— Она хочет, чтобы я доверял ей.
— Да ты по-настоящему никому не доверяешь, — сказал Тристан.
— Доверяю тебе и Гилермо.
— Сейчас — да. Чего нельзя сказать о первых пятнадцати годах нашего знакомства.
— Не думаю, что Ава даст мне столько времени.
— После того как я познакомился с ней, я бы, пожалуй, согласился с этим. А в чем проблема? В отношениях со Ставросом?
Нет, дело не в этом. Источник его отчужденности был в нем самом и в той проклятой пустоте, которую он чувствовал в своей душе. Пустота была дистанцией, служившей буфером между ним и миром.
— Нет, не это.
— Что же тогда?
Кристосу трудно было объяснить.
— Ничего.
— Похоже, что ты любишь ее, дорогой мой. Не позволяй ей ускользнуть. Она — первая твоя удача с момента... за всю жизнь. Это та женщина, которая сможет дать тебе такой дом и семью, о которых ты всегда мечтал.
— Я не мечтал о доме и семье.
Кристос хотел, чтобы это было так. Тогда он бы потребовал, чтобы Ава вернулась в его спальню, и сделал бы их совместную жизнь такой, как она хотела.
— Пока.
Кристос повесил трубку. Все смешалось в его голове. Ава ему нужна больше, чем Тео, или Ари, или судовладельческая компания Теакисов. Она нужна ему потому, что помогает ощутить жизнь. До нее он все время куда-то бежал без передышки.
Любит ли он ее?
Да, любит. Она — единственная женщина, крторая ему дорога. Единственная женщина, благодаря которой его жизнь стала наполненной. Единственная женщина, которую он не в силах забыть.
Надо найти Аву и сказать ей, что он ее любит. Сказать, что только идиот мог не верить ей. Потому что сейчас он понял, чего она от него хочет.
Кристос подошел к комнате, в которую она переселилась два дня назад, и постучал.
Дверь открылась. Ава была босиком и в банном халате. Ее лицо было без косметики, волосы зачесаны назад. У Кристоса перехватило дыхание от захлестнувшей его любви.
Ава держала дверь полуоткрытой, словно хотела сохранить барьер между ними, а он понял, что не даст ей сделать это, потому что любит ее.
Кристос распахнул дверь и схватил Аву в объятия. Захлопнув дверь ногой, он понес Аву через всю комнату, бросил на кровать и навалился на нее всем телом.
Она протянула руки, отталкивая его.
— Что ты делаешь?
— Заявляю права на свою жену.
— Ты уже сделал это в нашу брачную ночь.
— Нет, — сказал он, наклонив голову, чтобы поцеловать ее. — Я скучал по тебе, дорогая моя.
— Я тоже скучала по тебе, но секс не поможет нам наладить отношения, — тихо произнесла она. — Я хочу большего от тебя.
— Чего ты хочешь, Ава?
— Чтобы ты знал, что я доверяю тебе: Кстати, у меня, есть кое-что для тебя.
— Что?
— Сядь, и я покажу тебе.
Она встала и отошла от Кристоса. Он смотрел ей вслед. Она вернулась и протянула ему какой-то конверт.
— Больше я не хочу проверять тебя или твою любовь.
— Что это?
— Еще один анализ на отцовство. Открай его и отбрось все свои сомнения. Я знаю, что та ситуация, в которой ты застал меня со Ставросом, и ложь, которую я наговорила тебе о моем прошлом, не способствовали твоему доверию ко мне.
— Ава, теперь все по-другому. Я... Она прижала палец к его губам.
— Просто посмотри результат.
Он посадил ее к себе на колени. Она крепко прижималась к нему, пока он открывал конверт и вытаскивал листок, лежавший внутри. Вместо того чтобы взглянуть на листок, он пытливо всматривался в ее лицо.
— Это не изменит моих чувств к тебе. Я верю тебе всем сердцем.
— Замечательно, Кристос, но мне надо больше.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
— Мне тоже надо больше, — сказал Кристос. — Мне нужна твоя любовь.
Слезинка скатилась по ее щеке.
— Я не переставала любить тебя. — Анализ был ее оливковой ветвью мира.
— Я тоже люблю тебя. И всегда любил, но боялся сознаться себе и тебе, как много ты для меня значишь.
— О, Кристос, почему?
— Потому что... — зашептал Кристос ей на ухо, — если бы я не любил тебя, мне было бы безразлично, оставишь ты меня или нет.
— Я никуда не собираюсь.
— Я знаю, — сказал он.
— Твой отец считает, что ты проверял меня.
— Кажется, я испытывал на прочность самого себя. Ты сможешь простить меня за то, что я тебе не доверял?
— Да. Смогу.
Он закрыл ей рот поцелуем.
— О, Кристос, боюсь поверить, что все это реально.
— А разве не реально? — спросил он, положив Аву на постель и покрывая поцелуями все ее тело.
Они лежали, крепко прижавшись друг к другу, и Кристос чувствовал такое умиротворение, о котором и мечтать не мог.
Ему предстояло сделать еще только одно. Он потянулся к листку с результатом анализа на отцовство, который лежал на кровати рядом с Авой. Медленно, даже не взглянув на листок, он разорвал его на мелкие кусочки.
— Ну, теперь ты веришь, что я люблю тебя?
— Да, — ответила Ава.
