«Было б чему радоваться. Ничтожное племя с ничтожными проблемами. У тебя, мой великий господин, другая цель, зачем ты размениваешься на такие мелочи?»
Бес опять стал вежливым, и я усмехнулся:
— Бесишься, что не послушал тебя?
Хродрик опять разразился бранью, а я в этот момент почуял, как что-то надвинулось, будто приблизилось к нашему обрыву. Незримое, большое, сильное… и благодарное.
Талисман Рычка дёрнулся на груди, а потом с открытой усыпальницы донеслось:
— Спа-а-а… си-и-и… бо-о-о…
«Опять сила рода. То, чего я всегда боялся, когда был приором. Звери с их родами, когда несколько поколений накапливают силу… Этого не должно быть! Людям — людское, а зверям — зверево».
Я ничего не ответил Хродрику. Лишь смотрел на пылающий горизонт.
Теперь ясно, что мне надо туда. О каких братьях говорил Аллиго? Тут, в Оранжевом приорате, только два знаменитых брата. Наместники в Пекле и Сквозняке, как называют тут две половины.
А слово? Что за слово, которое не хотят услышать?
«Ладно уж, я тебе подскажу, кусок тупого Абсолюта…»
Бес не успел ничего сказать, как я, усмехнувшись, предположил:
— Ты о завещании Оранжевого Приора?
«Да сам бы ты не догадался! Это я, твой верный и умный слуга, навёл тебя на мысль, о великий господин, чтоб тебя бесы драли».
— За-а-а… кро-о-ой… — донеслось из усыпальницы.
Сказано, сделано.
Заметно уставший, я присел у каменной двери, опёршись спиной. Прижал затылок к камню, стал смотреть на небо.
«И что? Всё, эти сраные звери даже благодарить не будут?»
— Ты не слышал? — проворчал я, — Сказали же: «Спасибо».
«Да в задницу Апепа их грёбаное спасибо!»
Заметив блеск в голубом небе, я улыбнулся. Через секунду в меня влетел большой светляк, сила хлынула по жилам, возвращая бодрость, и я сразу же устремил взгляд внутрь.
Что новенького?
Моя точка в пятом персте сдвинулась наполовину. Никаких даров…
Я едва сдержался, чтоб не разочароваться, и всё же улыбнулся, похлопал камень за спиной:
— Спасибо.
Род Крокодилов не отвечал, да у меня к нему и претензий особо не было. Вместо этого у меня были вопросы к бесу:
— Есть у меня кровь троих. Если то, что Аваддон не нужен, правда…
«А вот и неправда! Сдохнешь ты, кусок, если кровь Аваддона не вернёшь!»
Я проигнорировал его реплику.
— Что ещё нужно?
Копьё молчало. Я чувствовал, что у беса сейчас явно напряжённый мыслительный процесс. Как бы всех вокруг обвести вокруг пальца, да при этом остаться целёхоньким?
«Нужен алтарь», — вдруг сказал Хродрик.
— Какой?
«Он в Тенебре. Конечно, я провожу тебя, о великий господин».
— И я, естественно, поверил, — растягивая искусственную улыбку, сказал я, — Дерьмо ты нулячье, если сейчас не скажешь.
Я встал и замахнулся, собираясь метнуть копьё с обрыва.
«Грёбаный ты кусок человечины, я правду сказал!» — рявкнул Хродрик, — «Да кидай, может, меня найдёт кто-то поумнее!»
Я опустил руку и вздохнул. Да ну твою же нулячью меру, как понять, что правда, а что нет?
— Что за алтарь?
«Ты алтарей, что ли, не видел, червь? По всему Инфериору их жопой жуй!»
— Тогда другой вопрос. Что делает алтарь для молитвы Небу в Тенебре?
«А моё какое дело?! Мы, бесы, грязь преисподней, и таких вещей не знаем».
Я снова глянул на горизонт. Слово приора там, братья-наместники наверняка тоже попрутся туда для разборок. В Проклятых Горах есть достойные противники, чтобы поднять меру — в Тенебру по любому не стоит спускаться с моим пятым перстом.
Мою последнюю мысль бес услышал.
«А ты рискни, ты же сильная воля!»
— Иди ты… в Тенебру, — проворчал я.
«Давно мечтаю!»
Понимая, что все разговоры можно вести и по дороге, я подошёл к обрыву и стал спускаться вниз. Пальцы послушно врезались в породу, высекая обломки, осыпающиеся вниз.
«Ты что делаешь, кусок?»
— Как что? Иду к Проклятым Горам…
«Ты представляешь, сколько туда идти?! Да я же сдохну с тобой, червятина! Мне дух нужен, я силы теряю!»
— Не моя проблема, — проворчал я, — Значит, перенеси меня.
«Ты с Целесты рухнул, поднёбная твоя мера? У меня тела нет, жизнь на волоске, а ты мне…»
Его аргументы кончились примерно через пятьдесят метров.
«Раздобудь лошадь».
— Как только, так сразу, — кивнул я.
И снова молчание. На такой высоте ветер подвывал, залезая под истрёпанный доспех, но я уже слышал шелест листьев внизу. Кажется, кричат всё те же обезьяны.
«В задницу тебя, великий господин. Тебе нужно убить крупного зверя, желательно, поближе к твоей мере».
— Зачем?
«Его дух мы используем, чтобы перенестись, кусок ты тупой! Так я не умру».
* * *
Поиск животного занял не так уж и много времени. В лесу было много хищников, но все они были едва выше двенадцатой ступени. Достойные противники для зверя, но слабоваты для человека. Их духа бесу не хватало.
Погонявшись по зарослям за антилопами, и прибив разок особо крупного тигра, я внезапно наступил ногой в размокшую почву.
Сразу вспомнил, что с высоты я видел зеркало воды. Если в джунглях есть река или озеро, значит, там должны быть особо упитанные хищники. Весь мой небогатый опыт жизни в Инфериоре говорил о том, что даже самое захудалое болото таит в себе настоящую опасность.
Буквально через полчаса я действительно вышел на край болота. И улыбнулся, когда меня кольнуло чувство опасности.
Стоя на засохшем бревне исполинского дерева, утопающем в ряске, я смотрел на зелёную гладь болота. Смотрел, и чуял, что под водой действительно засела сильная тварь.
Зудела мошкара, которую отгоняла моя мера, квакала безмерная мелочь. Кое-где булькали пузыри, поднимающиеся из глубины трясины.
«О-о-о… Какая отожравшаяся скотина там засела. Червятина, а ты потянешь её?»
— Такой твари тебе хватит, чтобы перенести меня к Проклятым Горам?
«О, да. И ещё останется, мой великий господин».
Охота на тварь требовала особого подхода. Мучаясь угрызениями совести, я вернулся в джунгли и опять стал ловить животных. Надеюсь, Инфериор простит мне?
