Книга На дальних рубежах - Incognito

Кора бродила среди этих нелепых, длинноухих и горбатых животных с тонкими высокими шеями, непропорционально маленькими комолыми головами и бахромой из складок по всему низу, и так искренне умилялась им, что Джейс готов был признать их прекраснейшими созданиями на свете. В результате ферма обогатилась на полсотни чистокровных коровок и крупного рыже-бурого бычка, а Кора потирала руки, планируя на ближайшей конференции выбить из губернатора субсидии на экспериментальное разведение гибридного скота.

Никогда прежде Джейса не интересовало ничто из жизни свободных, которые им владели. Ему не было дела до их бизнеса или увлечений. Да и до их удовольствия, по большому счету, тоже — только в той степени, чтобы не быть наказанным за недостаток усердия. С Корой же он вовлекался на все сто, если не больше. Его заражал ее энтузиазм и любовь к делу, он искренне надеялся, что ее новые планы будут успешно реализованы. И ему очень нравилось, как горят ее глаза, когда она увлечена делом.

С ним хозяйка стала вести себя иначе — более свободно, раскованно. Ей нравилось касаться его просто так, и если раньше прикосновения хозяев вызывали чуть ли не болезненное отторжение, сейчас, стоило Коре убрать руку, как он тянулся вслед за ускользающим ощущением контакта. Иногда он ненавидел себя за то, насколько он нуждался в ласке. Внутренний голос, слишком похожий на голос Карнза, капал ядом на открытые раны, и Джейс казался себе жалким ничтожеством. Но отказаться от тепла, которое ему дарила Кора, он был не в силах.

Временами становилось страшно, до паники. Как воспримут остальные жители фермы тот факт, что теперь он стал постельным рабом хозяйки? Он видел, как после первой же их ночи у всех на лицах отразилось понимание того, что хозяйка с ним переспала. Чего ожидать — презрения к постельной игрушке или неприязни к хозяйскому любимцу?

А что насчет самой хозяйки? Она казалась довольной Джейсом, и это радовало, все-таки он очень искренне старался угодить ей в постели и не только. Кора порхала птичкой, вид у нее был абсолютно цветущий, но насколько хватит ее интереса к нему? И что его ждет, когда он надоест ей? Раньше ему до фонаря было, наигрались с ним или нет — все равно после короткой передышки появится новый мучитель. А сейчас он отчетливо понимал — если Кора поиграет в него и выбросит, будет очень, очень больно.

И все же Джейс позволял себе все больше и больше увязать в своем влечении к Коре. Все развивалось стремительно и как-то вопреки всем его опасениям. Возникало ощущение, будто он потерял управление кораблем и стремительно падает, не в силах ни остановить крушение, ни отвести глаз от неумолимо приближающейся поверхности планеты. А крушение казалось неизбежным. Джейс старался жить одним днем, не думая о будущем. Чем больше росло чувство к Коре, тем сложнее, к растущему ужасу Джейса, это давалось. В борьбе между рабом и влюбленным молодым мужчиной все чаще побеждал последний.

Что он мог предложить свободной женщине? Настоящих отношений у них и быть не могло, а секс, каким бы хорошим он не был, не мог их заменить. Рано или поздно на горизонте появится свободный мужчина, и Джейса в лучшем случае продадут. В худшем — оставят прислуживать хозяевам, сходя с ума от ревности и осознания всей ничтожности своего положения. Джейс видел, как на Кору смотрели мужчины, и каждый раз ему приходилось усмирять закипающую ярость. На ревность у него прав не было. Это он принадлежал Коре, а не наоборот. Утешало только то, что ночи она проводила с ним. Чтож, раб должен принимать все, что ему дает хозяин, и быть за это благодарным.

Кора

Кора наблюдала, как последняя партия мясного скота с ее тавром — небольшая буква J вписанная в большую букву С — заходит в темный зев огромного транспортника. В этот раз спрос на скот был отличным, удалось выручить в среднем около девятисот кредов за каждую голову мясного и по полторы тысячи — за голову племенного скота. Да и еще несколько сделок удалось заключить — и по лошадям, и по скоту. Ее производителям точно не светила скучная жизнь.

Да, очень удачно все сложилось в этот раз. Она даже сможет выписать всем премии. Надо бы и Джейса наградить как-то, а то пашет человек без зарплаты. Потраченное на его лечение и покупку он уже честно отработал. И ведь, гад такой, не признается, чего ему бы хотелось. Либо промолчит, либо отделается стандартной формулой, мол, всему рад, ни о чем просить не смеет.

При мысли о зеленоглазом парне по телу пробежала сладостная волна, аж мурашки на коже появились. Хорош, невероятно хорош — умелый, ласковый, чуткий, чувственный, страстный. И красив настолько, что другие женщины часто на него засматривались. Он, правда, ни разу на это внимания не обратил. Все его взгляды — пламенные, игривые, почти что влюбленные — предназначались ей. И как же охотно ее тело отзывалось на каждый взгляд, на самые невинные прикосновения, да даже на его непосредственную близость! Ей хотелось снова и снова захлебываться чересчур интенсивными ощущениями, чувствовать Джейса каждой клеточкой тела. Их близость была для нее больше, чем просто секс, это был какой-то термоядерный синтез.

Своих желаний она больше не стыдилась и ничуть не смущалась, когда видела, насколько окружающим заметно, что между ней и Джейсом что-то есть. Ее работники в хозяйские дела не полезут, а если что, Олсен и Конни быстро пропесочат сплетникам мозги. Все же остальные могли идти пешим маршрутом в собственные эротические дали. Кости ей, конечно, перемоют после ярмарки, ну да и пусть.

Гораздо более важным казалось, что там творится в голове у Джейса, но, откровенно говоря, Кора не готова была ни становиться ему психологом сама, ни нанимать такого специалиста для разгребания авгиевых конюшен в психике ее раба. Играть в спасительницу она была готова только до определенной черты, а именно — черты между жизнью и смертью. Смерть Джейсу не угрожала, ну так можно и о себе подумать. Хотя, конечно, сбрасывать со счетов его явные проблемы было нельзя. Впрочем, как и то, что в чем-то Джейс явно шел на поправку.

Нет, относится к парню потребительски она не