отснятые сцены снимать заново.
И, словно случившегося оказалось мало, судьба нанесла Кевину новый удар. Неделю назад его дочь Линду сбила машина. Девочку доставили в больницу с тяжелыми травмами головы, позвоночника и тазовых костей. Врачи уверяли, что сделают все от них зависящее, тем не менее прогнозы делали неутешительные. Говорили, что жить она будет, однако передвигаться только на костылях и то после долгих лет реабилитации.
Все эти неудачи, наложившись одна на другую, сломили Кевина. Он стал нервным, дерганым, раздражительным, снова начал курить после десятилетнего перерыва. Он всерьез решил прекратить работу над своим фильмом и вообще, по крайней мере, на некоторое время, отойти от дел.
«Я нужен семье, я нужен Линде. А кино… кино подождет. Все остальное запросто может подождать».
Кевин посмотрел на дисплей бортового компьютера. Четверть седьмого. Солнце только-только начало восходить на горизонте. Стейнбек лишь сейчас понял, что провел всю ночь, не сомкнув глаз, наедине со своими мыслями в салоне личного автомобиля.
Кевин обреченно посмотрел на почти опустевшую пачку, в которой осталась одна-единственная сигарета.
«Что я делаю? Зачем гроблю свое здоровье? И ведь если бы помогало… Дым, табак, никотин – они не решат моих проблем. Не поставят на ноги Линду, не обратят вспять то, что сделала Грейс».
В сердцах Стейнбек сжал в кулаке картонную коробочку «Camel» так, что побелели костяшки на пальцах и хрустнули суставы. Несколько минут он неподвижно сидел, уставившись куда-то вдаль через запотевшее лобовое стекло. Из оцепенения его вывела задорная трель рингтона. Экран смартфона высветил фотографию и имя Джона Лори, продюсера. Кевин насторожился – звонки в такую рань не сулили ничего хорошего.
– Утро доброе, Кей! – Джон многих называл просто по первой букве имени, считал, что это значительно экономит время при разговоре. При этом на вопросы, на что же он потратит всю эту кучу сэкономленного времени, Лори всегда отмалчивался. – Я тебя не разбудил?
– Нет, нет, я уже давно не сплю.
– А как будто только проснулся. Ладно, я чего звоню-то… Ты не мог бы подъехать ко мне в офис?
– Сейчас?
– Да хоть бы и сейчас. Я на месте.
– Ну… – Кевин снова бросил взгляд на часы. Двадцать минут седьмого. Он хотел заехать в больницу навестить Линду, но пускать посетителей начнут только с десяти. Время еще есть. – Да, хорошо, я приеду. Буду где-то через час.
– Отлично!
Непривычно бодрый и какой-то даже чересчур веселый голос Джона удивил Кевина.
– А в чем дело?
– Узнаешь, когда приедешь. Пока скажу лишь, что новости у меня хорошие.
– Хорошие? Давненько я не слышал хороших новостей…
– Вот и чудно! Жду тебя.
Джон отключился.
Кевин не стал тешить себя напрасными надеждами и решил не гадать, что же хочет сообщить ему продюсер. Скоро все станет известно, и тогда Стейнбек сам решит, хорошие ли это будут новости или же нет.
Пробок в столь ранний час на дорогах не было. Уже ровно в семь Кевин припарковал свой Ниссан напротив небоскреба «Атлантис» и вошел в здание. Девушка на ресепшене сразу узнала режиссера, приветливо улыбнулась и сказала, что пропустит его без обязательной и муторной процедуры регистрации в обмен на автограф. Стейнбек, недолго думая, согласился, лишний раз отметив про себя, что известность – это не только постоянное вторжение в частную жизнь и навязчивые поклонники. Есть в ней и свои плюсы.
Лифт доставил его на двадцать шестой этаж. Кевин не торопясь прошел к двери офиса продюсера и в нерешительности замер перед ней. Он не знал, что ждать от предстоящей встречи, чем она закончится, и чувствовал себя как школьник, которому предстоит отвечать невыученный урок. Тяжело вздохнув, Стейнбек постучал. Практически сразу же звук, напоминающий протяжное кряканье утки, возвестил о том, что замок размагничен и можно войти.
– А вот и ты! Спасибо, что пришел! – Джон подскочил и энергично затряс протянутую для рукопожатия руку Кевина. – Проходи, садись.
– Джон, я…
– Позже, мой друг, позже. Сначала выслушай меня, а потом я выслушаю тебя, идет?
– Ладно, будь по-твоему.
Кевин решил не спорить и послушно сел на просторный кожаный диван. Джон устроился в кресле напротив.
– Итак… Сперва мне бы хотелось извиниться. К своему стыду я только недавно узнал о том, что случилось с твоей дочкой. Искренне надеюсь, что с ней все будет хорошо, и она поправится как можно скорее.
Стейнбек лишь едва заметно кивнул.
– Теперь о делах. Неохота, конечно, снова говорить о Грейс… То, что случилось с ней чудовищно и все такое. Мы пока практически не афишировали, что ведется работа над твоим новым фильмом, и это хорошо, а то бы поползли разные нехорошие слухи. Правда потом, когда первая часть будет готова к релизу, думаю, новость о том, что она планировалась на главную роль, только подогреет интерес к картине. Не смотри на меня так. Да, знаю, я немного циничная сволочь, но я, черт возьми, продюсер. Мне нужно думать о том, чтобы продукт, на который я ищу деньги, принес его создателям, ну и мне, разумеется, как можно больше денег. А для этого все средства хороши. В общем… Со смертью Грейс твой фильм остался без главной героини и, как я понимаю, замены ей пока нет. Поэтому… я сам нашел ее! И поверь, Аманда тебе понравится.
Лори выдержал паузу, ожидая от Кевина реакции, однако ни один мускул на лице режиссера не дрогнул.
– Кей, что с тобой? Ты часом не заболел? Вид у тебя не очень…
– Джон, я не смогу продолжать работу над фильмом.
– Ну что ты такое говоришь? Все ты можешь!
– Нет, Джон. Я все чаще думаю, что эта затея с самого начала была ошибкой. Мне очень нравится моя задумка, и я бы очень хотел воплотить ее на экране. Правда. Но мне кажется, надо мной довлеет какое-то проклятие. Сам посуди – затянувшийся кастинг, Грейс, сломанная камера, теперь еще и Линда… Я боюсь навлечь на себя и своих близких еще большую беду.
– С каких пор ты стал суеверным?
– С тех самых пор, как начали происходить все эти события. Не похоже на простые случайности и совпадения, ты так не считаешь? Можешь думать обо мне что хочешь, но, по-моему, это самый настоящий рок.
– Кей, Кей, приди в себя. Аманда будет тут с минуты на минуту. Ни к чему, чтобы она видела тебя в таком состоянии.
– Кто такая Аманда?
– Ну ты меня слушал вообще? Это актриса, которую я нашел для твоего фильма.
– Жаль, что она придет зря.
– Нет, погоди. Тебе нужно все хорошенько обдумать.
– Я
