и… мы все замечали эту искру, но… так бывает. Мы не всегда получаем то, чего хотим.
— А? — Лилит искренне недоумевала, думая о преследователе. — Ты о майоре что ли? Да мне всё равно, но эта штука, она… преследует меня уже давно. Я не понимаю, что оно такое…
Бормоча себе под нос, та продолжила путь до их крыла, обнимая себя за плечи. Сегодня оно проявило себя куда сильнее, чем раньше.
Видимо, шляпа и это имела в виду?
Майор плюхнулся на койку, открывая экран. Он обычно не делал этого на работе, но сейчас почему-то почувствовал странную тоску. Он сделал вызов, подождал немного, а потом широко улыбнулся жене.
— Привет, Дебора! — женщина расплылась в улыбке, опустив камеру так, чтобы и дочь было видно. — Привет, моя малышка! Вы как там, принцессы?
Дебора была высокой худой женщиной с щербинкой на верхних зубах и почти желтыми глазами. Она рассмеялась, откидывая тёмные волосы с лица.
— Привет, дорогой, собираемся в детский сад, — она показала ему голубые носки, что дочь ни в какую не хотела надевать. — Что случилось? Ты раньше не звонил с работы. Всё хорошо?
— Соскучился, — объяснил тот. — Хотел хоть одним глазком на вас взглянуть. Уже убегаете?
— Убизяем! — улыбнулась Лиззи, показывая куклу. — А когда ты приедешь?
— Скоро, малышка, папочка усердно трудится, чтобы быть с тобой как можно раньше! — тот тоже улыбнулся, чувствуя, как тугой узел в груди распускается. — Жди меня, хорошо?
— Дя! — та подкинула куклу.
— Ну всё, Лиз, не балуйся, — Дебора помахала мужу, помогая дочери встать. — Мы пойдём, мисс Линк и так ругается, что мы всё время позже всех приходим. Звони ещё, дорогой, мы любим тебя!
— И я вас! — сказал тот, а стоило звонку прекратиться, как он тихо повторил. — И я вас…
Его захлестнули тяжелые мысли о чувствах, что стали зарождаться в груди по отношению к Лилит. Такое бывает, брак построен на сложностях, которые порой нужно переступать. Если вам нравится другой человек, это ещё не значит, что у партнеров не всё хорошо. Влюблённость — пусть она и коварна — всего лишь влюбленность, она проигрывает настоящей любви, нужно только подождать и не дать себе утонуть в зыбучем песке.
Стоит просто спросить себя, а хочу ли я променять спокойную и настоящую жизнь на человека, что просто заинтересовал меня? — нет. А ещё, стоит найти в нём те недостатки, что смогут оттолкнуть. Это самый быстрый способ справиться с влюблённостью.
Но почему она так расстроилась, узнав о семье? Неужели…
— Что с лицом? — Донован вошёл, перекладывая зубную щётку из-за одной щеки — в другую. — Слышал, как ты общался с дочкой, мог бы и сказать малышке, что её папа в Хогвартсе на вымышленной должности.
— Лучше украду ей эльфа, — печально улыбнулся майор. — Хочу, чтобы этот день закончился, давай спать.
Дон только пожал плечами и вернулся в ванную, чтобы прополоскать рот. Что происходило с Хантером — понять было несложно, но и лезть в это не стоило. Завтра они найдут попаданца, а потом отправят его на рассмотрение ассоциации. Придет ответ, его вернут родителям и их тоже. Можно будет забыть обо всём, что здесь произошло. Он вернулся в комнату и выключил свет, ведь Хантер уже свернулся клубочком в своей постели, не до конца задвинув полог. Донован поправил его, понимая, какие эмоции бушуют в душе друга — лучше дать ему отдохнуть.
Добредя до своей постели, тот поплотнее задвинул и свою штору, напоследок бросив взгляд на приоткрытое окно. Закрыть бы его, хотя… какая вообще разница.
Майор почувствовал, что ему странно… тяжело лежать, будто его одеяло резко стало весить килограмм… шестьдесят. Но когда к его лицу из-под него выскочила светловолосая голова — вопросы отпали сами. Она улыбалась, глядя в глаза так радостно и преданно, как в тот раз, когда майор подарил ей куртку Леви. Лилит вдруг тяжело вздохнула, словно её было очень жарко, высунула язычок и провела им по его шее.
— М-мгхм, Лилит… — только простонал тот, пытаясь упереться руками ей в плечи, чтобы оттолкнуть.
Та надула губки, проходясь носом по его ключицам, вдруг улегшись на грудь и проводя пальчиками по его щеке.
— Не отталкивайте меня, пожалуйста, позвольте мне сделать вам так же хорошо, как и вы делаете мне.
Его дыхание перехватило, будто не контролируя свои действия, он положил ладонь ей на голову, осторожно погладив.
— Я больше не оттолкну тебя, моя милая Лилит. Только не тебя.
Она улыбнулась, привставая целуя его. Её юркий язычок то дразнил его, то проникал всё глубже, пока они вместе приподнимались, а она вжала его руки в спинку кровати.
— Я надеюсь, вы навсегда это запомните, — промурлыкала она, оставляя заключительный поцелуй на его губах. — Наслаждайтесь…
Девушка скользнула ниже, обратно под одеяло, оставляя влажную дорожку поцелуев на его торсе. Мужчина дернулся, ощутив, как она ближе придвинулась к его паху, зубками подцепляя резинку боксеров. Горячее дыхание опалило налившийся кровью орган, о который та потерлась щёчкой, тут же обволакивая головку язычком. Её ручки тут же аккуратно легли на яички, подбирая их и не оставляя без внимания. Всё её движения были дразнящими, созданными для того, чтобы свести его с ума.
Её губы сомкнулись кольцом, совершая поступательные движения. Всё внутри майора просто вопило от невозможности происходящего, хотя истома уже начала переходить в дрожь, сначала сверху, а потом и на его член. Это было так невозможно хорошо, как ему никогда не было прежде. Казалось, он готов кончить только от одного осознания, что это делает она. Его милая Лилит, на которую он даже смотреть не имеет права. Майор опустил глаза, пересекаясь с ней взглядом…
Он дёрнулся раз и другой, извергая струю белого семени. Автоматически положив руку на голову девушки, от чего та дёрнулась, а головка буквально на мгновение выглянула наружу. Липкий клейстер тут же попал ей на лицо, в основном на губы, но Лилит только облизнулась, мурлыча и опускаясь на живот майора.
В темноте тот стал перебирать её волосы, чувствуя, как после неги проваливается в небытие.
Утром он очнулся, вскакивая и не понимая, почему вся постель в сперме. Точно, ему снился просто ужасно непозволительный сон! Будто Лилит была тут и будто она…
— О Господи, — он уронил лицо в ладони, чувствуя, как заливается краской. — Как же мне теперь ей в глаза смотреть!
Глава двенадцатая
Майор вошел в комнату для встреч всё ещё весь красный. Воспоминания сна крутились в голове словно пчелы —
