— Научиться всему можно, главное желание и иметь цель, для чего ты это учишь. Если, ты, например, работаешь плотником, и для этого, зачем-то учишь, как правильно готовить, ведь так? Но, тебе ведь не мешает этому научиться в свободное время?
— Нет, профессор, если мне это интересно, я научусь этому.
— Вот так и с огненной магией, кому это интересно, тот и учиться ей. Но, надо помнить одно, такая магия опасна. Её использование может привести к непредсказуемым последствиям.
— А, какие могут быть последствия? — Поинтересовалась Нариса.
— Ну, вообще, последствия бывают разными. Чаще всего, если магию использует ещё ученик, который только начинает её изучать, это может привести к тому, что сама магия выйдет из-под контроля и навредит своему создателю. Если, магию, использует уже опытный маг, это может погубить весь мир. Хотя, в обоих случаях, это может погубить весь мир, только во втором варианте, маг управляет процессом уничтожения мира, и это ещё хуже. Чаще всего происходит второй вариант, чем первый.
— А, если есть огненная магия, то есть и водная? — Задал вопрос Гент.
— Есть. Вообще магии множество видов. Каждый вид магии имеет свой подвид…
Профессор не успел договорить, как прозвенел звонок.
— Всем спасибо. Урок окончен. В следующий раз мы преступим к нашей основной теме.
Ребята встали со своих мест, собрались и направились к выходу из класса.
— До свидания, профессор. — Попрощалась Нариса с преподавателем.
— Постой, — Горинтан Виканкеевич подошёл к двери и закрыл её. — Я думаю, что тебе уже говорили, грядут тёмные времена, тучи сгущаются. Магия твоей подруги сильна. Ты должна быть осторожней. Антеремма становится сильнее с каждым днём. Я надеюсь, что в обучении с магией ты будешь усердно заниматься.
— Да, профессор.
Нариса вышла из кабинета.
Уроки закончились. Влюблённые вышли из учебного корпуса и пошли к псарне. Девушка хотела выгулить своего любимца вместе с Локне. Нет ничего лучше, чем прогулка двух влюблённых. Нет ничего лучше, чем отвлечься от всего этого кошмара. Нарисе надо было всего лишь только отвлечься от всех этих разговоров.
Быстрыми перебежками, влюблённые направлялись к псарне. Им хотелось только одного, чтобы поскорее выйти за пределы университета. И, пускай, сейчас мисс Долита усилила контроль над студентами, пускай она запретила студентам выходить за пределы университета, пускай из-за этого маленького пустячка последует не приятный разговор с директором и с куратором, всё это будет потом, ну, а сейчас, свобода.
Когда Нариса и Локне зашли в псарню, Сульм подскочил к решётке вольера и принялся отчаянно скулить, вставать на задние лапки, бить передними лапками воздух. Смотря на то, как Сульм проситься гулять, у Нарисы и Локне вырвалась смешинка.
— Возьми поводок, а я освобожу этого маленького хулигана. — Попросила Нариса.
Локне кивнул в знак согласия.
Студентка подошла к вольеру и взялась за защёлку. Отодвинув её влево, защёлка щёлкнула. Как только Нариса приоткрыла дверь, Сульм тут же стал пытаться просачиваться наружу. Казалось, что сейчас, пёс превратился в жидкость. Его тело изгибалось, будто оно было тестом, которое разминают перед тем, как печь пирожки. Он не давал своей хозяйки открыть дверь вольера. Сульм готов был пролезть сквозь решётку.
Нариса открыла дверь. Её любимец пулей выскочил из четырёх стен. Он весело прыгал по псарне разминая свои затёкшие лапки. Сульм подбегал то к Нарисе, облизывал её голенькие ножки своим прохладным, мокрым язычком, хватал её рубашку, начинал играть с ней, рычал, оттягивал подол её рубашки, заставляя свою хозяйку заливаться краской перед Локне. То, подбегал к её парню, выпрашивая у него ласки.
— Сульм, гулять. — Скомандовала Нарису своему любимцу.
