жест, которым он схватил ее за волосы, я приняла тогда за жест страсти, но… о Боже! … ведь он просто пытался отцепить ее от себя…»
Именно поэтому, я видела столько боли в глазах любимого, когда он увидел меня, исчезающей в сизой дымке. Он понял, что это за туман… Он подумал, что я бросаю его…
Пазл сложился, недостающая деталь легла на свое положенное место.
О Господи!
Кай!
Мне нужно вернуться! Подскочив с кровати, заметалась по комнате, поспешно соображая, что предпринять. Быть может, как-то на ментальном уровне позвать его?! Бред конечно, но все же, нужно попробовать. Остановившись посреди комнаты, села на колени и закрыв лицо руками, мысленно позвала:
«Кай! Любимый, единственный, истинный мой! Кай! Приди за мной! Кай!»
Я как заведенная вновь и вновь повторяла про себя эти слова.
— Ты чего? Молишься что ли? — смеясь, сказала Ирка, вваливаясь в комнату с полными пакетами в руках.
Вздрогнув, уставилась в смеющееся лицо соседки.
— Слушай, да сдашь ты этот экзамен! Что так убиваться-то?
— Угу! — пробормотала я, вставая с колен и, подойдя к окну, посмотрела на оживленный проспект.
— Мне ту девчонки вчера нагадали богатого жениха, представляешь? Ты бы видела лицо Семеновой, когда ей вместо жениха «казенный дом» выпал и «временные трудности», — хохоча, бормотала Ирка, — Так эти дурочки еще вчера и вызвать кого-то хотели, хорошо, что ты уснула и…
— Вызвать? — резко развернувшись, я с нетерпением уставилась на Ирку.
— А? Ну да, прикинь? Блин, как его там… инкуб что ли?! Семенова где-то вычитала, что именно этот самый инкуб, может доставить неземное удовольствие женскому полу… — Ирка захохотала в голос, — короче не получилось у нас ничего! Эй, ты куда???
Я как ошпаренная бросилась из комнаты, в сторону комнаты Семеновой, молясь всем Богам, чтобы она еще не уехала. Пролетев, два лестничных пролета, я выбежала в пустынный коридор, и, найдя заветную дверь, громко постучала. Минута… вторая… ну же…, подняла руку и еще раз с силой стукнула чертову дверь. Ответом мне послужило молчание. Закрыв глаза, тяжело вздохнула, прислонилась лбом к двери и… полетела вперед.
— Лиса? Ты чего тут? — Семенова стояла с полотенцем на голове, и смотрела на распростёртую у своих ног, меня, — случилось чего? Ты проходи! А я в ванной была, думала, мне показалось, прислушалась, а нет, стучит кто-то. А тут ты!
Поднявшись с пола, я села на предложенный стул и заглядывая в растерянные глаза Семеновой, тихо сказала:
— Вы вчера с девчонками, ночью, вызвать кого-то хотели?! Правда?
Семенова состряпала смешную гримасу, достала косметичку, видимо собираясь наводить марафет.
— Да дурочки пьяные! Вычитала я на одном форуме, что некоторым девушкам ночью является демон-инкуб, соблазняет их и дарит неземное удовольствие, — последние слова Семенова произнесла театральным шепотом, закатив при этом глаза, — короче, обычно инкуб выбирает себе, так называемую жертву, сам. Но! На том же самом форуме, я узнала, что есть некое заклинание, — усмехнулась Семенова, — которое может этого самого инкуба призвать! Мы вчера пьяные были, и у нас, естественно, ничего не получилось. А тебе это зачем? — с прищуром уточнила Семенова.
— Да так, любопытно стало, чем вы занимаетесь, когда ни в чем не повинный человек, спит в одной с вами комнате!
Семенова засмеялась, потом лукаво блеснув глазами произнесла:
— А я уж было подумала, что ты сама попробовать хочешь! — увидев какое лицо я сделала, добавила, — ладно-ладно шучу, я!
— И как ты всю эту муру запоминаешь, — сказала я вставая, — заклинания всякие…
— Дык, я на листочке выписала! Да и ради прикола все это, мы ж не всерьез!
— Листочке? — как бы, между прочим, спросила я.
— Угу! Ирка потом его в мусорку бросила, когда мы по комнатам расходиться начали.
— Пойду я! — сказала я, направляясь к двери, — пока Семенова!
— Ну, пока! — тихо ответила Семенова, закрывшейся двери.
Быстро сорвавшись с места, побежала в нашу комнату. Господи, пусть Ирка останется такой же неряхой как и была, и не пойдет с утра пораньше выбрасывать мусор.
Забегая на наш этаж, краем глаза замечаю чуть приоткрытую дверь в нашу комнату. С быстро бьющимся сердцем, забегаю в открытую дверь, пусто! Ни Ирки, ни ведра! Я, наверное, за всю свою жизнь так резво не стартовала, как в тот момент. Проносясь мимо многочисленных комнат, дергаю дверь, ведущую на лестничную клетку, сбегаю на один пролет, и вижу Ирку, которая заносит хреново ведро над мусоропроводом.
— Стой!
Ирка подпрыгивает от страха, роняет ведро, и все его содержимое вываливается на пол. Не теряя времени, я падаю на колени и спешно начинаю копошиться в смятых клочках ненужной бумаги. Где же он? Где? Перелопатив большую гору мусора, я с протяжным стоном облокачиваюсь на перила, так ничего и, не обнаружив. Как вдруг меня словно кто-то толкает, и я решаю заглянуть в само ведро. Маленький, смятый тетрадный листик в клеточку, одиноко лежит на самом дне мусорного ведра. Трясущимися руками, я медленно достаю его, разворачиваю и, пробежав по неровным строчкам, облегченно вздыхаю.
— Я в шоке, блять! — прошептала Ирка, приземляясь рядом со мной на пол, — Лиса, тебе нужно срочно отдохнуть! Этот жирный препод, заваливший тебе последний экзамен, явно тебе планку сдвинул!
Повернувшись к Ирке, я счастливо улыбнулась, звонко чмокнула ее в щеку и принялась складывать разбросанный мусор обратно в ведро.
13
Поздний вечер, Ирка уже давно уехала, а я сижу на кровати, и передо мной лежит расправленный листочек в клеточку, с пляшущими буквами.
Страшно!
Дико страшно от того, что не получится. Что больше не увижу его…
Мой демон!
Подняла руку и в который уже раз, размазала по лицу льющиеся, непрекращающимся потоком, слезы. Глянула на часы, висящие на стене: 23:59.. Пора…
Выдохнув, расправила листочек и тихим, прерывающимся от слез голосом зашептала:
— Среди ночи призываю,
Любви и страсти я желаю,
Могучий демон отзовись,
Инкуб воочию явись!
На часах 00:00. Осмотрела, погруженную в темноту, комнату. Никого.
Прочитала еще раз… И еще раз… И еще… Я не знаю сколько раз я произносила эти слова, с каждым разом мой голос становился все громче и громче. Мое сердце разрывалось на части, рыдания душили, невыносимая боль раздирала изнутри, не давая сделать вдох. Трясущимися руками схватила листок и с силой смяла его.
— Прости меня, любимый… — прошептала я, сквозь рыдания, смотря невидящим от слез взглядом, прямо перед собой, — я больше ничего не могу сделать.
Свернувшись калачиком на кровати, смотрела потухшим, безжизненным взглядом в темноту.
— Я люблю тебя, Кай!
— Тогда зачем ты ушла?
Резко дернувшись, села на
