голову, выражая заинтересованность, прошла в квартиру и села на табурет. — Я считаю, что Вомин как-то замешан во взрыве на станции.
— Воу! — Рида аж отшатнулась, чуть не упав с табурета. — Притормози-ка! Знаешь, сажать кого-то по подложному обвинению, да еще и просто за то, что он тебя уволил, это ни в какие ворота не лезет. Да и вообще на тебя не похоже!
— За кого ты меня принимаешь?! — возмущенно посмотрела на нее колдунья. — Слушай, у меня есть все основания для обвинений, — уже спокойно пояснила она, поднялась и скрылась за стенкой на кухне. — Теперь у меня есть все, чтобы продолжить начатое, — говорила она, набирая воду в чайник, но Рида все равно смогла разобрать сказанное. — И хуже мне не станет, и направление поисков обозначено чуть ли не красными лентами.
— Это значит… — Рида подалась вперед, заглядывая на кухню.
— Да, это значит, что мы снова суем наши носы туда, где их, вероятно, оторвут. Но мне все равно. В этот раз, — колдунья вернулась в комнату и села напротив подруги, едва не подскакивающей на радостях. — Завтра я пойду в деканат, сдам ключи от помещений академии, — она на секунду задумалась. — Оригинал ключей. Там же узнаю, где жил Чарльз, и начнем.
Рида довольно усмехнулась и откинулась на стену, приняв довольно кривое положение, но делая вид, что так и задумано.
— Ты предлагаешь просто вломиться к нему на квартиру?
— Я была уверена, что он живет с племянником, — задумчиво протянула Илинея. — Но захвати инструменты. На всякий случай.
Рида скривилась и забурчала:
— Почему инструменты? Почему вечно я должна таскать этот ящик? Ты же можешь просто пошевелить пальцами, и замок откроется! — она могла бы еще долго ворчать и с удовольствием воспользовалась бы такой возможностью, если бы не получила в свой адрес раздраженный взгляд колдуньи.
— Во-первых, я — иллюзионистка, а не взломщица, — вздохнула Илинея, а после четко, чуть ли не по слогам произнесла: — А во-вторых… Магия. Так. Не работает!
Глядя в лицо, напряженное от едва сдерживаемого смеха, колдунья обреченно вздохнула и вновь отправилась на кухню, но уже за тем, чтобы разлить по чашкам горячий настой сарцина. И еще чего покрепче. Риде хорошо. Рида в отпуске. И не ее начальник, вероятнее всего, убийца-пироманьяк. А колдунье этот день еще внутренне пережить надо. Переварить, продумать. Принять и успокоиться. Ибо за такие дела, как месть и расследования, нужно браться с холодной головой и ясным взглядом.
Шаг шестой: Следственные действия
Около семи вечера следующего дня. Рейнхарм, территория академии
Илинея прошла во двор академии. До завершения рабочего дня еще около получаса, но народ большей частью расползся по домам: студенты, коим не свезло получить дополнительные часы, предпочитали грустно ожидать в аудиториях, не имея сил и желания проявлять даже малейшую активность, а немногочисленные преподаватели, обеспечившие это чудное развлечение, сидели в кабинетах кафедр или торопливо разжевывали материал, надеясь уйти не позже управленческого состава. Идеальный момент для вопросов и просьб. Администрация торопится домой, тратить время и ерепениться не станет. Проще же ответить, чтоб отстали! По крайней мере, ребята из деканата считали именно так, пусть грузная дама, начальница, и не одобряла такой философии.
Двигаясь мимо конюшни, колдунья краем глаза увидела высокого, подтянутого мужчину в возрасте. Шером, конюх и сменщик Ребекки, ритмично высыпал из мешка помесь круп в кормушки и что-то незатейливое насвистывал в такт движениям. Простой и приятный в общении, добрый и веселый. Многие заглядывались, но этим и ограничивались — срывать добродушную маску со старого вдовца никто не стремился. И конюха это вполне устраивало.
Улицу огласило ржание коня. Каурый жеребец, увидевший хозяйку, нетерпеливо перебирал ногами и качал головой, чем привлек внимание Шерома. Посмотрев на Ручейка, он перевел взгляд на проходящую мимо колдунью и махнул рукой, приветствуя и призывая ее подойти ближе.
— Шером! — улыбнулась колдунья. — Давно тебя не видела! Болел?
— Да так, спину сорвал с этими, — он с улыбкой скосил взгляд на жующих лошадей, — умными зверьми. Ты-то как? Ребекка сказала, ты вчера отсюда чуть ли не бежала. Случилось что?
Колдунья поморщилась и, не глядя, провела рукой по светлой морде Ручейка.
— Об этом… — она прикусила губу. — Я пришла ключи сдать. Отправил меня «на волю», — чуть ли не выплюнула она последние слова. Шером неверяще уставился на нее. Кого-кого, а Илинею в очереди на увольнение он видел чуть не самой последней. — Вы тут присмотрите за Ручейком. Разберусь с жильем, с работой и окончательно выкуплю его. Да, хороший мой? — она улыбнулась и потрепала коня по холке.
А конюх стоял, как громом пораженный, и, не зная, что сказать, просто кивнул. Но колдунье и этого было предостаточно. Коротко попрощавшись, она ускоренным шагом направилась в глубь академии.
Вся восточная башня была предоставлена под нужды администрации. Из управляющего состава только ректор обитал в центральной части здания. Приветственно кивая редким колдунам в коридорах и отмахиваясь на немногочисленные вопросы, Илинея стремительно приближалась к заветной башне. Чуть не взлетев по винтовой лестнице, она остановилась перед недавно замененной дверью, аккуратно приоткрыла ее и вошла внутрь. Несколько колдунов подняли на нее взгляд и тут же вернулись к работе, остальные не наградили даже этим. Лишь начальница спокойно попивала чай в отделенном стеной помещении. Наученная жизнью, она давно покончила с запланированными делами и сейчас лишь ждала официального окончания рабочего дня. Илинея мысленно усмехнулась. Вряд ли она обрадуется подвалившей работе, но днем до них не достучаться.
— Иля?! — деканша аж чаем поперхнулась.
Илинея вынула руку из кармана пальто. На среднем пальце красовалось кольцо со связкой ключей, которая тут же грохнула об стол. Поморщившись от неожиданно громкого звука, девушка отступила на шаг назад в ожидании хоть какой-то реакции. Женщина молча взяла ключи и убрала в стол, взамен вручив журнал и перо — для учета.
— Что ж вы так, Иличка? — сокрушенно покачала головой деканша. — Мы уж все привыкли к вам, считай, как родня, а вы так уходите! Ни с того, ни с сего!
Илинея молча проглотила ненавистное обращение, которое обычно использовали дальние родственники и «друзья» родителей. В очередной раз поставив закорючку подписи, она поставила перо в чернильницу. В голове пронеслась масса ответов от остроумных, издевательских и язвительных до усталого мычания, но ни один из них не вел к нужным результатам. Колдунья посмотрела в глаза уже бывшей коллеге.
— Не хочу закончить, как Чарльз, — выдохнула она. — Он же, кстати, где-то здесь жил, не знаете?
— Да, рядом тут, — кивнула деканша, чуть смущенная ответом колдуньи,
