Его Величества отчёты по положению дел в некоторых провинциях. Отец считал, что у его старшего сына хорошо обстоят дела с математикой и аналитикой, и Теодор не собирался подвести родителя.
Филимон явился с утренним кофе как обычно в девять. Оставил чашку на столе и замер чопорным столбом вместо того, чтобы удалиться. Теодор оторвал взгляд от документов.
– Что-то хотел?
– Да, милорд.
Филимон мог не стараться делать невозмутимый вид. Теодор видел своего преданного дворецкого насквозь. Тот что-то задумал.
– Слушаю.
– Мне кажется, мы не проявляем достаточного гостеприимства нашим гостьям.
Неожиданное заявление. Теодор чуть кофе не подавился.
– Пожалуй, я бы с тобой поспорил, – усмехнулся он. – Разве вчерашние события не показали, что гостьи чувствуют себя вполне как дома? А что собственно ты имеешь в виду?
– Сегодня, как вы знаете, в соседней деревне будет проходить ежегодный фестиваль сыра. Только сегодня можно купить лучшие сорта Сомеральжского сыра по самой выгодной цене. Я подумал, с нашей стороны было бы невежливо по отношению к гостьям не воспользоваться возможностью угостить их деликатесом, который изготовляют только здесь. Я мог бы посетить фестиваль и купить головку свежего Сомеральжского сыра.
Только и всего?
– Поезжай, – кивнул Теодор.
Однако Филимон не стронулся с места.
– Что-то ещё?
– Да, милорд. Я прошу выделить мне охрану.
Теодор чуть второй раз не поперхнулся кофе..
– Охрану чтобы съездить в соседнюю деревню за головкой сыра?
– Да, милорд. Дорога через лес. Вдруг запах сыра привлечёт диких зверей?
Те три куста, что растут по дороге в деревушку Сомеральж, Филимон называет лесом?
– Эммм… ну хорошо, возьми с собой Леона.
– Вы же отправили его сегодня с поручением в столицу.
– Тогда Ренарда. Или кто там сегодня свободен из охраны?..
– Все заняты.
Теодор смерил Филимона недоумённым взглядом. Чего тот добивается?
– Хочешь, чтобы я с тобой поехал? Но я тоже занят. Или подожди… О какой охране ты говорил? – Теодора осенила догадка: – Имеешь в виду Дороти с ружьём?
– Да, милорд. И можно без ружья.
Теодор рассмеялся.
– Если надумал пригласить барышню на свидание, не проще это сделать напрямую?
– Я пробовал, милорд, но получил отказ. Поэтому прошу, чтобы вы отдали распоряжение.
А Дороти – крепкий орешек. Теодору казалось, симпатия между Филимоном и служанкой Николетт взаимна. Однако она решила не сдаваться без боя? Правильно. Но Филимон-то каков! Гнёт своё.
– Хорошо, ступай, передай ей, что я распорядился, чтобы она сопровождала тебя на фестиваль сыра в качестве охраны.
– Всенепременно, милорд, – через свою невозмутимость просиял Филимон.
Николетт корпела над бумагами, когда в библиотеку вошла возмущённая Дороти.
– Госпожа, я вам пока не нужна? Позволите мне сопровождать Мариэллу и Августу в их поездке по магазинам?
– Почему нет? Поезжай.
Николетт чувствовала, что это только начало беседы. Что-то уже успело случиться с утра, что привело Дороти в импульсивное состояние. Ждать объяснений долго не пришлось.
– Хочу быть как можно дальше от этого столба в ливрее! Глаза бы мои его не видели! – принялась она расхаживать взад-вперёд.
– Дороти, давай по порядку. Что произошло?
– Ровным счётом ничего, госпожа. Просто сегодня утром я стала свидетелем, как этот чопорный истукан улыбался молоденькой горничной. Так и пожирал её глазами!
«Филимон» и «улыбался» – эти два слова никак не совмещались в голове Николетт.
– Мне кажется, Дороти, ты преувеличиваешь.
– Нисколько! Она поздоровалась с ним елейным голоском, а тот кивнул ей так, будто между ними что-то есть! – грудь Дороти ритмично вздымалась от волнения и возмущения. – Отныне я зареклась даже смотреть в его сторону!
Кажется, однажды Николетт такое заявление уже слышала. Надолго ли Дороти хватит?
– Пусть даже и не надеется! – продолжила она гневно сотрясать пространство библиотеки, не привыкшее к такому бурному проявлению эмоций. – Я ему так прямо и сказала, когда он попробовал пригласить меня сегодня на фестиваль сыра.
– Филимон приглашал тебя на свидание, а ты отказала? – опешила Николетт.
Вот это новость! Она так ждала, когда же непробиваемый Филимон сделает первый шаг. Заметно ведь было, что Дороти ему понравилась. А тут на тебе.
– Да! Отказала! А пусть не глазеет на молоденьких горничных!
– И не жалеешь? Ты же так мечтала о свидании.
Дороти чуть поубавила воинственный пыл и вздохнула.
– Жалею…
Дверь в библиотеку распахнулась, и внутрь зашёл виновник царящего в воздухе возмущения. С подносом, на котором дымилась чашка кофе. Он невозмутимо прошествовал к столу, за которым сидела Николетт, и поставил перед ней напиток. Затем развернулся к Дороти, которая усиленно делала вид, что не замечает его.
– Как хорошо, сударыня, что я вас здесь застал. Спешу сообщить, что экипаж будет подан через полчаса…
– Я же уже сказала вам, сударь, что не нахожу возможным сопровождать вас в этой поездке, – перебила Дороти, воинственно распрямив плечи и подавшись вперёд.
Ух, как горели у неё глаза! Но Филимон ни на секунду не потерял самообладания.
– Боюсь, сударыня, вам придётся пересмотреть ваше решение, – произнёс он в своей невозмутимой манере. – Лорд Теодор просил передать распоряжение. Вам велено отправиться вместе со мной на фестиваль сыра, чтобы обеспечить сохранность купленного там сыра. Жду вас через полчаса у ворот.
Николетт успела разглядеть на непробиваемом лице дворецкого победную ухмылку, прежде чем оно снова стало непробиваемым. Он церемонно прошествовал мимо Дороти, которая сделала обречённо-язвительный вид: что, мол, ей конечно крайне не охота, но раз есть такой приказ, что остаётся? И как только Филимон скрылся за дверью, пришла в суетливое оживление.
– А-а-а! У меня всего полчаса на сборы! Я побегу, если больше вам не нужна, госпожа.
Николетт оставалось только улыбнуться ей вслед.
.
Глава 30. Только за смертью посылать
Глава 30. Только за смертью посылать
Перед тем, как отправиться на фестиваль, Дороти ещё раз заскочила в библиотеку к Николетт.
– Госпожа, как я вам?
Николетт окинула её внимательным взглядом и взялась за голову. Нет, так-то с внешним видом Дороти было всё хорошо. Как и обычно – кровь с молоком. Но смущало перекинутое через плечо ружьё. И не только. Пёстрое платье, в которое была облачена Дороти, было уж очень тесным. Или лучше сказать – безнадёжно малым, особенно в области груди и талии. Как Дороти, вообще, умудрилась в
