и слышит ломает кто то пригон, и порыкивает. Забежал в хату ружьишко кой как зарядил да и выпалил, дверь чуть приоткрыв.
— И чё? Попал?
— Да где там. Но вроде напугал. «Хозяин» зорить пригон перестал порычал только да и ушел.
— Он, что видел «хозяина»?
— Говорит, видал, когда по новой ружье зарядил, ну и выглянул, тот как раз к согре подходил. Просидел Ванька со своей пукалкой в обнимку, возле двери всю ночь. А чуть забрезжило так и прибег ко мне во двор.
— Справил, значит, Ванька нужду. Летна боль!
— Ага! Справил! В исподнее. — ухмыльнулся своей немудрящей шутке Аким.
Блин! Это что такое? Староста хочет подбить деда на медведя-шатуна поохотиться. Вот гад какой! А ведь дед согласится, точно согласится. Ну и что делать? Да ничего делать не буду, с дедом пойду. Ну за одним и на медведя поохочусь, надо же когда ни будь начинать. Попаденец я, или где?
С другой стороны, что это я так разволновался. Силантьев ведь не с бухты-барахты к нам пришел. Дед, уже не одного медведя завалил, думаю и с этим справится. Но все равно стрёмно. А между тем, дед продолжал расспросы:
— Аким, а ты к Семену Шабалкову ходил?
— А чего ноги зря бить? Пьет Семка! Какой день не просыхает. Да и не пойдет он в святки на охоту? Боюсь, порвет кого ни будь шатун. Кроме тебя Софрон и просить некого.
— А ты не знаешь кто «хозяина» поднял?
— Да откуда же? Хотя постой. Приезжал тут намедни из Солтона мужик. Вот он и рассказывал, что подрал зверь какого то, охотника. Кажется Терентий Злобин его звали.
— Вона как, Злобин значит. Терентий охотник знатный, не одного зверя взял, значит, говоришь, подрал его «хозяин».
— Ну за что купил, за то и продаю.
Дед помолчал, почесал бороду и сказал:
— Хорошо! Попробуем его выследить. Только ружье у меня сломалось. Ладно, у Ваньки с Кузькой ружье есть. Справимся!
— Дак это…. Я с вами пойду, ружье у меня новое, двуствольное, ну и собаку свою возьму.
Дед снова потеребил свою роскошную бороду:
— Нет, собаку не бери. Вот если из берлоги поднимать, тут собаки нужны. А шатуна и спугнуть пустобрёхи могут. Обойдемся одним Кабаем, он зря не гавкнет, а выследить поможет. — Дед обернулся ко мне — Ляксей сбегай к Ивану с Кузьмой, обскажи им все, пусть приходят не мешкая. Да и пусть ружье с рогатиной захватят.
Я быстренько оделся и выскочил за двери. Во дворе встретил, направляющегося к нам, Архипку:
— Архипка, побежали к Щербаченкам. Тятька с дядькой Акимом на шатуна охотиться собирается, ну и их позвать велел.
— Ух ты! А мы с тобой как? Нас то возьмут? — заприплясывал от желания сходить на настоящую медвежью охоту Архипка.
— А мать то тебя отпустит. — Уже на бегу спросил я его.
— С дедом Щербаком и с тобой отпустит. — Уверенно ответил он.
Добежали быстро и даже не запыхались, не зря уже почти полгода тренируемся.
— Архипка давай к дядьке Кузьме. Скажи, чтоб ружье взял. А я к Ивану заскочу.
У Ивана семейство сидело за столом и завтракало. На высоком стульчике с перекладиной восседал Дениска и возил ложкой кашу по деревянной чашке и по своей мордахе, отрываясь только на попытки накормить своего другана Ваську, который сидел рядом на лавке и отворачивал толстую усатую морду от каши.
Едва я вошел, меня тут же попытались усадить за стол и тоже покормить. А когда я сослался на недостаток времени и рассказал за чем я пришел, тетка Варвара всучила мне вкуснейшую шанежку. И когда я доедал вторую, в хату ввалились Кузьма с Архипкой, которые тоже получили по шанежке. Сколько же их она напекла то? Иван глянув на жующего Кузьму спросил:
— Ружье то взял?
Кузьма, прожевавши шаньгу, сказал:
— В сенях стоит. Митька, а где твоя бандура? Вдруг я промажу, а ты тут как тут с самострелом, ну и завалишь «хозяина».
— Да уж не промахнусь. — Хмуро сказал Митька не любивший дядькины подначки.
— Вань, вы поберегитесь там. — Скрывая тревогу, сказала Варвара.
— Не бойся Варька! — засмеялся Кузьма. — С нами вон какие стрельцы идут. — Кивнул он на нас с Архипкой. — Они Карася влет срезали, чё им какой то шатун. Ты лучше пирогов поболе напеки. Найдем мы «хозяина» или не найдем, а нашляемся вдосталь и жрать захочем. Вот пироги и пригодятся.
— Ладно, побежали мы. — сказал я выскакивая с Архипкой из хаты.
Через некоторое время все охотники собрались у нас во дворе. Дед увидев нас с Архипкой с арбалетами в руках ухмыльнулся, но не прогнал. Сказал лишь:
— Митька отдай свой самострел Леньке, а сам мой возьми. Сможешь взвести?
— Попробую! — Митька взял монструозный дедов арбалет и с трудом взвел. Блин! Силён Митька, очень силён. Я его арбалет взвести смог лишь с помощью Архипки.
Встревоженной тетке Степаниде дед тихонько сказал:
— Не волнуйся Стеша! Ничего с мальцами не будет. Пусть мужиками растут.
Выходя на дорогу, я оглянулся — тетка Степанида, что то шептала и крестила наши спины.
Выйдя за деревню, встали на медвежий след. Следы огромные, снег под ними уплотнен и по ним можно спокойно идти, не проваливаясь. Дед сразу же распределил роли:
— Ванька и ты, Кузька, идёте сзади и смотрите, если он нас почует, то может петлю сделать и с заду напасть. Вы стрельцы идете в середине. А мы с тобой, Аким впереди идем, ну и Кабай с нами. Не орать! Говорите тихо.
Таким ордером мы уже третий час снег пашем. Устали как собаки и надоело всё. Похоже, медведя мы сегодня не увидим. Этот гад истоптал всю округу и я даже уже и представление не имею где мы находимся и в какой стороне родная деревня и дом. А дед прёт по следам без устали. Ну понятно он работает — следы разбирает, а мы за ним тащимся бездумно, а медведя как нет так и нет. Я вдруг вспомнил, а ведь мужики ни разу медведя медведем не назвали, все зверь, шатун или «хозяин», табу у них такое, что ли перед охотой. Спрошу потом.
Дед вдруг остановился, перехватил поудобнее рогатину, он ее почему то «пальмой» называл, и стал оглядываться. Аким спросил с тревогой:
— Ты чего Софрон?
— Тихо. Здесь где то он, рядом.
— Неужто ты его чуешь? — удивился Силантьев.
— На пса посмотри. Вот он чует. — И правда, поведение Кабая изменилось он как то подобрался и шерсть на загривке дыбом встала.
— Так мужики приготовились. Аким, Кузька
