вышла на аферу Курочкина, не кто иная, как Зубова Дарья Валерьевна. Девушка, думающая, что живет ради спасения матери от рака. А ведь посылали ее в Шкрябинку наблюдать за Василисой и выяснять обстоятельства странного вызова на практику.
Червячок интуиции чутко зашевелился в сознании генерала, мол, смотри, в деревне-то скелеты в шкафу нашлись, и не просто у кого-то, а у должностного человека.
Будучи дотошным и ответственно подходящим к своему делу, генерал решил копнуть глубже.
Послушно пискнул запускающийся компьютер, под кликами мышки открылась база данных, по запросам обнаружился общий файл по деревне Шкрябинка.
Ничего особенного. Обычная захудалая деревенька, таких тысячи. Расположена в удачной климатической зоне, горы, реки, лес. Населения кот наплакал, молодежи почти нет, одни старики. Органы самоуправления – председатель Терентьев Сергей Павлович и законник Курочкин. Со вторым все понятно. А по первому что мы знаем?
Новое досье, выплюнутое базой, Разумова детальностью не впечатлило. Посмотреть, так Терентьев вообще идеальный гражданин общества. Но зацепку генерал все же нашел.
В данный момент председатель находился на лечении в столице. Угадайте – где? Правильно, в той самой клинике, в которой работал отец Ласовой. Таких совпадений не бывает!
Генерал шумно втянул воздух через ноздри – ищейка взяла след. Дело еще интереснее, чем казалось вначале.
Дотянувшись до интеркома, он вызвал секретаря и заявил:
– Галина, принесите мне чашечку кофе, да покрепче, и соедините с генералом Серовым.
– Сейчас сделаю, – ответил на той стороне высокий женский голос.
Ароматный напиток появился на столе через две минуты, еще через три Разумов беседовал со своим коллегой по телефону.
– Мне нужен один из твоих. Есть задание, интересное и наверняка перспективное, – излагал он.
– Требования к кандидату? – поинтересовались на той стороне.
– Мужчина до тридцати лет, чем симпатичнее, тем лучше. Дело будет иметь с двумя девушками, одна из них «кукла», вторая слабая магиня. Поэтому, сам понимаешь, маскировка твоего человека должна быть на уровне. – Разумов подумал и продолжил: – Желательно не привитый. Еще не хватало, что бы он с ходу признался в магических способностях.
– Издеваешься? – возмутились в трубке. – У меня оперативники, а не шпионы-диверсанты. Зачем тебе такой человек?
– Медальку хочешь? – хитро намекая на что-то, поинтересовался Разумов. – Дело-то перспективное.
– Что ты там накопал, выкладывай! – потребовал собеседник, уже явно заинтересовавшись.
– Коррупция, приворотная магия, странное поведение объектов, а еще есть что-то, чего я пока разгадать не могу.
Последнее Разумов только предполагал. Странность с лечением Терентьева не давала ему покоя, но интуиция просто ревела белугой.
– Уговорил. Будет тебе такой человек. Что еще?
– Срочность. Уже через пару часов он должен быть на месте и работать. На сочинение легенды есть час – материалы я уже отправил. Портал до места провесим моими силами.
На той стороне воцарилось задумчивое молчание.
– Уговорил, но если затея прогорит, будешь должен.
Разговор был окончен по-военному кратко, и генерал удовлетворенно хмыкнул.
Всё же хорошо, что между столицей и этой деревней разница в несколько часов, иначе времени на подготовку вообще не осталось бы.
Положив трубку, Разумов удовлетворенно откинулся на кресло. В конце концов, даже если интуиция его обманула и дело окажется пустышкой, как минимум Курочкина они поймают, а это уже отлично. Тем более что чудо-схему с приворотным зеркалом теперь можно будет использовать в работе у того же генерала Серова.
