но очень скоро мой список исчерпался.
Да, мы заменили в будущем бумажные деньги и документы на электронные. Да, у нас в телефонах появились соцсети и переводчики на другие языки. И что с того? На что потратило человечество эти сорок с чем-то лет? Победили на Земле болезни? Голод? Прекратили войны? Научились летать на другие планеты?
Создали всем достойные рабочие места? Мне стало стыдно перед этой красивой девушкой. Мне было сложно выразить свои чувства.
Прямой вины в перечисленных бедах человечества за мной нет. Но язык как-то не поворачивался называть время, из которого я вернулся — «прекрасным будущим».
Оно не было ужасным, мое настоящее в прошлой жизни. Но оно было явно не тем, о чем мечтали и что загадывали себе и близким мои одноклассники у моря.
— Почему ты замолчал?
— Я понял, что тоже не хотел бы жить в пластмассовом мире.
Я развернул ее к себе и поцеловал в губы. Сначала она сопротивлялась мягко стуча меня кулачками в грудь, а потом прильнула всем телом. Пиджак с ее плеч упал на тротуар. Я не позволил себе ничего лишнего.
Когда мы закончили целоваться, она со смешинкой в голосе сказала, что не давала разрешения себя целовать.
Я разглядывал ее красоту и понимал, что такие мгновения юности бывают всего один раз в жизни.
Мы попрощались с ней у ее подъезда. Я дождался пока Вика поднялась. Она выглянула с балкона и помахала мне ручкой на прощание и послала воздушный поцелуй.
Развернувшись на каблуках, я стал спускаться вниз по просыпающейся улице. Уже вовсю рассвело.
Я шел и был счастлив, каким-то особым легким пацанским счастьем. Думая о новой жизни, я заметил впереди большой платан. До него было шагов семьдесят-восемьдесят. Моя интуиция настойчиво подсказывала, что за стволом кто-то стоит.
Глава 16
Она выглянула с балкона и помахала мне ручкой на прощание и послала воздушный поцелуй.
Развернувшись на каблуках, я стал спускаться вниз по просыпающейся улице. Уже вовсю рассвело.
Я шел и был счастлив, каким-то особым легким пацанским счастьем. Думая о новой жизни, я заметил впереди большой платан. До него было шагов семьдесят-восемьдесят. Интуиция подсказывала, что за стволом кто-то стоит.
* * *
Предчувствие не обмануло. Стоило мне подойти к стволу многовекового дерева, как из-за платана выступила фигура юноши.
Я уже было сжал кулаки, готовый принять бой, как разглядел улыбающуюся физиономию Тёмы
— Э друг мой, ты, что тут забыл? Ты что? Следил и подглядывал? — удивился я
— Не подглядывал, а приглядывал. Можно сказать, что охранял.
— О кого?
— Да Сыч под конец вечера исчез куда-то со своими уродами. Я и подумал, нехорошо будет, если они тебя одного где-нибудь встретят. Еще и при Вике начнут докапываться.
Мой верный друг, шел за нами незаметно. Он деликатно оберегал наш с Викой первый поцелуй.
— Спасибо Тём, ты настоящий друг!
Какое же это приятное чувство, когда ты знаешь, что друг и поддержит, и прикроет, и подставит плечо, если надо.
Если и существует отдельное мальчишеское счастье, то часть его заключается в наличии таких настоящих друзей, прикрывающих тебя от злопыхателей.
Лучшая на свете девушка, настоящий друг, великолепный вид на море, открывающийся из просыпающегося верхнего города, мирное прохладное утро после выпускного вечера, крики чаек слились в одну незабываемую картину жизни советского парня.
Ради таких мгновений стоит жить. И даже умирать, если учитывать мой опыт попадания в новое тело.
Если бы меня в тот момент спросили, чего ты больше желаешь — вернуться в вечер, когда последний раз видел себя тонущего или остаться здесь, то я бы не задумываясь выбрал бы второе.
Несмотря на то, что та прошлая жизнь была казалось устроенной и налаженной, счастье было в этой.
* * *
В понедельник вопросы, связанные с дежурством в ДНД и переходом в ОСВОД, решились по звонку Николая Ивановича начальнику отделения милиции. Они нашли компромисс в том, что я остаюсь в ДНД, но меня вычеркивают из графика постоянных дежурств. И теперь я мог привлекаться в особых случаях на охрану общественного порядка. Например, во время массовых мероприятий.
Николай Иванович торопился, поэтому сразу отправил меня в канцелярию, где я заполнил анкету и заявление.
Он извинился, сообщил, что у него внеплановое совещание, и пообещал пообщаться более подробно в следующих раз.
К моему удивлению формальная часть не заняла много времени. Видимо председатель городской ячейки Общества Новиков Николай Иванович не любил бюрократию и всячески старался избавляться от ее проявлений.
Пока меня оформили стажером, на добровольной основе, выдали членский билет и марки для оплаты взносов. Все члены Общества Спасания на водах платили членские взносы, вне зависимости от того, состояли