Псу два раза повторять не нужно было. Он пулей выскочил из псарни. Нариса и Локне переглянулись друг на друга и засмеялись. Хоть кому-то сейчас весело.
И, правда, Сульм же собака, для них радость, когда рядом с ними хозяин, когда есть еда и вода, когда есть крыша над головой. Им не нужно думать о том, что происходит в мирре.
Вот бы так делать и людям. Вот бы нам, хотя бы на миг, забыть про все события, которые происходит в мире. Когда меня спрашивают: «А, чем тебе нравиться писать? Почему именно это занятие ты себе выбрал?» Я немного задумываюсь над этим вопросом. Нет, я задумываюсь не из-за того, что не знаю, почему я это выбрал, а только потому, что не знаю, как объяснить смысл моего решения.
Раньше, я мог спокойно сказать, что меня на это дело подтолкнула моя семья, моя знакомая писательница, потом меня поддерживала и до сих пор поддерживает, моя самая лучшая подруга, удивительный человек. Так же я продолжаю своё дело из-за поддержки моих школьных учителей. Да, мои школьные учителя далеко, и не могут быть рядом, но, они всё равно, в моём сердце. Сейчас меня ещё поддерживают мои учителя в колледже.
Сейчас, когда за спиной у меня множество вариантов историй, множество неудач, отзывов, негативных и позитивных, я понял одну вещь. Да, семья, читатели, знакомые, учителя, друзья, всё это важно, но, не надо забывать, что и желание самого писателя важно. Если он хочет это делать, он, это будет делать, ты ничего не сделаешь с этим.
Создание собственного мира, эта некая проекция реального мира. Таким образом, можно воссоздать всё, что ты хочешь, быть тем, кем ты хочешь. Вот, что значит само создание мира.
Ладно, хватит пустой болтовни, давайте вернёмся к Нарисе и Локне.
Влюблённые шли по университетской аллеи. Сульм бежал впереди них. Нариса и Локне изредка посматривали пса. Локне держал девушку за талию. От этого, Нарисе становилось ещё жарче чем есть на улице. Студентка чувствовала, как её дыхание становилось прерывистым. На миг, ей казалось, что она разучилась дышать. Его пальцы нежно скользили по её рубашки. Нарисе вдруг захотелось, чтобы он убрал свои пальцы. Ей захотелось, чтобы Локне не вёл себя так, будто ничего не случилось. Случилось самое ужасное: их подругу заставляют делать и говорить совсем не то, что она думает, хотя, Нариса уже не совсем уверена в этом.
Рука Локне медленно поглаживала талию возлюбленной. Она то поднималась к её груди, то, наоборот, спускалась к её голеньким ножкам. Молодому человеку хотелось рассмешить Нарису. Локне не просто видел её смешанные чувства, не просто видел её мимолётный, напуганный взгляд, который одновременно и полный решимости, и страха, он видел нечто большее, желание. У Нарисы было огромное желание помочь свое лучший, наверное, уже надо будет сказать, бывший подруги. Это желание есть, но, Нариса не знает, как приступить к этому, как помочь Антеремме.
Это самое ужасное, когда ты знаешь, что ты должен помочь подруге или другу. Ты мучаешься, ты гнетёшь себя в том, что ты делаешь, точнее ты гнетёшь себя в том, что ты ничего не предпринимаешь.
С одной стороны, как человек может помочь человеку, из-за которого в принципе всё это произошло. Ведь не дай тогда в больничном крыле Нариса волю чувствам, может быть ничего и не произошло сейчас. Может быть сейчас всё было бы по-другому? Антеремма и Локне встречались бы, целовались, Антеремма была бы счастлива, а, Нариса? А, Локне? Как бы они тогда на эту ситуацию? Может быть им пришлось бы встречаться тайно, избегать лишних взглядов и разговоров. Но, тогда бы им рано или поздно, всё равно бы пришлось раскрыться, как говориться, прятаться вечно нельзя. Вряд ли всё было бы по — другому, всё было бы так же, или намного хуже.
