– Да. Я не видел в этом ничего дурного. Он же твой наставник – естественно, он хотел знать, как у тебя дела.
– А когда ты понял, что для него все средства хороши – только бы привлечь меня на свою сторону? Что теперь он мне больше не друг?
Внезапно я снова рассердился, очень сильно рассердился – у меня даже шерсть на груди начала пробиваться. Давно со мной такого не случалось.
Тео медленно развернулся и так же медленно опустился на испачканный краской стул. Его большие руки бессильно лежали на коленях. Он поднял глаза, и я увидел печаль на его искажённом лице.
– Я знал, что после смерти жены и дочери он очень изменился. Но не подозревал, что он настолько ожесточился. Это нападение, эта гонка с преследованием стали для меня ужасным потрясением, можешь мне поверить. У меня и так было неспокойно на душе, а теперь и подавно. Прости меня, Караг.
Я молча смотрел на него. Тео не пытался отрицать свою вину или оправдываться. Он просто объяснил, почему совершил эту ужасную ошибку. И я понимал, что уже его простил.
– В школе есть ещё шпионы, кроме тебя? – спросил я.
Я заметил, как он вздрогнул при слове «шпион», но он сам заслужил это наказание.
– Может быть, не знаю, – задумчиво ответил он. – Про оборотня-муху я, например, не знал. Есть ещё бурундук – он передаёт мои послания. Я сообщал ему информацию, и он мчался к Миллингу.
Ага! Вот, значит, кого я заметил у моего окна в ту ночь, когда Брэндон разломал кровать. Нужно будет внимательнее присмотреться к скачущим чужакам.
– Ты мне сообщишь, если узнаешь о других шпионах? Или о планах Миллинга?
На этот раз Тео не медлил с ответом. Он прямо посмотрел мне в глаза.
– Да, – просто сказал он.
Холли и Брэндон просто обалдели от таких новостей.
– Тео! Ну надо же! – простонал Брэндон и закинул в рот сразу два кукурузных зерна. – А мы ему так верили!
– Да он нормальный, просто совершил ошибку и сожалеет об этом, – уверял я, очень надеясь, что так и есть. – Теперь держим рот на замке, Миллинг не должен узнать, что мы разоблачили его шпиона.
Джеймс Бриджер удивился меньше:
– Я и сам догадывался – уже пару недель за ним наблюдаю.
– Но у вас не было доказательств?
– Точно. Хорошо, что ты вызвал его на разговор. Иначе мы бы ничего от него не добились. Но будь осторожен, Караг. Мы не знаем, искренне ли он раскаялся.
Легко сказать: осторожен. На дворе среда, пятница всё ближе. А в пятницу я приглашён на первую в моей жизни человеческую вечеринку.
На вечеринку!
Холли тоже не забыла, что я пригласил её на вечеринку. Это выяснилось на следующий день, мы как раз провели непростой баскетбольный матч и отправились втроём отдыхать в наш домик на дереве. Я развалился, свесив лапы вниз, и довольно урчал, Холли прыгала по мне, а Брэндон (в облике бизона от него тоже прилично воняло) топтался у дерева на снегу.
– Я жду не дождусь вечеринки, это будет так орехово! – заявила Холли, бессовестно дёргая меня за уши.
– Холли, – осторожно начал я, – не уверен, что мы сможем пойти. Ты же знаешь, мисс Кристалл мне даже экспедиции запретила, мне нельзя покидать территорию школы.
– То есть мы не идём на вечеринку?! – Холли была в ужасе.
Как подкошенная она рухнула мне на спину, раскинув лапки в разные стороны. Мне что, уже пора проводить реанимационные мероприятия? А, нет, зашевелилась. Спокойно лежать Холли была не в силах.
– Боюсь, что так. Мне очень жаль, – ответил я. – Слишком опасно для меня. Миллинг не упустит такой шанс, чтобы меня прищучить.
– Верно, – согласился Брэндон, – мы ведь даже не знаем, что он собирается сделать с Карагом.
Кончик моего хвоста заходил из стороны в сторону – как всегда, когда я нервничаю. Холли, конечно, тут же вцепилась в него – и давай на нём раскачиваться.
– Но нам ведь уже известно, какой негодяй на нас стучал, – возразила она. – От кого Миллинг теперь узнает, куда мы идём?
Да, конечно, это так. Но мне всё равно было не по себе.
– Да я и не уверен, что вообще хочу идти. Подружка Марлона вроде ничего, но ведь там будет и сам Марлон, и его дружки…
Холли наконец отпустила мой хвост и начала носиться взад-вперёд по сделанным из ветвей перилам.
– Это же моя первая человеческая вечеринка! Я за неё все свои лучшие шишки отдам! Ну пожалуйста, Караг, ну пойдём! Мы здорово повеселимся! Никто ничего не узнает!
– Ночью можно незаметно выбраться из школы в зверином обличье, – предложил Брэндон.
– Ты что, с ней заодно?! – ужаснулся я.
Обычно Брэндон осторожничал больше всех.
– Ну так ведь классно будет: чипсов наедитесь до отвала и всё такое, – в голосе Брэндона слышалась тоска.
Чипсы он любил почти так же сильно, как кукурузу. Я пожалел, что не пригласил его. Хорошо, что он не обиделся.
– Ну пожалуйста! – взмолилась Холли и, приблизившись, заглянула мне прямо в глаза.
Я фыркнул, и её чуть не сдуло.
Мне, конечно, и самому хотелось пойти. Она права – опасность не так уж велика, если мы смоемся потихоньку и никто, кроме Брэндона, не будет знать о наших планах.
– Ну ладно, – сдался я и вздохнул.
Холли исполнила зажигательный танец с множеством акробатических элементов.
– Но если Миллинг меня поймает и убьёт, виновата будешь ты! – добавил я.
– Не вопрос, – ответила – на мой взгляд, слишком легкомысленно – Холли.
Мы быстро разработали план. Чтобы отвлечь всех оборотней, ведущих ночной образ жизни, Брэндон повалит дерево с другой стороны школы. А мы в это время в зверином обличье выберемся из комнаты через окно. Пуме и белке не составит труда добраться до Джексона, одежду я донесу в сумке в зубах. Мы отлично повеселимся на вечеринке у Дебби, а потом снова превратимся и вернёмся обратно.
Казалось бы, проще простого.
– Но это же не просто вечеринка – у Дебби день рождения, – вдруг вспомнил я на следующее утро за завтраком. – Значит, нам нужен подарок. Что можно подарить девочке?
– Что-нибудь красивое, – тут же откликнулась Холли. – Могу нанизать ей ожерелье из орешков.
Вряд ли это понравится девочке-человеку.
