Книга Врагу не пожелаешь - Надежда Швец

— Ты реально ебнутый, Свят.

И поспешил следом за Бранимиром.

Я удивленно наблюдала разыгравшуюся перед носом сцену, совершенно не понимая ничего.

Когда хлопнула входная дверь, а следом послышался и шум отъезжающей машины, Свят наконец соизволил вернуть нормальный облик.

Чуть пошатнувшись, он повернулся ко мне, а я едва вновь не закричала.

Кровь из рассеченной брови заливала глаза, о которых я размышляла пару минут назад. Порванная губа и кровоподтеки на скулах тоже не оставляли благоприятного впечатление.

Смахнув кровь с глаз тыльной стороной руки, словно это были капли пота, Свят холодно отчеканил:

— Какого хрена ты вышла из комнаты?

— У тебя кровь, — завороженно озвучила я очевидное, проигнорировав недовольство мужа.

Он слегка поморщился и направился к раковине, чтобы умыться.

— Тебе бровь зашить надо, — продолжала я. — И губу.

— Не надо, — коротко бросил в ответ.

— Хотя бы обработать…

— Я Зверь, Елисава. Не забывай.

Словно я могла такое забыть!

Меня вообще не должны волновать его раны. Стоило бы пожалеть, что Бранимир его не прикончил. Так бы я и от мужа избавилась, и руки не пачкала.

Но глядя на порозовевшую от крови воду, стекающую в раковину, я чувствовала, что сердце болезненно сжимается.

Меня не должно это волновать, но волнует.

Мне действительно больно даже смотреть на его раны.

Развернувшись, я стремительно покинула кухню, оставив Свята одного.

Достигнув холла, озадаченно огляделась. Где здесь можно было найти бинты и антисептик? Наверняка я потрачу не один день, чтобы найти нечто похожее на аптечку.

Вспомнив про «гелендваген» Свята, оставленный около дома, я бросилась к входной двери, которая осталась слегка приоткрытой после ухода братьев Лютовых.

Автомобиль муж не закрывал, что было весьма логично. В своей общине он не ждал нападения или пакостей.

Уже через пару минут я вернулась на кухню, прижимая к груди чемодан с аптечкой.

Свят все также смывал кровь, но она продолжала сочиться сквозь раны.

— Даже не попыталась сбежать? — насмешливо спросив, не поворачиваясь ко мне.

— А есть смысл?

— Правильно. Смысла нет. Я везде тебя найду.

Не обращая внимания на гадкие слова, я подошла ближе и тронула его плечо. Обернувшись, он не смог скрыть своего удивления.

— Я же сказал…

— Раны надо обработать, — четко произнося слова, перебила Свята.

Муж замер, расслабился.

Даже не поморщился, когда я заливала перекись в открытую рану. Лишь внимательно следил за каждым моим движением.

Ожидает, что внезапно всажу нож ему в горло?

Что же, вполне обоснованно.

Даже обижаться не буду за такое мнение о моей персоне.

Когда я закончила, Свят криво усмехнулся и насмешливо произнес:

— Какая трогательная сцена. Даже не вериться, что ты столь яро ненавидишь меня, как кричишь об этом.

Я поморщилась, хмуро взглянула на него исподлобья.

— Не фантазируй. Я все также тебя ненавижу. Просто если тебя убьют здесь, то вряд ли я смогу выбраться в город.

— О, это многое объясняет. Но, — тут же Свят приобрел серьезный тон, — Лис, я хочу, чтобы ты запомнила нечто важное.

Я устало вздохнула, ожидая услышать очередную порцию угроз или гадостей.

Но и тут он меня удивил:

— Никогда и не при каких обстоятельствах, ты не должна лезть туда, где есть опасность. Если ты заметила драку — ты должна спрятаться. Так, чтобы ни одна живая душа тебя не нашла. Ни в коем случае не раскрывай своего присутствия.

Язвительно ухмыльнувшись, я едко спросила:

— Ни одна живая душа, говоришь? Мне нравится. Есть надежда, что ты меня не найдешь?

— Нет.

Поддавшись вперед, Свят сгреб меня в охапку и впился жестким поцелуем в рот.

От привкуса крови и аромата его тела у меня поплыло перед глазами, а колени стали подозрительно ватными.

Боги, за что мне это наваждение?!

Вырвавшись из его объятий и демонстративно вытерев рот, я презрительно произнесла:

— Ты отвратительный.

Не ожидая ответа, развернулась и бросилась прочь из кухни. Но все же услышала:

— Не настолько, как ты пытаешься показать.

Хмыкнув, я взлетела вверх по лестнице, намереваясь запереться в комнате.

Размечтался.

Мои действия продиктованы лишь инстинктом самосохранения. Рожать ребенка в этом старом доме в мои планы не входило.

В остальном же, ничего не поменялось.

Святослав мне враг, которого я ненавижу всей душой и сердцем. Это лишь тело предает, тянуться к нему.

А я ненавижу.

Ведь правда?!

20 часть

К обеденному времени дом уже кишел людьми. Члены общины абсолютно не высказали недовольства по поводу грязной работы, которой их загрузил сын главы. Разговоры, топот и громкий смех наполнили эти унылые стены жизнью, добавили чуть больше красок.

А я с удивлением заметила, что эти люди меня не сторонились.

— Доброго дня, госпожа Лютова, — воскликнул рослый юноша с закатанными рукавами рубахи, вносивший внутрь дома ящик со стройматериалами.

Я замерла, удивленно оглянулась на сновавших вокруг людей.

Подумала даже, что в общину решила наведаться Таисса, а лишь потом дошло, что обращались ко мне.

Неловко улыбнувшись, я рассеянно кивнула в ответ.

За последнее время я столь привыкла к заточению и испуганным взглядам, что, оказавшись в центре внимания, растерялась.

Несколько женщин в длинных юбках и хлопковых рубашках проводили уборку в холле — снимали тяжелые шторы, отмывали окна и люстру. На меня они глядели украдкой, думая будто я не замечаю. Но горящие жгучим интересом глаза не заметить было трудно при всем желании.

Мужчины смотрели мельком, стараясь скорее отвести взгляд. Это было вполне обоснованно — в наших кругах пристально разглядывать чужих жен не принято. Особенно если это жена будущего главы общины.

Но даже в этих мимолетных взглядах не было и тени неприязни, которая сочилась со всех сторон в доме Лютовых, пока я жила там после свадьбы.

Неожиданностью стало и то, что мне это было приятно.

Я столь долго жила в атмосфере пассивной агрессии, что даже не знала, как это, когда никто не видит в тебе досадную помеху.

Меня недолюбливали везде, где я жила.

В отцовском доме я представляла мнимую угрозу для выводка сестер, которые только и делали, что пытались услужить папаше. Весьма безуспешно, кстати. Его совершенно не прельщали попытки дочерей выйти на контакт.

Клубок змей, именуемый женами отца, также относились ко мне с опаской. Я даже однажды услышала разговор Анны с кем-то из приближенных. Они рассуждали о том, что я вдвойне опасна, хоть и нахожусь вне их игр.

Тогда это вызвало лишь смех. Кем были они все?

Жалкие женщины, возомнившие себя наложницами какого-то султана.

Мерзко и убого.

Воспоминания