духом. Поэтому... Я. Буду. Драться.
Девушка видела, что Николас настроен решительно, и уже умоляющим взглядом попросила не вмешиваться. Ее маленькая тушка, конечно, не стоила секрета, от которого, возможно, зависело быть войне или нет между двумя империями, а что такое война и какие она несёт за собой последствия, она знала.
— Лорд Николас, прошу вас далеко не уходить, — попросила Оля, уже успокоившись и полностью владея собой. —Силы абсолютно неравны, и вам придется соскребать мои ошмётки с этой площадки. Очень прошу соскребсти их в одну кучу и слепить из них хоть что-то похожее на то, что было до этого. Ради моих родителей, — Оля вздохнула и встала в оборонительную стойку.
Дед нахмурился, Николас изменился в лице, парни вокруг перестали болтать и с интересом уставились на молоденького отчаянного паренька.
Оля внимательным взглядом окинула трёх хмурых парней, которые были явно младше неё, лет шестнадцати – семнадцати, но выше на голову, шире в плечах, крепче в ногах и с кулаками в два раза больше ее кулачков. Мда, проблема, однако.
Землянка мысленно вознесла молитву и стала думать, как выкрутиться из дурацкой ситуации, в которую сама себя загнала. Битой ей быть не хотелось, драться она тоже не собиралась.
— Лорд Дарвиг, я беру ответственность за проступок Николаса и выступлю на арене за него, — вдруг решительно произнёс Николас Червинг. Конечно, благородный лорд не мог позволить, чтобы девушку избили на его глазах. — Такой выход удовлетворит всех? – он хмуро посмотрел на герцога и его учеников.
— Это другое дело! — оживился один из парней, но самый главный лорд нахмурился.
— Нет, лорд Николас, я не могу этого допустить. Как вы себе это представляете? Во-первых, вы не родственник по крови. Во-вторых, вы — мой гость. В-третьих, ллиер за подобное смешает меня с дерьмом и не поморщится.
Николас стал спорить с герцогом, а Оля вдруг вспомнила, как эти самые парни, с которыми она должна драться, не хотели тренироваться с ним, потому что тот только встал с постели и был слаб. Та-ак, похоже, что эти трое точно с понятиями о чести, долге и достоинстве. Надо на этом и сыграть.
Вокруг стоял гул из мужских голосов. Ученики тихо переговаривались, ожидая развязки спектакля.
— Кто из вас самый лучший боец? — громко спросила Оля, обводя троицу внимательным взглядом.
— Зачем тебе лучший? — подозрительно поинтересовался самый симпатичный, белокурый и зеленоглазый, крепкий парень. Его голос девушка узнала и поняла, что это он назвал ее задохликом.
— Потешить самолюбие, — невозмутимо ответила Оля, пожав плечами. — Если вдруг останусь жив, то буду говорить, что меня смог одолеть только самый сильнейший из трёх.
Парни сдержанно хмыкнули, оценив шутку, дед подозрительно прищурился, Николас насторожился, иномирянка же подумала: «Да уж, влипла по самые уши. Умирающий дедуля совсем не дедуля, ещё и живее всех живых. К тому же жесток и горд. Нужно сматываться отсюда и где-то спрятаться на год».
— Арчи, давай ты, — решил герцог, кивнув белокурому красавчику.
— Давай Арчи, один удар и всё. Лорд Николас, вы здесь? — Оля театрально оглянулась.
— Да, — мрачно отозвался тот. Вся его поза выдавала дикое напряжение.
— Ваш внук прав, мастер, — осторожно ответил Арчи. — Мы явно в разных весовых категория и, по-моему, ему и одного удара станет достаточно, чтоб он увидел великого Геёта. Я так не могу, — это противоречит моим понятиям о чести, хотя я понимаю, что это ослушание вашего приказа.
— Да, мастер, давайте мы не будем заниматься избиением младенцев, — проворчал ещё один парень из троицы.
Дед нахмурился, и Оля поняла почему. Здесь же, наверное, как в армии, а уже второй раз за день парни не выполняют требование мастера, то есть нарушают дисциплину.
Холодный взгляд местного властителя остановился на непослушной троице, затем на внуке.
Землянка не знала, что герцог вдруг подумал: «А ведь этот задохлик смел и отчаян, хотя ему и страшно. Еще и хитер, но язык всё равно слишком длинный. За него и нужно проучить, чтоб знал своё место».
— Ладно, — тяжело вздохнул герцог, — отведите этого умника к стайне, пусть вместо младших стайников помогает старшему в вечерней чистке летунов и стайни. И вы, кстати, тоже, все втроём можете дружно отправляться с моим новым родственничком. Не хотите драться и выполнять мои требования, значит, будете стайню чистить. Два раза, поскольку два раза ослушались меня. Сейчас и завтра вечером, после вечерних занятий. Не были бы новенькими, уже бы в карцере сидели. Свободны.
Оля почувствовала, как жуткое напряжение отпускает её, а коленки вдруг ослабевают. Она постаралась собраться с силами — не хватало ещё бухнуться на колени перед дедом. Уже представила, сколько презрения увидит в его глазах.
Если бы она была повнимательнее, то заметила бы, как побледнели трое непослушных друзей, которые не захотели с ней драться.
Глава 17
Вместе с товарищами по несчастью Оля, задрав голову, с изумлением рассматривала герцогскую стайню.
Из ворчания парней, которые шли по дороге к стайне так, словно им привязали на ноги тяжелые гири, она уже поняла, что представляет из себя это «чудище лесное», которого так сильно боится местная молодёжь.
Стайня оказалась ничем иным, как конюшней, только рассчитанной не на лошадей, а на магических летунов. Огромное, роскошное и величественное трехэтажное здание из светло-коричневого мрамора с многочисленными узкими окошками и необычными широкими дверьми, исписанными многочисленными письменами.
— Э-э... это стайня, я правильно понял? — на всякий случай осторожно поинтересовалась она у хмурых парней, стараясь не показать, насколько удивлена.
— Она самая, — хмуро отозвался Артур Рэдвиг, скривившись. — Самая роскошная стайня во всей Эллии, — тяжело вздохнул. — Чтоб она провалилась к Мраку... хотя бы на один день.
Этот дворец? Дворцовый комплекс? В общем... мда. Оля тоже была не против, чтобы это во всех смыслах замечательное сооружение исчезло куда-нибудь на денёк.
Парни не торопились заходить в огромные распахнутые двери, Оля тоже не спешила.
— И здесь точно содержатся... э-э... летуны?
«А не какие-нибудь графы-герцоги-бароны, их владельцы?» — захотелось съехидничать. Парни ответили раздражёнными взглядами.
— Уважаемые тумы, чем могу помочь, — подбежал к ним мальчишка лет двенадцати, с подобострастием заглядывая в хмурые лица молодых лордов. Мальчик был одет в такую же ливрею, которая была на том прислужнике, который привёл Олю с магом жизни к герцогу.
—
