Интересно, ушла бы Нора к Грегу Хьюитту, если бы она знала, что за человек Майкл?..
— Мне кажется, ты все еще ее любишь, — тихо проговорила Кейла.
Майкл шагнул к ней, но тут же остановился, когда Кейла испуганно съежилась, обхватив себя руками за плечи, и тихо выругался себе под нос.
— Из чего ты это заключила? Из просмотра двухминутного эпизода любительской съемки? — спросил он.
— Из твоей бурной реакции! — Кейла на мгновение замолчала, испугавшись собственной смелости, но Майкл ничего не сказал, и поэтому она решилась продолжить: — Если ты ее не любишь, значит, теперь ты ее ненавидишь.
Его лицо было точно каменное изваяние — абсолютно непроницаемое.
— Отнюдь. Я желаю ей только счастья.
Его спокойный и равнодушный тон задел Кейлу сильнее, чем если бы Майкл сейчас разозлился и стал на нее кричать. Может быть, только теперь Кейла до конца смирилась с тем, что уедет отсюда. И ей остается только надеяться, что она больше уже никогда не увидит Майкла. Даже если бы случилось чудо и Майкл признался ей в любви, она бы все равно уехала!
Но чуда не произойдет. Майкл не может любить ее: сердце его принадлежит Норе. И это уже навсегда.
— А впрочем, это не мое дело, — тихо проговорила Кейла.
Ей хотелось скорее закончить этот болезненный разговор: она понимала, что никогда не сможет сказать Майклу о своих истинных чувствах.
— Действительно. Тем более что это все в прошлом. Лучше скажи, что ты теперь думаешь делать?
— Я возвращаюсь в Хобарт.
Майкл посмотрел в окно.
— Но не в такой же ливень!
Кейла пожала плечами.
— Я поеду на автобусе: не хочу рисковать машиной Остина. Утром я позвонила на автовокзал и заказала билет. Придется только кого-нибудь попросить, чтобы меня подвезли до города.
— Завтра утром я сам тебя отвезу.
— Я бы хотела уехать сегодня.
— Ну, хорошо. А куда ты поедешь? Тебе есть где остановиться?
Кейла растерялась. Она еще об этом не думала и теперь лихорадочно соображала, что ответить. Но ее мысли как будто заволокло липким туманом.
— Пока в приюте Христианского союза женской молодежи, — выпалила она первое, что пришло в голову.
— И все твои вещи вместились в два чемодана?
Кейле показалось, что в голосе Майкла прозвучала жалость. Она могла стерпеть все, что угодно, но только не это унизительное сочувствие!
— Нет, не все. — Она очень старалась говорить так же спокойно и ровно, как Майкл. — И, пожалуйста, не волнуйся за меня. Со мной все будет в порядке. Может быть, в отношении Остина я и была наивной дурочкой, но вообще-то я вполне в состоянии сама позаботиться о себе.
— Каким образом? — жестко проговорил Майкл. — У тебя нет работы...
— Работу я себе найду!
— ...и практически нет денег. Как же мне не беспокоиться о тебе? — Он помолчал несколько секунд и добавил: — И Остин тоже будет переживать.
Кейлу вдруг охватила жгучая ярость. Она вскинула голову и вызывающе поглядела на Майкла.
— Ты что, в самом деле до сих пор думаешь, что я его невеста?!
— Я не знаю. — Его лицо оставалось непроницаемым. — Ясно только, что один из вас лжет. Если это Остин, тогда получается, что у него не все в порядке с психикой. А я раньше ничего такого за ним не замечал. Зато я встречал множество женщин, которые — сознательно или бессознательно — собирались выйти замуж исключительно ради того, чтобы обеспечить себе уверенность в завтрашнем дне. Наверное, это у нас врожденное: мужчины ищут красавиц, женщины — деньги и положение. Закон сохранения видов в действии!
Кейла не нашлась, что ответить на это циничное заявление.
— Но я не могу допустить, чтобы ты остановилась в приюте Христианского союза, — добавил Майкл совершенно другим тоном. — Кейла, тебе вовсе не надо ехать в ночлежку, как будто тебя вышвырнули из дома. Давай я сам перееду в Хобарт и поживу там, пока ты не найдешь себе квартиру. Тем более что всегда перед Рождеством переезжаю в город. Самое суматошное время: все хотят завершить сделки до Нового года.
Кейла покачала головой. Я не заплачу, сказала она себе. Не заплачу! Но слезы уже предательски наворачивались на глаза.
— Если я уеду прямо сейчас, будет лучше для всех.
— Мне лучше не будет!
Очевидно, Майкл невольно нашел именно те слова, которые могли заставить ее передумать. Но надежды Кейлы оказались напрасны, он имел в виду совсем другое:
— Будь благоразумной, Кейла. Останься здесь еще хотя бы на неделю. За это время ты подыщешь себе квартиру, а я буду знать, что с тобой все в порядке.
— Со мной все будет в порядке и в Христианском союзе! — В голосе Кейлы звучало отчаяние.
— А если у них не окажется свободных комнат?
Кейла поняла, что Майкл готов спорить с ней целый день, пока она не изменит своего решения. А ей, в сущности, было все равно. Она вдруг почувствовала себя очень усталой. К тому же Майкл прав: за неделю она сумеет подыскать себе подходящее жилье.
— Ну хорошо, — сдалась Кейла.
— Только пообещай мне, что не сбежишь, как только я выеду из города.
Кейла покраснела и отвела глаза.
— А ты разве поверишь моему обещанию? Во всем остальном ты мне не веришь...
— Но ты же якобы всегда держишь слово, — проговорил Майкл примирительным тоном. — Ты мне сама говорила. А если ты мне этого не пообещаешь, я проколю шины на машине Остина и скажу всем на ферме, чтобы тебя не выпускали за ворота, пока меня здесь не будет.
Кейла не знала, как реагировать на это возмутительное заявление. Она украдкой покосилась на Майкла, но он, кажется, не шутил и выглядел, точно воин, готовый к битве. Воин, настроенный на победу!
Кейла поняла, что он именно так и сделает.
— Выходит, я твоя пленница? — процедила она сквозь зубы.
— Все зависит только от тебя.
Кейла любила его. Вчера они провели вместе ночь. Она знала, что никогда его не забудет. Но в это мгновение она была готова его придушить!
— Угрозы, как правило, оборачиваются против того, кто угрожает. Впрочем, тебе незачем мне угрожать. Я останусь здесь, пока не найду себе квартиру.
— Спасибо. — Майкл повернулся, чтобы уйти, но вдруг замер на месте. — Прости меня...
— За что?
— За вчерашнюю ночь.
Кейла всегда считала себя женщиной спокойной, но тут она буквально взбесилась:
— Тебе не за что извиняться! Все было просто чудесно. И хотя ты мне не поверишь, но у нас не было никаких препятствий к тому, чтобы заняться любовью. Мы оба хотели этого, мы свободные люди. И никто из нас не отвечает ни за бредовые фантазии Остина, ни за его попытки манипулировать нами!
