“ту самую” дату, когда он решил что дружбы нам уже недостаточно.
Когда экран моего смартфона загорается, мой пульс подскакивает от волнения, о чем мне напоминает умный браслет на запястье. Начинаю читать и чувствую, как в меня впивается взглядом Глеб, желая впитать в себя каждую мою эмоцию от прочтения.
“Я весь день писал это сообщение в заметках. Оно все равно мне не нравится, ведь я не писатель, но хотя бы так я скажу тебе то, что не поворачивается язык красиво сказать вслух. Я бы никому никогда так откровенно не рассказал подобного, честно. Наверное, потому что больше никому так не доверяю, как тебе.
Никого не люблю как тебя.
Я навсегда запомнил одну фразу, брошенную тобой невзначай после моего расставания с Альбиной. “Я бы никогда тебя не бросила”, сказала ты. Помнишь? А ведь это именно та точка невозврата, когда я понял, насколько ты мне нужна и насколько дорога. Сначала отрицал, пытался вернуться в зону комфорта, но чем больше времени проходило, чем больше я на тебя смотрел и разговаривал, тем сильнее влюблялся. Было страшно менять устоявшийся расклад…
Но еще страшнее было бы однажды увидеть тебя в чужих объятиях.
Быть другом невесты на твоей свадьбе.
Жениться на какой-то несчастной девице, просто чтобы утолить свою боль.
Стать крестным отцом твоих детей, (Уверен, я бы им был, мы же лучшие друзья, да?) и позвать быть крестной для своих, чтобы хоть как-то привязать тебя к себе ближе.
Веснушка, а теперь, представь все то же. Что ты чувствуешь?”
Что я чувствую?
Чувствую, как мурашки расползаются по всему телу, прямо от затылка и волной вниз. Перед глазами пелена слез и мне больно представлять то, что описал Глеб, до давящего ощущения в грудной клетке больно!
Поднимаюсь на ноги и отношу свою чашку в мойку, просто потому что не могу сидеть на месте. Останавливаюсь напротив мойки и пытаюсь отдышаться, упершись ладонями в край столешницы. Нерв пробивает и мне хочется плакать от своей нерешительности и вороха страхов. Вот вроде бы все так просто, но что потом?!
– Страх влюбиться это как страх высоты, да? – слышу голос парня прямо за своей спиной. Вытягиваюсь, будто струна, и перестаю дышать, несмотря на яростно бьющееся сердце в груди. – Мы же не высоты боимся, а боимся упасть, – Глеб осторожно берет меня за талию и разворачивает к себе лицом.
Держусь из последних сил, слезы так и норовят хлынуть водопадом. Смотрю Глебу в глаза и набираюсь смелости, чтобы ответить:
– Я не хочу падать.
Парень берет мою руку и, переплетая наши пальцы, крепко сжимает.
– Я не позволю.
Мне так хорошо сейчас и так хочется верить, что Глеб и правда не позволит мне упасть с этой маленькой вершины. Киваю, глядя в теплые и такие дорогие сердцу глаза, и сама обнимаю парня за шею, чтобы в очередной раз рискнуть. Чтобы поцеловать и дать ему понять, что я готова довериться, зажмуриться и постараться перебороть страх этой высоты и возможного падения.
На душе светлеет, несмотря на страх и тонну мыслей «а что если». Вот то самое чувство, те самые бабочки в животе я испытываю сейчас, когда мягко касаюсь своими губами его губ. Парень не двигается и не предпринимает попыток взять инициативу, он позволяет мне самой принять решение и распробовать это чувство.
И я рада такому поведению своего друга.
Неужели я и правда влюбляюсь в него? Неужели у меня есть шанс не потерять его?
Отстраняюсь и закусываю губу, глядя в глаза парню. Сдерживаю улыбку и желание прижаться щекой к груди Глеба, чтобы спрятать свое смущение.
– Четвертое свидание прошло куда лучше, да? – усмехается он поглаживая меня по голове.
В карих глазах радость, вот уж он точно не скрывает своих чувств, а мне все еще боязно.
– Ты все еще намерен считать свидания? – спрашиваю я.
– Мне нравится, – говорит он, – после десятого я повторю свой вопрос…
Прижимает меня к себе и я слышу гул его сердца, такой взволнованный… До нашего слуха доносится хлопок входной калитки и мы с Глебом переглядываемся.
– Мама вернулась, – обреченно выдыхаю я.
– Значит мне нужно вернуться к бабушке, – не менее расстроенно произносит Глеб и, выпустив меня из своих объятий, собирается отступить. Но я ловлю его за руку и не позволяю отойти. – Ты же не хотела афишировать наши отношения перед родственниками…
Говорю быстрее, чем позволяю себе найти причину для молчания:
– Я немножко передумала.
Глава 12. Катализаторы
Глава 12. Катализаторы
Глеб
Что-то и правда изменилось в моей любимой подруге. Не шугалась от меня при своей маме, сидела рядом во время чаепития и изредка прижималась плечом к моему плечу. На коронную фразу мамы Софы в наш адрес: “Вы так хорошо смотритесь вместе, дети мои!”, Злата не закатила глаза и не стала оправдываться, не отшутилась, как было раньше, а посмотрела на меня, пряча улыбку. Этот взгляд собрал воедино все те слова, которые она пока не может сказать.
Даже после возвращения домой, всю эту неделю Злата не замыкается в себе, не прячется, а ведет себя естественно. Я замечаю восторг в ее глазах, когда делаю для нее привычную мелочь, ставшую бытовухой за время совместного проживания. Подать руку, придержать дверь, одеть куртку, зашнуровать кроссовок, приготовить завтрак – все это, и многое другое, теперь воспринимается Веснушкой иначе, с искрами во взгляде. Хочется верить, что это те самые искры, когда девушка влюбляется.
Я будто приручаю ее, показываю ей то, на что способна наша дружба и любовь вместе взятые. Хочу доказать, что не обязательно отказываться от чего-то, чтобы сохранить отношения. Кажется, что получается.
Я поглощен своей Веснушкой, она и ее мнение для меня всегда были важны, но сейчас еще больше и острее. Я люблю смотреть на нее, балдею от ее запаха и близости. От последнего у меня вообще скоро поедет крыша, потому что держать себя в руках становится все сложнее. Мои желания уже тотально выходят за рамки того, что она позволяет. По реакциям Златы чувствую, что сама она хочет большего, но боится.
Она, как и я, понимает, что если дело дойдет до секса – путь назад уже будет возможен только через полный разрыв.
Не давлю, не принуждаю, а просто наслаждаюсь тем,
