Полугном резко остановился, как будто налетел на стену:
— Ты серьезно?
— Абсолютно. Ну что же ты остановился, мы же собирались идти дом смотреть.
Отто мял в руках бороду, что являлось у него признаком сильного душевного волнения, и задумчиво топтался на месте.
— Идея хорошая, — наконец выдавил он чуть позже, наверное произведя в уме расчеты. — Идем дом смотреть.
Дом выглядел крепким и внушительным, несмотря на то, что в нем год уже никто не жил. Гномье строительство всегда отличалось капитальностью. У скрипящих ворот нас поджидал ярко-рыжий гном, дальний родственник бывшего владельца.
— Дом хороший, хороший, покупайте! — трещал он, без устали расписывая прелести жилища и мастерской.
— Если он такой хороший, почему вы сами в нем не живете? — С трудом, но мне все же удалось перебить продавца.
— Потому что я хочу его продать, — ответил гном. — У меня уже есть дом, а так бы сам в нем жил. Да вот семья слишком большая, тут все не поместятся.
Я смотрела в его кристально честные глаза и понимала, что дело нечисто. Это ощущение было на уровне подсознания, и облечь его в слова я никак не могла. Пришлось хватать Отто за руку и насильно волочить в сторону.
— Ты уверен, что нам нужен именно этот дом? — прошептала я.
— А больше мы ничего за имеющиеся деньги не найдем, — честно сказал Отто.
— Мы ведь можем занять деньги и купить себе что-то более пристойное, чем воняющий затхлостью дом на окраине города!
— Я не хочу ни у кого ничего занимать! — яростно зашипел полугном. — Это мой первый дом… ладно, моя половина дома и мое предприятие. Я хочу, чтобы все родственники меня уважали за то, что я смог начать сам. Сам, понимаешь! А если бы некоторые не пошли громить в свое время эльфийский квартал, у нас было бы намного больше денег.
— Ты меня этим до конца жизни попрекать будешь? — разозлилась я. — Не моя это была идея, и я стала жертвой толпы точно так же, как и ты.
— Вы так ругаетесь, — заметил продавец, — что я начал думать, что вы семейная пара.
— Не ваше дело! — огрызнулся Отто.
— Отто, — умоляюще дернула я его за рукав, — мне не нравится здесь.
— Это потому что во дворе запустение и в доме все паутиной заросло, — заявил лучший друг. — Посадим цветы, вымоем окна и пол — и сама не заметишь, как все изменится.
— Мне не поэтому тут не нравится, — попробовала я объяснить. — Мне не нравится где-то в глубине души. Предчувствие.
— Я ничего не чувствую, — сказал Отто, подумав. И обратился к рыжему гному: — Мы покупаем дом.
Мне пришлось покориться. Тем более что у нас действительно не было других вариантов. Если после выселения из общежития полугном еще мог какое-то время пожить у родственников, то мне деваться было некуда — я ведь раньше планировала жить с Иргой, который меня теперь совершенно не замечал.
Вечером я упаковывала вещи в своей комнате общежития. Стены неприятно кололи взгляд своей пустотой. Исчезли полочки, заваленные тетрадями и учебниками, баночками с косметикой и маленькими приятными мелочами. Платяной шкаф зиял распахнутыми дверцами и пустым нутром. На буфете громоздились обернутые в тряпочки чашки и тарелки. Моя соседка по комнате, целительница Лира бережно заворачивала в большой шерстяной плед свой любимый череп, который много лет простоял на полочке над ее кроватью. Полтора года назад череп бесследно сгинул в результате неудачно примененного бытового заклятия, которое должно было избавить нашу комнату от пыли. Лира убивалась по нему, как по любимому питомцу. И вот при переезде череп абсолютно случайно нашелся. Возник на уже пустой полке посреди ночи и стоял там, как ни в чем не бывало, до утра. Да, то пробуждение я запомнила надолго, — никогда больше я не слышала от подруги такого ужасающего вопля. Я подскочила на кровати, готовая обороняться от полчищ нежити, воров, бандитов и насильников, вместе взятых. На соседней кровати очумело мотал бородатой головой Лирин парень Аксентий, а виновница переполоха танцевала по комнате с черепом в обнимку, приговаривая:
— Драгоценный мой, любимый мой, вернулся к хозяйке, вернулся!
Тогда мы молча распили с Аксентием остатки успокоительной настойки, решив, что всякий имеет право на свои собственные странности.
— Я хотела тебе кое-что сказать, — вдруг нарушила Лира наше молчание, — но все боялась, что ты расстроишься.
— Если ты о том, что Ирга гуляет по городу в обнимку с длинноногой блондинкой, то мне уже донесли, — скучным голосом отозвалась я.
— Я его ни с кем не видела, — удивилась подруга. — Сколько раз встречала, он все один и один.
— Не надо меня утешать, — перебила я.
— Вообще-то я не об этом, — смущенно призналась Лира. — Мы с Аксентием решили пожениться.
— О! — обрадовалась я. — Вот это новость! А почему же ты мне боялась об этом рассказать?
— Ну… — Подруга присела рядом на кровати. — Ты ведь теперь одна, а я…
— Лира! — горячо воскликнула я. — Это не имеет никакого значения! Ведь ты моя лучшая подруга, и я очень, очень за тебя рада! Почему я должна была расстроиться? Наоборот, я рада, что хотя бы у кого-то все хорошо.
Лира вздохнула с явственным облегчением.
— Тогда я приглашаю тебя на свадьбу, — сказала она. — Мы решили отметить очень скромно, в тесном кругу.
— Я рада, что попала в тесный круг.
— Конечно, ведь мы лучшие подруги. Даже больше: мы соседки по комнате!
— Бывшие, — с грустью уточнила я.
— Зато подруги — настоящие!
Мы обнялись и посидели так в тишине. На мою душу снизошли покой и благодать.
— Я правда очень за тебя рада, — сказала я. — Только скажи мне, как это — целоваться с бородатым?
— Очень интересные ощущения, — со смехом призналась Лира. — Когда ты его целуешь, еще ничего, а вот когда он тебя где-нибудь, борода так щекочется, так щекочется… Двойное удовольствие.
Я засмеялась. Лира переезжала жить в общежитие при Доме Исцеления, где уже несколько лет жил ее жених. Когда они поженятся, то им пообещали дать общую комнатушку, а после окончания Лириной практики пара собиралась уехать в родной городок Аксентия и там работать.
— Когда вы переезжаете в новый дом? — спросила меня подруга.
— Завтра. Утром оформим все необходимые бумаги и будем переселяться. Чем раньше, тем лучше. Там уйма работы по приведению жилища в порядок, а Отто хочет сперва заняться ремонтом мастерской, чтобы начать работать. Мы сейчас на нуле, ну хоть шарфик успела купить… — Я любовно погладила пушистую вещицу.
Завтрашний день оказался более хлопотным, чем я думала. Бесконечные очереди в различных инстанциях; чиновники с сонным выражением лица, которое тут же оживлялось, стоило лишь нам показать пару монет. Полупьяный возница на грузовой карете, куда мы сложили все наши вещи, и его старая лошадь, еле тащившаяся по улочкам города.
