-Ну вот, - Максим огорченно развел руками. - Не знаю, с какого -то лохматого века в стране появился обычай одаривать придворных дам маленькими букетиками ландышей, олицетворяющие их скромность. Для робких молодых людей это была возможность признаться своей возлюбленной в великом чувстве. А для девушек - символ и счастья, и чистоты, и любви. Кстати, а ты во Франции была?
- Нет, в моем загранпаспорте только штамп погранконтроля Турции.
- Нужно обязательно побывать. И сравним мою фотосессию из Останкино и какого-нибудь любителя, подрабатывающего съемками возле Эйфелевой башни. А с чем у тебя ассоциируется ландыш? Так , навскидку.
- С жемчужинами. Маленькими, переливающимися.
- Ты сама, как жемчужина. Редкая, драгоценная.
Я, конечно догадывалась, что вываливая на меня кучу комплементов, Максим стремился придать моему лицу соответствующее выражение. Но это было так приятно, что я и правда, чувствовала себя какой-то принцессой.
- Эй, папарацци! У меня глаз уже дергается! - встрял Никита. - Не знаешь, к чему это?
- Ревнуешь?! - Максим совершенно по-мальчишески рассмеялся.
- Ревную. Если не прекратишь совращать мою девушку, то внутри телебашни я сам на телефон доснимаю! А тебе такие отзывы напишу, что и корпоратив бомжей не доверят снимать!
. - Поздно, господин заказчик, я уже совратил, и ее жизнь не будет такой, как прежде.
Правда, Рин?
- Правда, - подтвердила я, забавляясь ревностью Никиты. Пусть и напускной, но доля правды там все ж была, это я заметила по недобрым огонькам, промелькнувшим в его глазах.
К счастью, ревность не помешала завершить фотосессию, и Максим сделал потрясающие снимки на фоне Москвы с высоты птичьего полета.
Продолжением сюрприза стал ужин в ресторане «Седьмое небо». Я слышала краем уха о нем, но мое представление и рядом не стояло с действительностью.
Самое главное - это столики у окна, откуда открывается совершенно потрясающий вид на Москву. И что самое удивительное - пол вращается, и за сорок минут делает полный круг, так что можно увидеть всю панораму.
Я испытывала какую-то эйфорию. Словно через меня пропускали электрические разряды, от которых я взбадривалась, едва ли не забывая дышать. Даже приходила фантастическая мысль, что, если я шагну с этой башни, то просто полечу, как птица -настолько легкой и воздушной я себе казалась. Эмоции зашкаливали до такой степени, что я на их счет списала невероятный факт - я не смогла съесть все, что заказали.
Нонсенс. И даже Никита заметил.
- Черепашка! Тебе вредно перевозбуждаться так. Не подумай, что я переживаю из-за дороговизны. Просто ты лишаешь меня моего законного удовольствия - наблюдать, как ты с аппетитом уплетаешь еду. Как довольно жмуришься, источая флюиды счастья. А ты еле ковыряешься...
Никита накрыл своей ладонью мою руку и с сожалением посмотрел мне в глаза.
И на тот момент я тоже думала, что кусок не лезет в горло из-за зашкаливающих эмоций.
- Да, ты прав, неожиданно. Спасибо, Никит, я, действительно, почувствовала себя принцессой. Это второе яркое событие за мою жизнь. Первый раз Турция и вот сейчас.
Это так волшебно!
- Как мало для счастья нужно! - Никита довольно улыбнулся. - Ты у меня такая неискушенная, неизбалованная. Тебе легко угодить. Мечта любого мужчины.
Вот я же не тянула его за язык. К чему опять? И против воли я опять устраиваю допрос. Другая радовалась бы на моем месте и не задавала бы дурацких вопросов. Но это беспокойство сильней меня. Возможно, если бы у меня были родители, работа, квартира, я бы просто наслаждалась жизнью, уверенная в том, что партнер не обидит. А если обидит-я смело помашу ручкой. У меня же в подсознании раскаленным гвоздем сидел страх. Я жутко боялась оказаться на улице. И мне бы лучше не напоминать Никите о возможности такого исхода, но я все -таки не сдержалась.
- А помнишь, в Турции ты так и не сказал, о какой девушке мечтаешь? Женька еще пыталась вытащить из тебя секретную информацию, но ты не сдался. Может, мне откроешь страшную тайну?
Божечки, ну зачем? Я ж знаю, что он не готов делать мне предложение и форсировать события. Но почему - то сейчас это стало так важно, как вопрос жизни и смерти. Просто хочется еще хоть капельку уверенности.
- Девушка моей мечты не ставит меня в неловкое положение. Это как минимум. Не выносит мне
мозг. Она не даст ни малейшего повода усомниться в своей честности. Надежный тыл, понимающая и принимающая меня таким, какой есть, - мой мужчина, всегда такой обтекаемый и лояльный, высказался довольно жестко, буквально ткнув меня носом в мое место.
- Ну не такая это и страшная тайна, - продавив сквозь обиду беззаботную улыбку, беспечно прочирикала я. - К тому же, я думаю, вот это как раз и есть мечта любого мужчины.
- Значит, ты моя мечта? - Никита пристально посмотрел на меня.
- По логике вещей, да! - я храбрилась из последних сил, почем зря ругая себя за несдержанность. - А ты мечта любой девушки.
Я надеялась, что комплемент сгладит неловкость, и остаток вечера снова окрасится волшебными красками. Тем более, что за окном начинали сгущаться сумерки, а расцвеченный яркими огнями город - это сказочно романтичный антураж.
Однако все снова пошло не так. Моя бурная фантазия опять сделала мне подножку. Казалось бы, что может быть безобиднее фирменного яблочного тирамису?! Так нет же! Физалис, яркими шариками расцветивший это нежнейшее великолепие снова напомнил мне о змеином сердце, которое подают в стакане с кровью и водкой.
Я сглотнула ком, подступивший к горлу, и тяжело задышала.
- Никит, я носик.. попудрить, - еле выговорила я, чувствуя, что все начинает расплываться перед глазами. Благо, расположение дамской комнаты я выяснила еще вначале.
Распрощавшись с содержимым желудка, я по стеночке добралась до раковины. Поплескав в лицо холодной водой, вытерев его бумажным полотенцем, я глянула на себя в зеркало и ужаснулась. Тушь размазалась, лицо бледное, взгляд полубезумный.
Несколько мгновений я не могла оторвать взгляд от своего отражения. Мне показалось, что на этом равнодушно-холодном стекле вот- вот проступит надпись «Рина, ну ты и дура!» От догадки у меня чуть не подкосились ноги.
Моя фантазия тут не при чем! Все дело в презервативе, который порвался совсем не кстати. Но это было сразу после критических дней, и я не придала особого значения.
Паника накрыла меня с головой. Я люблю и хочу детей. Дети - это продолжение, это радость и великое счастье. Но не сейчас!!! Господи, только не сейчас! Мне показалось, что я лечу в пропасть - от страха заложило уши, сердце колотилось так, будто собиралось выпрыгнуть из груди.
Конечно, чтоб окончательно убедиться, нужно сделать тест, но внутренний голос уже и так говорил, что возможность отделаться легким испугом равна нулю.