В его отделе боевых магов-оперативников любили пользоваться такими шпионскими приемчиками. Этим и заслужили себе славу не просто оперативников, но и ребят, отлично работающих под прикрытием.
У себя в отделе Серов неумех не держал, у него служили только лучшие из лучших. Он и сам был еще тем карьеристом, не зря так потенциальной медалькой заинтересовался.
Отпивая горячий кофе, Разумов все же перевернул доклад менталистов на следующую страницу. Дочитать документ необходимо.
Рабочий день только начинался, но обещал быть насыщенным и очень трудным.
* * *
Утро понедельника встретило меня невнятной суетой и шуршанием. Приоткрыв глаза, я начала озираться по комнате и сразу обнаружила источник раздражающих звуков.
Даша, встав раньше, пыталась привести себя в порядок: шуршала какими-то пакетами в поисках непонятно чего, рылась в сумке, на цыпочках подходила к зеркалу. В общем, производила множество тихих действий, стараясь не разбудить меня, чем и достигла обратного эффекта.
Я откинула одеяло.
– Доброе утро, – виновато поприветствовала она. – Прости, не хотела будить.
– И тебе доброе. – Все равно вставать пора. Минутой раньше, минутой позже, какая разница. – Как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно, готова перебрать тонну бумаг любого пыльного архива.
Все выходные, субботу и воскресенье, Даша пролежала в кровати с лечебными примочками по всему лицу, перебинтованными локтями и коленями. И баба Матрена строго-настрого запретила ей вставать, хотя от синяков следа не осталось еще в пятницу вечером. На девушке удивительно быстро заживали раны.
В итоге два дня мы безвылазно провели дома. Обидно, но поход на горячие источники пришлось отложить еще на неделю.
В субботу Матрена сходила к Кассандре, вернулась злая и раздраженная, на наши вопросы отвечать отказалась, хотя мы очень сильно упрашивали. На тихий шепот Даши, мол, потом сами сходим и узнаем, Ёжка отреагировала броском львицы. И пригрозила, если хоть на сто метров к Касе подойдем, то нашей горестной судьбе она не завидует. Обещанием мы прониклись, ходить к эльфийке передумали и решили подождать, пока бабуся остынет и сама все расскажет.
Но сегодняшним утром волновало не это.
Нам с Дашей предстояло явиться в администрацию, и очень нервировала скорая встреча с законником. Он ведь наверняка уже знает, кто разбил чудо-зеркальце. В общем, было страшно.
Перед выходом баба Матрена напутствовала нас, словно перед боем.
– Главное, держать голову прямо и не опускать глаза, – наставляла она. – Будет орать – пускай. Не дерзите, но и оправдываться не смейте. Ну разбили, ну случайность, с кем не бывает. И, главное, не старайтесь умными казаться, пусть думает, что вы гордые, но дуры.
– Баб Матрена, а вы действительно думаете, что он на нас срываться начнет?
– А кто его знает? Я вас готовлю к худшему сценарию, а там неизвестно, как сложится. – Бабуся вздохнула. – Василиса, у тебя отдельное задание – присматривать за самочувствием Даши.
После таких слов девушка-секретарь насупилась.
– А ты не куксись. Будешь думать в следующий раз, прежде чем лбом пол вспахивать. После таких ударов врачи вообще работать запрещают. – Ёжка перевела взгляд с Даши на меня. – Так что следи за ней. Если что, посылай всех далеко и в положенном направлении, в том числе законника, и веди ее сюда.
Мне оставалось только кивнуть. Тон женщины исключал любой, даже маломальский спор. Себе дороже.
Через пару минут мы с Дашей вышли из дому. Девушка-загадка шумно вздохнула полной грудью и потянулась руками к солнцу. Все же тяжело ей было два дня лежать в доме, фактически не вставая, когда на улице лето, свежий ветерок, цветочки, птички и вообще райский пейзаж.
– Как же красиво, – протянула она.
– Красиво, только
