— Хорошо, — Юлия Сергеевна кивнула и поспешно поднялась со своего места. — Я свободна? — Громов кивнул, и она быстрыми шагами удалилась из его кабинета.
И чего только Игорь Дмитриевич так взбесился? В последний раз Кравченко видела его таким почти год назад, когда они упустили выгодную сделку с крупной строительной компанией, которая ушла к конкурентам буквально из-под носа, забрав при этом с собой приличный гонорар. Тогда Громов уволил начальника отдела менеджмента с диким скандалом. В назидании другим, так сказать.
Конечно, Юлия замечала, что кадровая политика шефа была своеобразной. Можно сказать, немного дискриминирующей. Игорь старался не брать на работу женщин, шестьдесят процентов его сотрудников являлись мужчинами, остальная часть представляла собой составившихся женщин, которым, большей частью, было за тридцать-тридцать пять. Громов не делал исключений и отказывался брать матерей с маленькими детьми или едва вышедших из декрета. Юлия такой суровости не понимала, но старалась не лезть со своим уставом в чужой монастырь. В остальном босс проводил отбор справедливо и брал на работу тех, кто действительно отвечал необходимым параметрам.
Впрочем, ситуации с Кругловой Кравченко так и не поняла. Отбор на вакансию художника шел из сотен претендентов, большая половина из которых была отсеяна самими кадрами. Оставшихся собеседовали рекрутеры, выделенную десятку Кравченко собеседовала сама, а на стол к начальнику легло пять резюме, из которых двух кандидатов Громов отверг по каким-то только ему известным причинам. На собеседование к Игорю попали трое: Круглова, Леонова и Передерин, которого Громов взял на удаленной основе. Частенько они зашивались, не справляясь с заказами и тогда кадры из резерва выручали.
Леонова ему понравилась сразу. Портфолио, резюме, многочисленные выигранные конкурсы, это было как раз тем, что ему требовалось. Девушка была довольно амбициозной и, самое главное, явно собиралась строить карьеру. Если уж в ее голове и были мысли касательно улучшения личной жизни на рабочем месте, то они не были столь явными и отталкивающими, как у Кругловой, которая едва ли не предложила себя Громову на собеседовании.
Конечно, Виктория не была оповещена об отношении Игоря Дмитриевича к подобного рода выходкам. Он терпеть не мог дам, которые всего старались добиться через постель. У нее было неплохое портфолио и, если бы она не была столь шл*ховатой в своем поведении, может быть, он взял бы ее, как и Передерина в резерв, но своим вальяжным и демонстративно-проститутским поведением, она перечеркнула все шансы попасть в его компанию. Причем, навсегда.
А вот Лия и впрямь понравилась ему. Просто одетая, нацеленная на работу, уверенно рассуждающая о предстоящих целях и своих работах, она была как раз тем сотрудникам, которого не хватало его штату, поэтому свое предпочтение Громов отдал ей практически сразу. Отчего-то он был уверен, что она не подведет его.
Лия не могла сказать точно, рада она получению места в Ingаtе или нет. С одной стороны, крупная фирма, в которой она, наконец, могла раскрыть себя и свой творческий потенциал — это было настоящей мечтой. В этой фирме она могла «набить руку», многому научиться, это было бы отличным подспорьем в становлении ее карьеры. Да и зарплата была почти в два раза больше той, что она видела у Анатолия Васильевича. И это только на начальных порах! Громов обещал хорошие премии и увеличение оплаты пропорционально ее достижениям. Таких денег Лия отродясь не видела! Однако идеально все быть не могло, пресловутое «но» больно кололось и напоминало о прошлом чересчур сильно.
Лия долго думала, сначала всю дорогу домой, а затем и весь оставшийся вечер, но так и не сумела понять, что именно испытывает по поводу того, что Игорь так и не узнал ее. Может быть, нужно было радоваться? Ведь узнай Громов ее личность, скорее всего, место бы прошло мимо нее. Но с другой… для Игоря ничего не значила близость с ней. С этим мужчиной Лия потеряла свою невинность, ему она впервые отдала свое сердце целиком и без остатка, а он даже не вспомнил ее… что можно было испытывать по этому поводу? Леонова не знала. Мысли так и не устаканились. Причем ей не хватило оставшихся до понедельника трех дней. Она не знала, стоит ей опасаться того, что рано или поздно Игорь узнает ее. А если узнает, то что ее будет ждать? Увольнение? Насмешки? Сожаление? Или вообще ничего из перечисленного?
Может быть, конечно, нужно было рассказать о том, кто она еще на собеседовании и тогда не пришлось бы гадать, что будет дальше. Игорь бы либо взял ее на работу, либо нет. Так было бы проще, но Лия растерялась, а когда вышла из кабинета Громова, было уже поздно. Возвращаться со словами «а помнишь, мы с тобой когда-то переспали», было бы нелепым, поэтому Леонова постаралась смириться и свыкнуться с этим.
В конце концов, вероятнее всего, она накручивала себя почем зря. Если Игорь не узнал ее при личной встрече, когда Лия сидела на расстоянии вытянутой руки, не стоило опасаться того, что узнает и дальше. А прошлое… прошлое должно было остаться в прошлом и не мешать двигаться Леоновой дальше. В конце концов, от этого зависела вся ее жизнь: ее карьера, материальное благосостояние и возможность оставаться в столице дальше.
Глава 4
Лия вышла на работу в понедельник, как и велели кадры. С бумагами все было в порядке, поэтому оформиться удалось быстро и без проблем. Коллектив в художественном отделе оказался разношёрстный во всех смыслах этого слова, но оттого Леоновой и понравился с первого взгляда. Коллеги приняли ее довольно приветливо, можно сказать, тепло, отчего на душе сразу стало легче.
Проведенные в одиночестве выходные не пошли Лие на пользу. Она успела измотать себя напрасными тревогами и тяжелыми мыслями, но зайдя в просторное помещение на своем новом месте работы, поняла, что все это ерунда. Самым главным была ее карьера, ее работа, творческий путь, а не бывшие обиды и страдания. В конце концов, прошло много лет и эту историю можно было отпустить, как бы сильно она не ранила ее в какой-то момент.
Весь последующий день Лию ждали маленькие, но приятные сюрпризы. Первым оказался новенький стол. Да, для большинства людей это было незначительно, казалось бы, мелочь, но Лия, проведшая два с половиной года в обнищавшей газете, ценила это.
Ingаtе также предоставляли ей буквально все необходимое для работы: отличный ноутбук со всеми нужными программами, материалы, требующиеся для рисования от руки, если это понадобится, канцелярские принадлежности, на которые раньше она тратилась сама и самое прекрасное — кофе машина, которой можно было пользоваться, сколько угодно. Для Лии это место было идеальным вариантом, и она понимала, что должна показать себя с лучшей стороны, чтобы удержаться там.
Единственным неприятным открытием в дальнейшем стало наличие в агентстве того, кого Леонова там совершенно не ожидала увидеть. Дмитрий Ковалев оказался начальником отдела безопасности и защиты информации.
«Димка» был тем еще кадром, Лия помнила его очень и очень хорошо, ведь тот был «правой рукой» Громова еще со временем университета. Именно он и был инициатором того дурацкого розыгрыша, как впоследствии узнала Лия. Ковалев был наглым, хамовитым, у него не было идеалов, принципов и сострадания к любым другим человеческим существам. По крайней мере, именно таким Лия его и запомнила. Изменился он со временем или нет, Леонова не знала, по правде говоря, и знать не хотела.
