Давлатов заметил меня и направился ко мне. Следом за мной и Хосе из калитки вышел Лекс, а потом подтянулся Баженов.
Давлатов, пошатываясь, воскликнул:
– Какая интересная компания! А меня ты не ждала?
Ага, ждала. Я всех вас сегодня ждала. И вы приперлись. Но… он и трезвый не подарок, а на кого он похож пьяный?
Поэтому я попробовала понять, что ему надо, осторожно:
– Сережа, ты как сюда доехал?
Он кивнул головой в сторону Панамеры:
– На машине.
– В таком состоянии?
– А чем тебе мое состояние не нравится?
– Ты пьян, – сказала очевидное.
– И что?
Я замолчала, не зная, что еще сказать.
Зато Давлатов говорит то, зачем приехал:
– Я хочу увидеть сына. Какое право ты имеешь его от меня прятать?
– В таком состоянии ты его напугаешь.
– Точно, я же монстр, – начал заводиться он, – То, что ребенок живет второй месяц среди международных преступников, – это нормально. Это ты так захотела. А вот собственного отца к ребенку подпускать нельзя.
Конечно, его претензии справедливы. И если бы он меня постоянно не запугивал тем, что отберет Матвея, я бы согласилась на проведение генетической экспертизы и не возражала бы против их встреч. Но одна история с Аспидом чего стоит. Как можно договориться вот с таким человеком?
Тут из калитки вылетел Матвей.
– Папоцка приехай, – крикнул мальчик и бросился к Сергею.
Кто меня проклял? Я решила прекратить дурацкий сериал. Сказала Лексу:
– Не обижайся, но я бы была очень тебе благодарна, если бы ты забрал своего знакомого и..
Лекс – это Лекс.
– Да понял я все.
Он что-то тихо сказал Баженову, и они ушли.
– Сережа, идем в дом. Только Матвея на руки не бери, а то уронишь. И ключи, пожалуйста, отдай Хосе, он машину во двор загонит.
На удивление он меня послушался.
Сергей с Матвеем ушли в дом. Лекс и Баженов уехали. Хосе загнал «Панамеру» во двор.
Я осталась во дворе. Мне нужно хотя бы пять минут, чтобы привести мысли в порядок.
Зашла в дом через пять минут. Сергей с нашим сыном сидели на диване в гостиной, и ребенок с удовольствием показывал ему свои игрушки.
Еленка расположилась на кресле недалеко от них и молчала, что для нее неестественно.
Меня отвлек Хосе, который манит меня пальцем из кухни. В руках у него телефон Давлатова, который на беззвучке, но на который постоянно поступают вызовы. Вздохнув, приняла звонок:
– Сергей Владимирович, где Вы? – обеспокоенный голос Воропаева ворвался в мое сознание.
– Это не Сергей Владимирович, это Дина Витальевна. И лучше своего босса караулить надо, а то не ровен час, не удержусь от искушения и прикопаю его в ближайшей лесополосе.
По другую сторону повисает гнетущая тишина.
– Он у Вас? – с первого раза не въехал, что ли?
– Не бойтесь, пока не прикопала. У меня, играет с Матвеем.
– Мы сейчас приедем.
– Не знаю, кто эти таинственные «мы», господин Воропаев, но приезжать не надо. Сейчас Ваш супер-начальник немного очухается и Хосе, или кто-то из ребят его привезут.
– Он пьян?
– А Вы как думаете?
– Дина Витальевна, я хочу Вас попросить. Не надо с ним сейчас отношения выяснять, просто отправьте его домой.
– Я его прямо сразу отправлять не буду, а то мне кажется, он вполне способен устроить концерт. А я не хочу травмировать ребенка. Но чуть позже я обязательно его верну под Ваше надежное крыло.
На этом наша беседа закончилась.
Я вернулась в гостиную, где Давлатов преспокойно спал на моем диване.
Матвей прокомментировал:
– Мама, папа устай и уснуй. Давай его себе оставим?
Я улыбнулась через силу:
– Конечно, сынок.
Если папа «устай» и «уснуй», что мне с ним еще делать? Только себе оставить.
Когда я уложила Матвея спать, то в коридоре столкнулась с Еленкой:
– Мам, а где ты подцепила такого кадра?
– На распродаже, дочка. По рублю за штуку. Спокойной ночи.
– Спокойной, спокойной, – протянула она с сомнением, заходя в свою комнату.
Я выдохлась и пошла спать. Вырубилась сразу.
Мне снились эротические сны. Меня целовали, гладили и ласкали, доставляли удовольствие самыми развратными способами.
Сначала сны были нечеткими, когда не можешь сосредоточиться и понять, что же на самом деле происходит.
Но потом ощущения стали реальней, а когда я открыла глаза, то обнаружила, что лежу на животе на собственной кровати, сверху на меня навалился голый Давлатов, который одну руку просунул мне под живот, приподнимая меня, а второй направляет свой член мне во влагалище.
– Какого черта!
Но это не важно, потому что в этот же миг он уже внутри меня, заполняет собой без остатка, до боли.
Шепчет срывающимся голосом:
– Тебе не поможет ни черт, ни Бог, потому что, если бы ты только знала, как о*уенно тебя трахать.
Не прекращающиеся толчки и тяжесть его тела заставили извиваться и скулить в подушку, а он все таранил меня и таранил, руку с живота переместив мне на груди и мял их в такт своим движеньям. И как бы грубо он меня ни брал, смазка во мне смягчила его резкие движенья до хлюпающих звуков. И во мне от его движений расцветает само естество женщины. Я не могу ему противостоять, да и хочу ли? Он кончил с громким стоном, но видя, что я не дошла до финиша, просунул руку к клитору и несколькими движениями довел и меня до оргазма. После того как наслаждение отпустило, я поняла, что он все еще лежит на мне и, кажется, никуда не собирается.
– Сережа, ты тяжелый.
– Потерпишь, кому сейчас легко.
Но слез с меня, лег на спину, меня уложил себе на грудь и обхватил руками.
– Что это было с Баженовым? – потребовал он отчета.
– Я пыталась устроиться на работу.
– Зачем?
– Зачем люди работают, Сережа? Чтобы еду покупать, одежду, за жилье платить?
– Вот поэтому я и спрашиваю, тебе-то это зачем? У тебя за все платит Рамос.
– Но это не может продолжаться бесконечно.
– Не может, – согласился он со мной и тут же холодно отрезал, – потому что не надо было этого всего начинать.
– Это точно, – раздражаюсь я, – Надо засунуть язык себе в жопу и прыгать перед тобой на задних лапках.
