Я подобрал ее бикини и бросил ей.
— Надень! — прошипел я.
— Но никто же не смотрит.
— Смотрят, ты уж мне поверь. А уж Тейлор и секьюрити наверняка наслаждаются зрелищем!
В панике она быстро прикрыла грудь ладонями.
— Да, — рыкнул я. — А еще тебя мог щелкнуть какой-нибудь мерзавец-папарацци. Хочешь появиться на обложке «Стар»? Теперь уже голая?
Пока она собиралась, я сказал официантке, чтобы она нас рассчитала, и отдал ей свою кредитку. Затем сказал Ане, что мы уходим.
— Сейчас?
— Да. Сейчас.
Мое настроение окончательно испорчено и все, что я сейчас хотел, покинуть место представления. Я быстро натянул шорты на мокрые плавки и надел футболку. Официантка вернулась с моей кредиткой. Все, мы можем идти. Я схватил свою книжку, «блекберри» и надел солнечные очки. Меня трясло от злости.
— Пожалуйста, не злись, — прошептала Ана, забирая у меня книгу и «блэкберри», пряча их в рюкзак.
— Теперь уже поздно, — сказал я. Сейчас у меня только одно желание, проучить ее как следует, чтобы она больше не смела так себя вести. — Идем.
Я взял ее за руку и дал знак Тейлору и этим двоим из ларца, что мы уходим. Тейлор с командой последовали за нами.
— Куда мы идем? — осторожно спросила Ана.
— На яхту, — не глядя на нее, бросил я.
Мы пришли к пристани, где были пришвартованы моторная лодка и гидроцикл. Всю дорогу я старался сохранять спокойствие, мысленно разрабатывая в голове план наказания. Я быстро отвязал гидроцикл и проверил, надежно ли Ана надела жилет, который ей любезно передал Тейлор, черт бы его побрал. Да и всех остальных тоже, кто успел увидеть мою жену практически голой.
— Пойдет, — сказал я. Затем перебрался на гидроцикл и помог Ане сесть позади меня.
Тейлор с французами быстро забрались в лодку, и мы отчалили от берега. Меня бесило, что Ана разрешила посторонним людям посмотреть на то, что принадлежало мне. На то, что должно быть открыто только для моих глаз. Только для меня. Как она посмела это сделать? По-моему я кристально ясно дал понять, что я против таких выходок, а она нагло меня ослушалась. Анастейша в этот раз действительно перегнула палку.
— Держись, — скомандовал я, и она крепко обхватила меня обеими руками. Прижалась ко мне всем телом и уткнулась носом в мою спину. Ее движение было извинительным. И правильно, пусть почувствует за собой вину. Ее движения меня немного обезоружили.
— Держись, — сказал я уже мягче. Она поцеловала меня в спину и прижалась щекой. Я повернул ключ зажигания, и мотор ответил низким ревом. Дал газу, и мы понеслись по темной прохладной воде в сторону «Прекрасной леди». В моей голове мелькали варианты ее наказания. Я так сильно злился на нее, что на ум приходили самые страшные варианты. Мне нужно немного отвлечься от всего этого дерьма, пока я не наделал глупостей.
Она просто сводит меня с ума.
Я добавил газу, и мы вырвались вперед, оставляя секьюрити одних. Мы скакали по волнам в открытое море. Ветер бил в лицо, брызги летели в разные стороны. Это непередаваемое ощущение свободы. Сейчас я чувствовал себя в своей тарелке. И на время мои коварные мысли меня отпустили.
Мы сделали широкий полукруг, и я сумел разглядеть берег — замершие в марине лодки, желто-бело-песчаную мозаику офисов и домов и крутую скалистую стену за ними. Картина совершенно неорганизованная — никаких привычных, аккуратных кварталов, но живописная. Я огляделся через плечо и увидел восторженный взгляд Аны.
— Еще? — крикнул я, перекрывая рев мотора.
Она согласно кивнула. И я с усмешкой, дал полный газ. Мы пронеслись вокруг «Прекрасной леди» и снова устремились в море.
Мне удалось выплеснуть немного своей злости, по крайней мере, я сейчас мог мыслить рационально. Однозначно она заслужила наказания, но теперь я мог разработать нормальный план. Я развернулся, и мы поехали к нашей яхте. Я знал, что хочу с ней сделать. Теперь моя очередь свести ее с ума. И для нее это будет уроком.
— А ты загорела, — сказал я, снимая с Аны спасательный жилет. Мы на палубе яхты, и один из стюардов уже стоял рядом, я передал ему жилет.
— Это все, сэр? — уточнил стюард. Я взглянул на него, снял очки и засунул их за ворот футболки.
— Выпьешь чего-нибудь? — спросил я.
— А надо?
Я склонил голову набок. Она что, прочитала мои мысли?
— Почему ты так говоришь?
— Ты и сам знаешь.
Есть ощущение, что она догадывается, что я хочу ее наказать, и я действительно этого хочу, только не так, как она возможно подумала. Я хочу реализовать свой план.
— Два джина с тоником, пожалуйста. И немного орешков и оливок, — сказал я стюарду. Тот кивнул и быстро исчез.
— Ждешь, что я тебя накажу? — мягко уточнил я.
— Хочешь?
— Да.
— Как?
— Что-нибудь придумаю. Может, когда ты выпьешь.
Угрожающе сказал я, сейчас мне незнаком мой собственный голос. Возможно, я ее пугаю. Ана долго пристально смотрела на меня. Мне нужно знать, хочет ли она, я не должен забывать, какие у нас отношения. Но мне кажется, что она тоже этого хочет.
— Так ты хочешь?
— Ну, смотря по обстоятельствам, — уклончиво пробормотала она.
— Каким?
Я попытался спрятать улыбку.
— Хочешь ли ты сделать мне больно или нет.
Так я и знал. Она боится меня. Боится, что я снова причиню ей боль. Она моя жена, и должна понимать, что я этого с ней ни за что не сделаю, даже если она меня будет умолять. Мы уже через это проходили, но тогда я хотел совершенно других отношений. Я наклонился и поцеловал ее в лоб.
— Анастейша, ты моя жена, а не саба. Я не хочу делать тебе больно. Тебе бы уже пора это знать. Ты только… не раздевайся больше на публике. Не хочу видеть тебя голой во всех таблоидах. И ты тоже этого не хочешь, и мама твоя не хочет, и Рэй не хочет.
Стюард поставил поднос с напитками и закуской на тиковый столик.
— Садись, — приказал я.
Она послушно устроилась в складном парусиновом кресле. Я присел рядом и подал ей джин с тоником. — Ваше здоровье, миссис Грей.
— Ваше здоровье, мистер Грей.
Мы сделали по глотку. Холодный напиток прекрасно утоляет жажду. Ана подняла голову и внимательно посмотрела на меня. Я мысленно начал перебирать, что у меня было с собой. Вспомнил, что взял наручники, думаю, что самое время ими воспользоваться.
— А чья это яхта? — неожиданно спросила Ана.
— Одного английского рыцаря. Какого-то сэра. Его прадедушка начинал с бакалейной лавки, а дочь вышла за одного из европейских наследных принцев.
