Наклоняюсь и легко дую на сосок, провожу языком по нему и в ответ ее ладони нетерпеливо зарываются в мои волосы. Ангел очень хочет быть правильной, но у нее плохо получается. Сжимаю талию и подсаживаю ее на столешницу, цветы с колючими стеблями сметаю в сторону и задираю узкую юбку. Трусики на этот раз терпения снимать нет, так что просто разрываю тонкое кружево. Пальцами веду по внутренней стороне бедра и раскрываю ее губки, проникая внутрь. Там все быстро отзывается обильной влагой.
Ангелина больше ничего не изображает, расставляет широко ноги и тянет меня к себе. Она тоже скучала эти полдня без меня. Тонкие пальцы царапают голую кожу под майкой и нетерпеливо расстегивают ширинку. Наши губы сплетены в напряженном поцелуе, дыхание сбилось. От удовольствия хочется рычат и стонать. Вся вкусная, нежная, гладкая. И такая горячая.
– Ты скажешь ему, поняла? – сжимаю волосы на затылке и оттягиваю, заставляя смотреть мне в глаза. Ангелина потеряна, кусает губы, наслаждаясь моей лаской и смотрит с мольбой.
– Скажу, – сдается и ее ладони нетерпеливо тянут мою майку вверх. Стаскиваю ее рукой и сжимаю нежные бедра. Прикрываю глаза, чувствуя ее пальцы на своем члене. Ангелина поглаживает, нетерпеливо сжимает ствол и ерзает попой на столешнице.
Подаюсь бедрами ей навстречу, проезжаюсь членом по промежности и клитору. Дразню.
– Демид, – ее возбужденный шепот и язычок у моего уха. Нежные ласкающие движения по козелку, – я больше не могу.
Я тоже. Впиваюсь пальцами в сладкие ягодицы и дергаю на себя. Ангелина вскрикивает и прикусывает кожу на моей шее, шумно дышит в нее. Двигаюсь быстро и до упора, вколачиваясь жадно. Слишком долго ее хотел, слишком долго смотрел со стороны, позволяя насмешки и равнодушие взгляды. Хочу наказать эту стервочку за все, чтобы она сантиметр за сантиметром прочувствовала, как была не права и чего себя лишала.
Этот ее ботаник точно рядом со мной рядом не стоял.
Ангелина всхлипывает, сжимает пальцами мои плечи, ногами обвивает торс и двигается мне в унисон. Чувствую, как ее тело замирает, как начинает сладко дрожать и отпускаю себя, доходя до пика в три мощных движения. Едва успеваю вытащить и спустить малышке на животик. С Ангелиной легко забыть о любой осторожности. Презервативы так и валяются в квартире в прикроватной тумбочке спальни.
– Пустишь переночевать на диване? – устало и удовлетворенно усмехаюсь ей в волосы.
– Я тебе уже говорила, у меня нет дивана, – таким же тоном возвращается мне.
– Тогда займу твою кровать.
– Ммм, – ее щека трется о мою щетину, – нам все еще нужно серьезно поговорить, Демид.
– Завтра, когда я смогу начать думать головой, – нежно порхаю пальцами по ее бедрам и опять нахожу губами ее губы. Сладкие и зацелованные.
– Завтра? – ладошка опять сжимает член и ласкает головку.
– Возможно послезавтра, – признаюсь честно и подхватываю Ангелину под попу, чтобы отнести в постель.
– Цветы, – она рассеянно осматривает разбросанный по столешнице и полу букет.
– Забудь, – целую в висок и уношу ее прочь, – я лучше любых цветов.
Глава 20
Выбраться из постели с утра было делом не из легких. Этот эротический демон вцепился в мое ослабевшее после целой ночи разврата тельце мертвой хваткой и удовлетворенно посапывал в шею. Возмущенно начала выкручиваться, но оказалась за это погребенной и жестко втиснутой в матрас. В спину недвусмысленно уперлась твердая палка.
Побарахтавшись минут пять и выдохнувшись, смирилась. В ответ чудовище расслабилось и продолжило мирно спать.
Вот что за мужик? Даже во сне ему тотальный контроль подавай. Следующий способ выбраться – а именно тихонько выскользнуть, оказался более успешным. Я накинула себе на плечи тонкий халатик и отправилась в кухню.
На часах было уже девять, но в воскресенье можно себе позволить поспать подольше. Особенно если до этого не спал всю ночь.
Демид ненасытная сволочь. Его даже мои мольбы под утро не сильно останавливали. Так что в какой-то момент я не побоялась показаться бревном и завязала с любым проявлением инициативы. В ответ с моим телом еще пару раз занялись ленивым сексом, завершив все оральными ласками, после которых я ровненько уснула.
Вообще, я никогда не жаловалась на сексуальную активность своих любовников, но в этот раз готова. И даже на избыток секса, а не его нехватку. Между ног все не просто ныло, а было еще и натерто. Демид словно целью задался ночью меня последних сил лишить.
На кухне подбираю цветы, что уже не спасти и варю в турке кофе. Сюда бы мою любимую кофемашину, но в съемном жилье она была не предусмотрена.
Наливаю себе чашку и возвращаюсь в спальню. Присаживаюсь в кресло у окошка и подбираю под себя ноги. Делаю первые бодрящие глотки.
Из вороха подушек, сбитого одеяла и простыней доносится недовольный стон и рука начинает ощупывать постель вокруг. Не найдя ничего интересного, останавливается на подушке и тянет под голову. Мощное тело переворачивается на спину, выставляя напоказ все самое красивое.
Откровенно любуюсь мужским телом, что неприкрыто выставлена напоказ. Утренний свет от окна мягко очерчивает изгибы и светит Демиду в лицо. У него в планах просыпаться, похоже, нет и рука ленивым движением прячет лицо под трофейной подушкой.
Кончики пальцев начинает покалывать уже знакомое нетерпение и я стаскиваю с подоконника альбом для набросков. Пачка острых карандашей находится тут же. Пальцы порхают сами, сначала оставляя на бумаге почти не видный набросок, затем линии становятся более отчетливыми и смелыми. Все это время думаю о мужчине в свое постели.
Наши отношения начались совсем неправильно. У нас обоих были вторые половинки. И непросто любовники, а жених и невеста. Демид расстался с Леной прежде чем мы стали близки. Неужели он сделал это из-за меня? Или может быть просто понял, что раз к другой женщине вот так тянет, то жениться смысла нет.
А что делать мне? Алекс не в Москве, он через океан на другом континенте. И я уважаю его, не хочу ранить. И считаю, что расторжения помолвки и признания, что у меня есть другой по телефону, он не заслуживает.
После выставки в Москве мне все равно нужно будет слетать в Штаты, что-то решить с визой. Прикусываю кончик карандаша и засматриваюсь на то, что башней стоит в центре моей постели. Красивый, порочный и очень умелый инструмент.
Но я ведь не только на него повелась. Меня его владелец привлек сразу своей мужской харизмой, смелостью, прямотой. Можно долго возносить своего добро Алекса, но я дурында люблю вот таких напористых мужиков как Демид.
Алекс был попыткой упорядочить свою сложную жизнь после развода. Стефан так плюнул в душу, что мне захотелось кого-то безопасного, с кем не придется рисковать. И вот такой домашний интроверт Алекс стал идеальным вариантом.
