я успел передумать. За этим последует малоприятный разговор, и… и я решил, что сейчас мне этого точно не надо.
Не знаю, что еще увидел Юра в гараже Ванов, но весь остаток рабочего дня он был мрачный, не особо разговорчивый и какой-то дерганый. Разумеется, работы мы не закончили, за день успели только повесить все камеры и подвести к части из них питание. Завтра нам предстояло закончить работу с кабелями, собрать камеры в единую сеть, установить мониторы, управляющий блок и программное обеспечение. Вроде бы, должно пойти полегче, чем сегодня.
Юра выгнал машину за ворота, закинул наши сумки с инструментами на заднее сиденье, и, когда я уже протянул руку к передней пассажирской двери, попросил меня сесть сзади. Это было странно и не походило на наше размещение во время поездки сюда, но каждый человек имеет право на свои странности, и я сел назад, освободив себе место и скинув свою сумку на пол.
Мы выехали из коттеджного поселка, выбрались на ведущее к городу шоссе, и только тогда Юра заговорил.
— Поглядывай назад, — сказал он. — Я тоже буду, но мне еще и за дорогой следить надо. Если увидишь что-то подозрительное, сразу скажи мне.
— Конечно, — сказал я.
Пока самым подозрительным было то, что Юра набрал скорость выше разрешенной и выше скорости общего потока машин, и не притормаживал даже там, где ногу с газа сбрасывали все остальные — перед камерами фотофиксации нарушений. Чем ближе к вечеру, тем страннее становились происходящие события.
— Наверное, я сделал глупость, — сказал Юра. — Но фарш невозможно провернуть назад, так ведь? И теперь нам надо просто аккуратно вернуться в Москву, доложить комитету и сдать им эту штуку, а они уже пусть разбираются, так?
— А что именно ты сделал? — осторожно спросил я.
— Я добыл образец, — сказал он. — Понимаешь, я вхожу в серверную, а они там просто так стоят… Больше сотни, наверное. Этот узкоглазый отвернулся, ну я и сунул одну в карман. Как думаешь, он ничего не заметил?
— Мы после этого там еще полдня отработали, — сказал я. — Если бы он заметил, наверняка были бы какие-то последствия.
— Вот и я так думаю, — сказал Юра. — Может, они и до завтра не хватятся. А завтра нас там уже не будет, так?
— Так, — сказал я. — А где сейчас этот образец?
— В твоей сумке, — сказал Юра. — Потом посмотришь, а пока за дорогой следи.
— Конечно, — снова сказал я, развернулся и принялся следить за дорогой.
Здесь происходило что-то непонятное для меня, но вряд ли неожиданное для Ивана, потому как Юра отнюдь не стал пускаться в объяснения. Я понятия не имел, образец чего он прихватил из серверной Ванов, но очевидно было, что акт хищения придется хозяевам особняка не по вкусу.
А Иван Демидов оказался вовсе не тем недалеким обывателем, за которого я его принял. Похоже было, что он участвовал в какой-то большой игре, и речь шла совсем не о капсуле виртуальной реальности, которая стояла в секретной комнате его квартиры. Конечно, в эту картину пока никак не вписывались ни Кристина, ни Костя с его головорезами, но я был уверен, все это от того, что я пока увидел недостаточно большой фрагмент общего полотна.
Но если все будет происходить такими темпами, далеко не факт, что я успею увидеть больше.
Я вспомнил наш с Юрой разговор по дороге на объект и его странную фразу о «тех самых людях». Что ж, похоже, что они на самом деле оказались теми самыми людьми, поисками которых мы с ним занимались, и он даже сумел прихватить образец, хотя и не должен был этого делать. Скорее всего, нашей функцией было наблюдение, выявление объекта и передача информации о нем, но младший Ван отвернулся, и Юра не смог удержаться.
Наверное, это какая-то очень ценная штука.
Наверное, нам придется дорого за нее заплатить уже сегодня.
— За нами погоня, — сообщил я.
— Ты уверен?
— Процентов на девяносто, — сказал я.
Две машины петляли по шоссе, объезжая автомобили обычных людей, и шли они на скорости даже выше нашей, поэтому расстояние между нами сокращалось.
Вряд ли это можно назвать совпадением.
— Под сиденьем пистолет, — сказал Юра. — Когда будешь уверен на сто процентов, начинай стрелять.
Значит, все-таки война.
* * *
Наверное, Петр был прав, и на самом деле я был таким же, как он.
Пес войны.
Это был чужой мир, в котором я провел всего несколько дней.
Это был чужой конфликт с неизвестными мне участниками, и я оказался втянут в него вопреки собственной воле, даже не представляя, на чьей стороне я выступаю и кому противостою.
Но противник явно был сильнее, а наши шансы на успех минимальны.
У меня даже не было моих молний, но все равно я не чувствовал ни страха, ни беспокойства.
Напротив, внутри меня поселилось мрачное удовлетворение, смешанное с искренним облегчением.
Наконец-то наступила определенность, и я оказался на месте, уготованном мне судьбой, и мне снова предстояло заниматься тем, что у меня получалось лучше всего.
Тем, что приносило мне одно из немногих истинных удовольствий в жизни.
Драться.
Пистолет был больше и на вид намного серьезней, чем доставшийся мне от Кости трофей, и к нему прилагалось несколько запасных магазинов. Я положил два на сиденье рядом с собой, а остальные сунул в карман рабочей куртки. Нашел предохранитель, перевел его в боевое положение.
Машины преследователей были все ближе.
— Цинты? — спросил Юра.
— Отсюда не видно.
— До развилки восемь километров, — сказал Юра.
Понятно.
Значит, в ближайшие несколько минут нам даже свернуть некуда будет. По краям дороги — лес, и я сильно сомневаюсь, что мы сможем уйти от них пешком. А значит…
Совершив очередное перестроение, передняя машина преследователей встала с нами в один ряд, и других автомобилей между нами уже не было. Когда разделяющее нас расстояние сократилось до пяти метров, мне наконец-то удалось рассмотреть, кто сидит внутри.
Цинты.
И у парня, который находился рядом с водителем, в руках была очень похожая на оружие штуковина. На этом я решил, что поводов для начала уже более, чем достаточно, взял пистолет обеими руками, тщательно прицелился и дважды выстрелил прямо через заднее стекло.
Юра не был профессионалом.
При звуках выстрелов он дернулся, машина вильнула и едва не вылетела на полосу встречного движения, чудом избежав столкновения с двигавшимся там микроавтобусом. Настоящие солдаты на звуки стрельбы так не реагируют, тем более, когда противник подобрался к тебе достаточно близко, и стрельба вполне ожидаема.
Но поскольку дернулся он все же после того, как я начал стрелять, на мою меткость это никак не повлияло. Обе мои пули попали водителю цинтов в грудь, он выпустил руль, и машина резко ушла вправо,
