и казалось ледяным.
Через несколько мучительно-морозных минут телефон загудел.
— Нож есть?
— Ага.
— Черти знаки. По ним тебя мой знакомый най…
Связь оборвалась. Телефон вырубился. Руслан сунул его в сумку, ледяными пальцами нащупал нож, с трудом вынул и принялся чертить защитные знаки.
Он уже не чувствовал ни ног, ни рук, когда снаружи послышались тяжёлые шаги и незнакомый голос прогудел:
— Руслан? Я от Бьёрна.
Потом он, кажется, отключился.
Очнулся в тёплой машине.
— Не волнуйся, к Бьёрну тебя везу, — пробасил здоровенный бородач, сидящий за рулём.
В салоне было так тепло и спокойно, что Руслан позволил себе закрыть глаза и заснуть.
Водитель разбудил его у незнакомой многоэтажки.
— Первый подъезд, двадцать вторая квартира.
— Спасибо!
— Да не за что. Бьёрну привет.
Дверь в подъезд оказалась открыта, и Руслан живо взбежал по лестнице на нужный этаж. Не успел постучать, как дверь открылась.
— А, живой всё-таки. Хорошо. У меня тут дело нарисовалось. Там человека через час-другой доедят. Тебе пледик и на диван — или куртку и со мной?
Бьёрн стоял в дверях и держал чёрно-красный клетчатый плед в одной руке и кожаную чёрную куртку вроде своей собственной — в другой.
— Куртку, — вздохнул Руслан.
Новая зима
Уже неделю Руслан жил у Бьёрна.
Наступила зима: как по заказу, с первого декабря похолодало, серое небо почти упало на крыши многоэтажек, и пронзительный ветер то и дело гонял позёмку и торопил прохожих домой.
С родителями Руслан так и не поговорил. Не знал, что и как сказать после той бабки. Бьёрн в душу не лез.
…В тот вечер, когда приятель наставника привёз Руслана из злополучной Рябиновки, отдохнуть ему не удалось. Между пледом и курткой он выбрал куртку.
— Молодец, — одобрил Бьёрн.
Быстро сунул куртку ученику, закинул рюкзак на плечо, вышел на площадку и запер дверь.
Руслан накинул тяжёлую куртку, покрытую сотнями крошечных знаков, и поспешил за наставником вниз по лестнице.
— Такси уже ждёт, — объявил Бьёрн, торопливо шагая по ступенькам. — Едем в Кириллов лес.
— А что там?
— Мой знакомый из бродячей метели вызволял старушку. Старушку-то обрадованным родственникам вернул, а вот на него на обратном пути напала ледяная стая.
— Кто это? — спросил Руслан: если интересоваться делом, то можно не думать о родителях, бабке и Рябиновке.
Ему, наверно, стоило бы выбрать тёплую квартиру и мягкий диван, отдохнуть, прийти в себя после пережитого, но ехать куда-то с Бьёрном намного интереснее, чем лежать под пледом и жалеть себя. А пожалеть себя очень хотелось.
— Что-то вроде волков. Сейчас, в конце ноября, их вообще не должно быть, ну, разве только первые одиночки, но Демон сказал: их штук шесть. Это много, если что. Они и втроём-то могут быть опасны. Завалить можно только вожака. А вот человека любой из них сам завалить может.
— И что мы будем делать?
— Демонюгу спасать, ясен пень. Утром они и сами исчезнут, но там ветер — защита на снегу не держится. На месте расскажу, в такси молчком.
Усатый таксист под негромкое бормотание какой-то серьёзной передачи по радио за полчаса довёз их до границы Кириллова леса. Бьёрн расплатился и договорился, что такси вернётся за ними через час.
На месте водителя Руслан извёлся бы, пытаясь понять, что понадобилось двум странным людям поздним почти зимним вечером в лесочке.
— Я с ним часто езжу, — пояснил Бьёрн, — потрясающе пофигистичный мужик. Просто золото!
Руслан поёжился: тут было, кажется, ещё холоднее, чем в Рябиновке.
Бьёрн окинул его внимательным взглядом:
— Скоро вернёмся в тепло. Ты, так понимаю, пока бездомный?
От слова “бездомный” обидно сжалось сердце, но ведь так и есть теперь. Руслан кивнул.
— Ладно, разберёмся. Пока у меня поживёшь. Так, счас нам нужно вот что…
Он скинул рюкзак и вынул оттуда моток верёвки, здоровенный нож с выгравированными на лезвии знаками и коробок походных спичек. Сбоку к рюкзаку был прикреплён длинный свёрток, Бьёрн размотал его и извлёк три палки, обмотанные тряпками с одного конца.
— Огня стая боится. Надо отпугнуть их и укрепить защиту Демона. Потом ты к нему в круг прыгнешь, а я разберусь с вожаком. Если другие волки кинутся, тычь их в морды факелом. Понял?
— Ага.
Что тут не понять? Наверняка вопросы появятся потом, когда он кажется лицом к… мордам с волками, но тогда и разбираться будем. А пока надо спасать человека.
Наставник закинул верёвку на плечо, разжёг факел, отдал Руслану. Второй полыхающий факел оставил себе.
Взвыл ветер, поднимая позёмку.
Волков Руслан увидел издали. Крупные белые фигуры беспрестанно двигались, окружив почти незаметного на их фоне человека. Четыре или пять волков размером с крупную собаку, вроде дога, и один огромный словно лошадь. Ну хоть не надо искать вожака: сразу видно, с кем драться в первую очередь.
Бьёрн поудобнее перехватил факел и помчался к волкам. Руслан, оступаясь в неглубоком снегу, следом.
Ветер разыгрался не на шутку и бил в лицо, не давая вдохнуть в полную силу. Заслезились глаза. Лицо онемело.
Завидя огонь, волки шарахнулись в стороны, припали к сугробам и пропали из виду.
Бьёрн подбежал к товарищу и сунул факел ему в руки.
— Что ж ты без огня попёрся в лес в такое время, Демонюга?
Размотал верёвочный круг — узлов Руслан не заметил — и бросил на снег, старательно ровняя форму.
— Да б-б-был у м-м-меня ог-г-гонь, — стуча зубами, отозвался Демон, невысокий крепыш, на вид — ровесник Русланова отца.
— И где? Залезай сюда. Факел мне отдай. Возьми этот. Так, Руслан, сюда, становись в круг и факел его подожги! Это мой ученик. Это Демон.
— Здорово, уч-ч-ченик… так б-б-был у меня ог-г-гонь! А эта тварь ка-а-ак прыгнет! И в-в-всё. Сумка в с-с-снег.
— Ну хорошо, хоть телефон не потерял. Где там наш волчок?
Факел — в левой руке, нож — в правой. Бьёрн развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как из сугроба шагах в десяти от него поднимается стая. Огромный волк впереди, остальные — клином позади.
— Иди сюда, пёсик.
“Пёсик” оскалился, взвыл метелью и прыгнул. На Демона.
Верёвка слабо засветилась — волка отбросило на пару шагов. Он снова оскалился и опять попытался добраться до Демона. Руслану, стоящему в шаге от него, стало жарко и душно. Он выставил факел
