Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
По Голубятникову все. Теперь по батальону Реброва. Ротам усилить наблюдение за частными секторами, обеспечить непрерывное патрулирование. Отдельно проинструктировать командира роты, находящейся в доме культуры. Батальон Островского стоит в северо-восточной «зеленке». Его задача – не допустить выхода вероятного противника в тыл и во фланги Голубятникову. Надежно прикрыть рязанский батальон с севера – это самый опасный участок. И Ребров, и Островский последующие задачи получат после занятия плацдарма третьим батальоном. До 18.00 сегодня подать в штаб полка заявки на пополнение батальонов боеприпасами, медикаментами, оружием, продовольствием. Вопросы ко мне?
Бортнов присел на стул. Одновременно поднялся Голубятников:
– Моему батальону поставлена задача овладеть участками у моста. С севера и запада мы будем прикрыты – а на юге, в южной «зеленке»? Оттуда по батальону «духи» могут нанести удар?
– «Духи» могут нанести удар откуда угодно, и тебе это известно не хуже меня. Но южное направление, по заверениям вышестоящего штаба, будет блокировано другими частями. Какими точно? Не знаю. Но сил, способных опрокинуть батальон с позиций у моста, по данным разведки, у боевиков просто не осталось. Они еще могут вести оборонительные бои, даже проводить контратаки, но развить масштабное наступление не в состоянии. Добавлю, что отмечен отход разрозненных банд из Грозного. Спланированный это отход или бегство, неизвестно. В любом случае, тебе следует быть готовым к любому варианту развития событий на новом плацдарме. Если вопросов нет, совещание объявляю закрытым.
В 15.00 офицеры вышли во двор здания командного пункта полка. Командиры батальонов отошли в сторонку, закурили. Островский по-дружески подтолкнул Голубятникова.
– Опять, Слава, тебя первого бросают на передовую?
– А ты хотел, чтобы вместо нас в «зеленку» у Сунжи отправили твой батальон? – ехидно заметил Голубятников.
– Нет, Славик. Не в том смысле, что я против, просто у моих бойцов нет того боевого опыта, который есть у твоих орлов.
– На всех нас войны хватит, – вмешался Ребров. – Слава займет плацдарм и будет его удерживать, а нас с тобой, Володя, бросят дальше, расширять его. Отсидеться на занимаемых позициях не дадут. Пехоте в этом смысле легче. Они будут нас менять, а значит – находиться позади. Хотя на этой войне еще неизвестно, где опасней – на передовой или в тылу. Да и что это за тыл, если со всех сторон ты блокирован непонятно чем и кем? Тупая война!
– Ты, Саша, лучше подумай о том, как прикрывать меня будешь, а стратегией заниматься потом, после войны, будем.
– А что думать? Проинструктирую ротного в доме культуры, он сделает все как надо.
– Как ты будешь работать с ротным, это твое дело, но мне важно, чтобы с ротой у нас было полное взаимодействие. Передам ротному прекратить стрельбу – огонь должен быть прекращен тут же.
– Ты повторяешь слова Бортнова.
– Повторяю, потому что это действительно очень важно. Пока пройдет команда, пока бойцы поймут, что от них требуется, – стрельба будет продолжаться. Так что хоть специальных посыльных держи, чтобы по команде обегали позиции и обеспечивали прекращение огня. И чтобы в «зеленке» на момент штурма твоих солдат не было. В том числе и разведчиков. Бойцы могут и в самоход свалить, за жратвой, за выпивкой... За этим тоже надо проследить. А то попадут под наш огонь. Мы стрелять будем по любым целям. Разве что в «зеленке» окажутся женщины или дети. По ним, конечно, огонь вести не будем, если только в целях предупреждения. А бойца, в форме, с оружием мои завалят сразу же. К тому же неизвестно, что за погода установится на ближайшие дни. Сам понимаешь, в туман, даже днем, цель особо не рассмотришь. Так что давай поработай над этим вопросом. Тогда и потерь неоправданных не понесем.
– Хорошо, – ответил Ребров. – Лично пройду в дом культуры, переговорю с офицерами, сержантами, солдатами.
