атаки выпало больше всего кобальта. Он в основном распался, но там еще можно схватить приличную дозу. Ну и среднеживущие изотопы забывать нельзя. Цезий легко переносится водой, собирается в низинах, оврагах, болотах. Эти тоже лучше обходить стороной. Интенсивность обычно невысокая, но зачем лишний раз рисковать? В любом случае, кроулер предупредит об опасности.
Мари поднялась по лестнице в кабину. Она не страдала клаустрофобией, но все равно жилое пространство показалось ей невероятной тесным. Узкий проход, по обе стороны от которого располагались две двухъярусных койки, лежать на которых можно было только на боку. Приткнувшийся у входа рукомойник с тонким краном и раковиной не больше пятнадцать сантиметров в диаметре. В задней части кабины — дверцы шкафчиков, вроде кухонных. Майор открыла одну из них. Внутри лежала стопка сухпайков в серебристой упаковке. Еды им выдали с запасом, на случай если экспедиция затянется. Но задерживаться в пустоши Мари не планировала, особенно после увиденного. Перспектива провести внутри этой консервной банки дольше недели ее вовсе не привлекала.
Она выглянула наружу и окликнула напарника:
— Выдвигаемся?
— Уже? — с удивлением спросил он.
— Ну да. Чего нам ждать?
— Нет, это конечно тоже верно. Раньше начнем — раньше справимся. Но все равно как-то… Я думал еще присядем перед дорогой, морально подготовимся, дослушаем инструктаж.
— Да там того инструктажа… — сказал начальник, — Вот, держи ссылку. Пособие по выживанию, самое свежее издание. Успеет кто-нибудь из вас изучить, пока до кордона доедете.
Роланд бросил на него слегка недовольный взгляд, в котором читалось “мог бы и промолчать”. Мари тоже не отступала:
— В первую смену вести кроулер буду я. Успеешь насидеться.
Видя, что отложить путешествие не выйдет, ни на час, ни на несколько минут, напарник сдался. С тяжким вздохом он поднялся в кабину, прошел в голову машины и сел в кресло пассажира. Майор в свою очередь опустилась на место водителя. Впрочем, тут же двинуться с места у нее не вышло. По сравнению с обычной патрульной машиной, управление кроулера казалось намного сложнее. Панель была усеяна тумблерами, кнопками, аналоговыми приборами и светодиодными индикаторами. Из всего этого знаком ей оказался только руль, педали и рычаг ручного тормоза. Пришлось рыться в сети в поиске мануала, все это время чувствуя на себе ироничный взгляд Роланда.
— Да, но если бы я тебя послушала, то отправились бы мы еще позднее, — огрызнулась в конце концов Мари.
— А я что? Я ничего, — развел напарник руками, — Сижу, как видишь. Молчу.
— Да, но ты смотришь.
— Любуюсь.
Этот намек на неуставные отношения майор проигнорировала. Хотя, если так пойдет дальше, с Роландом невозможно станет работать. Независимо от того, что она решит в итоге, насчет их совместного будущего. И она действительно еще не решила. Он нравился Мари, действительно нравился. Но с другой стороны, почему-то не спешила упасть в его объятия. Потому ли, что “нравится” — это еще не влюбленность, или…
“Или потому, что ты, вся такая гордая и независимая, боишься сближения с кем-то. Именно поэтому у тебя и не было никогда серьезных отношений. А с ним можно только серьезно. Ты только посмотри на него. Он же по-любому захочет переехать за город и растить десяток детей в живописной сельской местности”, сказал ей внутренний голос, с непривычной прямотой и честностью. Эту мысль она отогнала решительно. Если первая половина еще походила на правду, то вторая была заведомым абсурдом. Хотя действительно, очень легко было представить себе Роланда, сидящим в саду, в плетеном кресле, с какой-то благодушной иронией наблюдающим за шумными играми детей. Только вот для себя никакого места в этой картине Мари найти не могла.
Дойдя до конца пространного мануала, майор поняла, что большинство элементов управления на самом деле имели чисто дублирующую роль, на случай отказа электроники. А для ее целей достаточно было нажать кнопку запуска на колонне руля, дождаться загрузки компьютерной системы и подключиться к локальной сети, примерно так же, как и на обычной машине. Что она и сделала. Заменяющий лобовое стекло дисплей ожил, выводя достаточно убедительное изображение окружающего мира, с регулируемым углом обзора, и удобной возможностью дополнительно вывести на экран видеопоток с любой из наружных камер.
Майор нажала педаль акселератора. Кроулер мягко качнулся и двинулся с места. Ворота колонии, получив разрешение, распахнулись перед машиной, и Мари вырулила на дорогу, активировала навигатор. Зеленая линия легла на потрескавшийся асфальт. Следуя ей, майор ускорилась, но максимальная скорость кроулера была невысока — сто двадцать километров в час, и даже это было слишком много для разбитой дороги.
Через несколько минут, даже самые высокие шпили Магны скрылись за горизонтом. Время от времени мимо проплывали еще обитаемые поселения, прибежище тех, кто не видел для себя места в великом городе, но все реже, и скоро их не стало вовсе. Редко встречались даже руин, кроме тех, что давно уже рухнули под весом времени, заросли буйной, дикой зеленью. Скоро, не осталось ничего, кроме этого живого, прекрасного запустения. Исконный лес отвоевывал захваченные когда-то людьми территории, не встречая сопротивления, кроме серой ленты дороги. В нейроинтерфейсе вспыхнуло уведомление — косой красный крест и слова “нет сигнала”. Все глубже и глубже продвигались они в сердце пустоши.
Здесь они были чужими. Окружающий мир смотрел на них настороженно. Птицы стаями взлетали из крон деревьев при их приближении, перекликаясь встревоженными голосами. Стадо оленей, идущих вдоль дороги нырнуло заросли при виде неведомого, грохочущего железного зверя — только мелькнули белые хвосты.
Свободный поначалу путь стали время от времени преграждать ржавеющие остовы авто. Еще больше встречалось их на обочинах, низко сидящих на давно сгнивших шинах и лопнувших подвесках, перевернутых, уперевшихся бамперами в дорожные столбы, и с деревьями прорастающими их насквозь. Мари все ожидала увидеть в одной из них скелет, откинувшийся назад в сиденье или головой-черепом бессильно повалившийся на перекошенный руль. Но то ли давним хозяевам этих машин хватило еще сил продолжать путь, когда кончилось топливо. То ли кости умерших от лучевой болезни давно уже были растащены зверями, распались в пыль. Так или иначе, ничего не оставалось здесь от людей, кроме рассыпающихся творений их рук.
Один раз трассу перекрыла длинная, почти бесконечная колонна военной техники. Танки, боевые машины, изрядно похожие на их кроулер, грузовики, и многие другие, о предназначении которых майор могла только догадываться. Объехать широкие, бронированные тела по асфальту было невозможно, и пришлось с треском ломиться сквозь растущий вдоль дороги подлесок, кое-где подминая под себя молодые деревья, мстительно скребущие днище кроулера сломанными ветками. Как и они, колонна следовала
