немного поворошила пену.
– Устал, – выдавил из себя Том.
– Что случилось? – Карина выпытывающе смотрела на его затылок.
– Это работа,.. – Томас никогда не хотел говорить с ней о том, что происходит в часы его рабочего графика, поэтому каждый раз обставлял происходящее словами «это работа».
За один момент Том понял, что скрывает от неё не только обстоятельства произошедшего убийства, но и личное переживание, потерю в жизни. Он не хотел называть это по-людски трауром, но то, что было внутри, напоминало ему представление об этом.
Она практически ничего не знала о нём. Ни о его работе, ни о его окружении, ни о том, что происходит у него внутри. Всё, к чему она имела доступ – его дом и, иногда, если повезёт, тело.
– Расскажи мне, хоть в этот раз, – попросила она грустным, голосом ребёнка. – Пожалуйста.
Том не хотел делать исключений после её уламывающих, подобно этой, фраз, и уж тем более не хотел посвящать её в то, что пережил сегодня. Просто потому, что не мог.
– Я не могу, – отрезал он.
Она нахмурила бровки, обиженно опустив взгляд. В очередной раз почувствовав себя в стороне проигравшей, она решила завоевать его тем, чем удавалось ранее.
Девушка закатала рукава халата и принялась расчесывать пальцами его слегка вспотевшую голову. Естественно, первой реакцией его была неожиданность, после которой он пару раз отвёл голову от её рук, но Карина знала, что сейчас выиграет. И да, Том сдался, не в силах сопротивляться её ловким ручкам, ибо сам устал, и не был против нежностей.
Постепенно переходя от темечка к затылку, а там уже и к шее, девочка всё сильнее надавливала на Тома:
– Я скучала.
С появления воспоминаний о сегодняшнем дне, Тома начало слегка напрягать её присутствие сзади, будто бы она, касаясь чего, считывает всё, что ей было нужно. А доверить это он просто не мог.
Девочку он привлекал, ей нравилось быть ухаживающей за ним стороной, будто послушная и покорная жена, а Том – сильный и гордый кормилец, только что пришёл с добычи «жизни» для неё, и требовал сейчас только ухода и покоя. Но на деле было совсем иначе, и она, хоть и не понимая, какое положение занимает в его жизни, мирилась с тем, что имеет на данный момент.
А имела она перед собой его сильную и горячую шею.
Движения её пальцев обостряли подбирающееся издалека возбуждение Тома, хотя он совсем не хотел этого сейчас. Но Карина делала всё умело, в традициях работы конкретно с ним, ведь ей были известны алгоритмы подбора ключа к его желаниям. Он появлялся в последнее время в её доме не так часто, и, радуясь моменту, она не хотела его упускать, и бросалась всё дальше, на амбразуру.
Её руки только сошли с его плеч и переместились вглубь пены, к груди. И тут Том её остановил, жёстко схватив за кисти и медленно оторвав от себя со словами «Уйди».
Такой жест был воспринят ею хоть и без сильной обиды, но удар по самолюбию и гордости всё же был нанесён. Встав и отряхнув руки, она была уже готова выйти из ванной, но Том окликнул её:
– Остановись, на минуту.
– Что?! – обиженно прикрикнув, она обернулась на сто восемьдесят и взмахнула рукой.
Том завалился набок, в её сторону, схватив одной рукой борт ванной и, переждав некоторый момент, видимо, набираясь решительности, не глядя на неё, сказал:
– Ляжешь со мной сейчас?
Лицо девочки слегка покраснело, успокоилось, и она, ничего не ответив, а лишь незаметно улыбнувшись, так же незаметно вскинула глаза и вышла.
Спустя двадцать минут Том выбрался из ванной, сопровождая свой выход клубами пара.
Он вернулся в спальню, где его в сонном состоянии ждала Карина. Девушка лежала, почти полностью укрывшись одеялом.
– Спишь? – хриплым голосом спросил Том.
Не дождавшись ответа, видимо девушка заново заснула, и приземлившись на край кровати, Том сбросил полотенце и одел трусы. Полотенце полетело на тумбу, где Поулсон краем глаза заметил пепельницу, а подле неё завёрнутый «косяк». Тут же Том почувствовал какой-то особенный запах в комнате, доселе никогда не встречающийся ему.
– Что это у нас тут?..
Оживлённый находкой, Том мигом вставил папиросу в зубы, щёлкнул зажигалкой и сильно затянулся.
Но эффект от затяга несколько удивил его – совершенно отвратительный вкус, не сравнимый ни с одним сортом конопли, что он пробовал. Горло жгло, в рту оставалось мерзкое ощущение. В пепельнице же валялся еле заметный уголёк, видимо, оставленный Кариной.
– Что это такое? – давясь едким дымом, спросил Том у девочки.
Но она спала мёртвым сном.
Тогда Томас слегка потеребил её за плечо.
– Проснись.
Бесполезно. Том потрепал ещё сильнее и сильнее.
– А-а? Что такое? – Её заспанные глаза мило всматривались в тело перед ней.
– Что ты оставила на тумбе?
– Не понимаю..
Она утёрла нос о подушку, слегка придя в чувства.
– А, ты про «закат»? Девочки её так называют. Помогает уснуть.
Проговорив это, она подобралась ближе к Тому, повалила его и улеглась рядом. Её горячая щека прислонилась к его груди, туда же она положила свою не менее пылающую руку – девочка будто горела.
Докурив папиросу до конца, Том еле сдержался, чтобы не сплюнуть эту мерзость.
Странно, но эффекта он не ощущал. Это была какая-то необычная трава. После неё не бросало в дрожь, не хотелось есть, не было нужды поговорить. Тома слегка успокаивало, но и без этого дерьма он был согласен прилечь поспать.
«Странно»
Карина тихонько сопела рядом, прислонившись обжигающими поверхностями своего тела к Тому. Он же, в свою очередь, аккуратно приобнял девочку и сам не заметил, как заснул.
Проснулся он от какого-то дикого хохота, коим внезапно наполнило сиреневый дом.
Быстро придя в себя, Томас насторожился – рядом – пустая кровать, Карины здесь не было. Нацепив штаны, что лежали на тумбе рядом со злополучной пепельницей, детектив вышел из спальни в коридор.
Странное ощущение пришло к голове, когда Том покинул комнату – коридор был каким-то неузнаваемым, но в то же время знакомым – деревянный пол, который поскрипывал после его тяжёлых шагов, стены монотонно раскрашенные спокойными оттенками серого и коричневого. Спальня же находилась в конце коридора – напротив её чёрной двери была ванная. Том не помнил этой особенности дома Карины.
Выходя к гостиной, по скрипучим доскам, Томас решил пройти коридор до конца, и как только он закончился, произошло необъяснимое.
Том снова оказался в начале этого же коридора – за спиной был второй, аналогичный тому, что Том только