Пока командиры батальонов разговаривали, майор Кувшинин передал по связи в батальон, чтобы в 16.00 все офицеры от командиров рот и выше прибыли на КНП батальона для постановки задач. И чтобы прапорщик Белов быстро приготовил обед.
Совещание в столовой здания КНП батальона проходило по той же схеме, что и в полку. Голубятников определил каждому подразделению районы, которые следовало занять. Первый район включал в себя территорию от железнодорожного переезда вдоль реки Сунжи до улицы, проходящей от дома культуры до моста, по ширине – от дома культуры до реки. Там должны были пройти разведывательная, девятая и седьмая роты. Последняя сменит нарофоминцев. В доме культуры планировалось разместить КНП батальона, взвод связи, медпункт, взвод материального обеспечения; позже – техников седьмой и разведывательной рот. Ближе к переезду отдельным опорным пунктом должны были встать ремонтный, инженерно-саперный взводы, зенитно-ракетная и противотанковая батареи.
Второй район располагался все по тому же западному берегу Сунжи от улицы, ведущей к мосту, до улицы, ограничивающей квартал частного сектора с юга, по ширине – до дома культуры железнодорожников. Его должна была захватить девятая парашютно-десантная рота и закрепиться в районе.
За Сунжу через мост для захвата третьего района, расположенного вдоль восточного берега реки от моста в сторону железной дороги, по ширине примерно в сто метров, по плану уходила разведывательная рота. Напротив разведчиков в четвертом районе должна была закрепиться восьмая парашютно-десантная рота. Все это было расписано до малейших деталей.
Распределив районы, Голубятников отметил, что частные секторы, которые предстоит занимать, практически не разрушены; в них замечены группы боевиков, в том числе достаточно крупные. Каждый дом мог быть превращен ими в крепость. А поэтому следовало готовиться к серьезному сопротивлению.
– Если первый район мы будем брать практически тремя ротами, – предупредил комбат, – то уже дальше каждый следующий район придется занимать одной ротой при поддержке из дома культуры и уже занятого района. Но реальная обстановка может внести существенные коррективы в любые планы, поэтому главное – закрепиться для начала хотя бы в первом районе, и дальше планомерно развивать наступление, проводя собственную разведку всего плацдарма. Хотя не исключен вариант, что «духи» сдадут позиции без боя.
– Вряд ли, – сказал капитан Телинский, – вряд ли «духи» сразу отойдут. Сначала они подготовят нам встречу. Это потом они могут раствориться в «зеленке», а сперва, думаю, придется с ними повозиться.
– Не привыкать, – проговорил Боревич. – Сейчас «духи» уже не те. Но то, что сразу не отойдут, тут я с Мишей полностью согласен. Придется вышибать... Лишь бы пацанов не потерять.
Поднялся старший лейтенант Стрельцов.
– Подчиненной... – он поправил сам себя, – временно подчиненной мне восьмой роте поставлена задача занять четвертый район за Сунжей, южнее разведчиков. Но не определено место в боевых порядках вдоль западного берега реки. Всем определено, мне – нет.
– Всему свое время, Юра, – успокоил его Голубятников. – Ты присядь пока, присядь! Значит, районы распределены. Теперь о том, как будем действовать. С 11.00 5 февраля выдвигаемся к плацдарму в пешем порядке. Вся броня сосредоточивается на бывшем уже плацдарме ближе к нынешнему КНП батальона. Роты уходят из «зеленки», снимаются с «коридора», отходят из квартала. С техникой остается заместитель по вооружению майор Корсаров и зампотехи рот; ну и, естественно, механики-водители с наводчиками. Старший, понятно, майор Корсаров. Задача технарей – организовать охрану техники, быть в готовности с утра 6 февраля выдвинуть броню к подразделениям. Из каждой роты прибудут люди, поведут броню к своим подразделениям. Командиры рот на месте определяют позиции, встречают, рассредоточивают. Боевые машины маскируют за заборами, домами, развалинами, то есть максимально используют естественные укрытия. Это понятно?
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
