С годами я сформулировала для себя, что такое исцеление, и это определение подходит мне и моим клиентам. Я называю свою работу терапевтической, потому что моя цель – подсказать клиенту способы исцелить себя самостоятельно. И это особенно точно в отношении эмоциональных, психологических и психиатрических проблем.
Психология
За годы работы люди не раз говорили, что я – их психотерапевт. НЕТ! Я просто не успеваю предостеречь клиентов от этой мысли. Да, будучи толковательницей, я способна ясно видеть, что происходит, и, если повезет, – почему это происходит. Но от того, что я проговорю проблему, она не исчезнет. Простите, но я филолог, а не психолог!
А еще я заметила, что психотерапевтом меня чаще всего хотят видеть те клиенты, которым особенно нужна профессиональная помощь. Но они боятся усилий (и боли), которых может потребовать настоящая психотерапия.
Для преодоления этой проблемы, я держу под рукой визитки с номерами хороших психотерапевтов, чтобы предлагать их клиентам, нуждающимся в настоящем лечении. (За это я особенно уважаю медиума Джеффри Уондса, потому что в конце своей книги Another Door Opens («Откроется другая дверь»)[11] он перечисляет терапевтов, к которым сам отсылает людей, если видит, что его помощи недостаточно.)
Поэтому я считаю, что моя задача как «целительницы» в том, чтобы предоставить клиентам нужные им сведения для решения их проблем. Ведь когда работаешь из сострадания, это часть твоей работы. Из сострадания я занимаюсь только этим: указываю людям верное направление.
Даже хорошего бывает слишком много
Кроме того, как я уже говорила, я отказываюсь делать человеку расклады слишком часто. Я не согласна служить костылем для своих клиентов. Какую пользу я принесу человеку, если тот не может ни с постели встать, ни решить хоть что-то без моей подсказки? Повторюсь: я принесу только пользу, если не буду доступна слишком часто.
Одна из моих клиенток по имени Нэнси зациклилась на идее, что ее молодой человек ей изменяет. По этому поводу она звонила мне чуть ли не каждый день. Однако я уже объяснила ей все, что нужно знать и делать – на первом же нашем с ней сеансе. Видите ли, никакой «другой женщины» у него не было. Но страх Нэнси вышел из-под контроля. Поэтому при первой встрече я сразу предложила ей поговорить с психотерапевтом: у нее была навязчивая идея. Когда я наотрез отказалась делать ей расклад, пока не пройдет минимум три месяца, она перестала мне звонить.
И знаете, как она поступила дальше? Нашла себе второсортного «экстрасенса» – из «духовных наставников», рекламирующих услуги в желтых газетах. У этой толковательницы, конечно, не было никаких моральных рамок, и она с большим удовольствием пичкала Нэнси страшилками о ее возлюбленном день ото дня. И никакого дара у нее, конечно, не было. В итоге эта женщина навредила Нэнси. Она подпитывала ее навязчивые идеи, страхи, ревность и беспокойство. И тянула из нее деньги.
Какое-то время спустя Нэнси вернулась ко мне и рассказала о случившемся. Ей было очень стыдно за «глупость». (Конечно, она не была глупа. Ей просто было плохо.) А мне ужасно хотелось найти и прищучить эту «ясновидящую», которая едва не добила сердце и психику моей дорогой клиентки.
Конечно, я этого не сделала. Но как же мне было досадно и противно!
