class="p1">— Ты права, Зоя. Будет справедливо, если я все расскажу.
Я неосознанно взяла его за руку, желая подбодрить. Интуитивно я ощущала, что тема разговора для него непростая.
— Ее звали Дария. Мы были совсем детьми, и родители привезли меня в замок к Даннермакам. Наши семьи были очень дружны, и даже мечтали породниться через своих детей.
— То есть вас с Дарией сосватали?
— Не совсем, — поморщился муж. — Но это обсуждалось. В нашем мире нельзя просто договорится поженить детей. Точнее, нельзя до их магического совершеннолетия — только тогда потенциал будет раскрыт в полной мере. А мне едва исполнилось тогда десять. Дарии и того меньше — всего шесть.
Мартин замолчал, погрузился в свои воспоминания, но руку свою не забрал. Даже напротив — сжал мои пальцы, словно оценил эту безмолвную поддержку.
— Вечером мы гуляли в саду. Дария всегда была непоседливой и дерзкой девчонкой. Она любила ходить по краю, не осознавая опасности. Но при этом ей всегда удавалось избежать неприятностей, правда, родители считали, что у них растет идеальная леди. Часто ставили ее в пример, восторгались. Хотя на деле… — он вздохнул.
Мы встретились взглядами, и я отчетливо ощутила его застарелую боль и чувство вины.
— Я так и не понял, как это случилось. Дария отлично плавала. Идеально. Она с рождения любила воду. Ей пророчили перспективу сильного стихийника. Но в тот вечер она в очередной раз стала дурачиться, дразниться. Мы играли и ныряли в пруд, который всегда считался безопасным для нас. Тем более, что за ним отлично ухаживали, и никогда не возникало проблем.
— Она утонула? — тихо спросила, когда муж снова надолго замолчал.
— Она не смогла выплыть. Заставила меня нырять снова и снова. А когда я уже откровенно разозлился и сказал, что либо она выходит, либо останется там одна, Дария упросила меня на еще один раз. Сказала, это будет самый-самый последний. А потом… — Он прикрыл глаза. Стиснул зубы. — Я не сразу заподозрил что-то неладно. Подумал, что она опять придумала какую-то возможность дышать под водой. Дария частенько утаскивала различные магические приспособы у отца. Я был уверен, что она вот-вот появится.
— Ты не мог знать…
— Я должен был, Зоя. Должен. Я был старше и отвечал за нее.
В его голосе звучали боль и вина. Я не знала, как помочь ему, как облегчить его ношу.
— Конечно же, родители Дарии не поверили, что я не при чем. Они обвинили, что это я утопил их дочь. И… В чем-то они были правы. Я слишком долго ждал, прежде чем позвать на помощь. Тогда от магии у меня были лишь крохи. Это Дария едва ли не с рождения могла творить много разных заклинаний. Причем, выходило это все у нее очень легко, словно играючи.
— Мне очень жаль, Мартин, — искренне произнесла я, крепче сжав его ладонь.
— Когда тело все же достали и вызвали целителя, чтобы установить причину, нас с родителями, естественно, вынудили и уехать. А через день отец сообщил мне, что Дария скорее всего была моей истинной. Именно поэтому мы всегда с ней отлично ладили и не испытывали магического дискомфорта, если дочь Даннермарков начинала чудить и не могла совладать со своей магией.
— Подожди, но ты сказал — скорее всего. Это же не точный результат?
— Большая вероятность, что так и есть. Магия истинных совместима с детских лет. Но встретить своего истинного в ранние годы очень сложно — это довольно редкое явление. Да и магия не у всех детей просыпается одновременно. Но родители Дарии были уверены, что их дочь — моя истинная.
— И поэтому ты решил, что у тебя не может ее быть. Об этом говорил император?
— Да. Он в курсе этой истории, так что…
Мартин не договорил, а я попыталась разложить новые факты по полочкам.
— Хорошо, допустим, поэтому он считает меня самозванкой. Но что насчет проклятья? Почему он спросил у меня — не боюсь ли я твоего родового проклятья?
— Потому что это правда. Меня прокляли, Зоя. У меня нет доказательств, но я думаю, это были родители Дарии или кто-то из ее родственников.
— Из-за ее смерти?
— Они не простили мне этого. Да я и сам…
Его голос дрогнул.
— Ты был просто ребенком!
— Я не должен был ждать. Мне следовало сразу позвать на помощь, тогда она могла бы выжить.
— Ты ошибаешься, — уверенно возразила я. — И то, что ты живешь с этим грузом вины столько лет… Кому станет легче, если ты будешь мучаться? Разве это вернется Дарию?
Мартин неожиданно приподнялся на постели, так что мы оказались с ним слишком близко.
— Ты слишком добра, Зоя. Слишком… — прошептал почти мне в губы. И пока я соображала, как реагировать, его рука легла мне на затылок, не позволяя отстраниться. Ведь муж почти тут же поцеловал меня.
Впервые наш поцелуй был с привкусом горечи. Я остро ощутила, что лорд нуждался в нем сейчас. Во мне. В нашей близости.
Невозможно было объяснить, откуда во мне эта уверенность. И я не смела даже подумать о том, чтобы оттолкнуть его. Напротив, мне хотелось облегчить его боль. Помочь хоть чем-то, научить жить заново.
Неизвестно, как далеко мы зашли бы, но тут дверь буквально слетела с петель, а на пороге появился Крейг.
— На императора только что совершили покушение! — выдохнул он, бешено глядя на нас двоих.
Глава 16 или Еще одно покушение
— Как это произошло? — первым среагировал Мартин. Отстранился и вскочил с постели.
— А вот об этом ты и расскажешь, — мрачно пообещал Ларсон, делая пару шагов в комнату. А вслед за ним вошли и стражники.
Я окончательно перестала что-либо понимать. Перевела растерянный взгляд на мужа и поправила волосы, пытаясь скрыть следы того, что между нами произошло.
Однако судя по тому, как осклабился Крейг, он все отлично понял.
— Что? — муж выглядел непонимающе. — При чем тут я?
— После твоего визита все и случилось. Так что ты арестован, Мартин. И если окажешь сопротивление…
— Подождите, это какая-то ошибка! — возмутилась я. — Ничего подобного…
— Лили! — довольно редко осадил меня муж. — Я понял, — ответил он уже Крейгу.
Тот, к слову, довольно скалился, будто выиграл в лотерею. А меня не покидало странное чувство, что все это неспроста. Может, намек Ларсона был как раз об этом? Что если он, уже отводя меня к императору, задумал это все? Но откуда он мог знать, что Мартин придет мне на помощь?
— Тогда прошу, лорд Харрингтон, — с фальшивой вежливостью произнес он. — Вас
