И что делать, если не хватило смелости и целеустремленности, чтобы пойти этим путем «вовремя»? В то время как некоторые таки пошли в эти самые училища, университеты искусств и галереи, другие пытались закрывать глаза на правду, выполняли пожелания родителей и тратили годы на совсем другие вещи. Теперь кажется, что все уже поздно, и мысли об упущенных возможностях нагоняют мрак и тоску. От некоторых мыслей становится очень страшно: «Неужели все потеряно? Неужели я предал свою мечту, когда нужно было ее отстаивать, и теперь все поздно? Годы не вернуть, на этот рынок — не попасть. Учиться — поздно. Без образования — не выдержу конкуренции».
Эта книга для людей с очень сложной мечтой. Для тех, кто с самого начала чувствовал или со временем понял, что хотел бы жить творчеством. Для тех, кому мало «небольшого хобби». Кто понял, что его любимое дело — это творчество. И это любимое дело не хочется задвигать в какие-то дальние уголки, а хочется называть своей профессией, своим призванием, самым важным делом в жизни. Отдавать ему лучшее время дня. Не темные усталые вечера, а деловое утро, рабочий день, все силы и мотивацию. Для тех, кто давно мечтает просыпаться по утрам, собираться и отправляться на работу — заниматься творчеством. Продолжать важные творческие проекты, начинать новые, получать за это зарплату. И чтобы все к этому относились как к серьезному делу, к профессии, а не к капризу, глупому увлечению, виду активного отдыха.
Возможно, кто-то из читателей всегда хотел быть настоящим художником, писателем или модельером, но в свое время не решился. Поддался давлению и приобрел «понятную профессию». А кто-то стоит на распутье прямо сейчас. Родственники почти дотолкали несчастного до края пропасти, и он уже готов прыгнуть в страшную пучину (отдавшись на долгие годы делу, которым на самом деле совсем не хочется заниматься). Но все еще поигрывает с мыслью развернуться и пойти в другую сторону. Делать то, чего на самом деле хочется более всего, несмотря на сомнительные перспективы (как описывают их те самые родственники).
А некоторые — сбились с пути. Они знали, кем хотят быть, и твердили это с ранних лет. В то время как другие дети хотели быть пожарными, капитанами и космонавтами, они всегда с уверенностью отвечали, что хотят быть художниками. Но даже их каким-то загадочным образом умудрились перенаправить в другое русло. Сами того не заметив, они согласились стать не совсем художниками. Почти. Совсем немножечко кем-то другим. Верстальщиками. Или дизайнерами. В конце концов, дизайнер — он художник и есть. Получил хорошее, крепкое художественное образование. А человек хотел рисовать картины. Он рисует их по вечерам, а днями ходит в офис, вот уже десятый год. В первые годы он еще мечтал, что картины перевесят и дизайн «отвалится» сам собой. Но картины остались в загашнике, их становилось меньше и меньше, а офиса становилось больше, и с годами прибавлялось аргументов, почему офис нельзя бросать: дети, ипотека, уверенность в завтрашнем дне.
Другие даже уже занялись именно тем, чем хотели. Они упрямо поступили именно в тот вуз, который считали нужным, пробовали силы именно в том деле, которое вдохновляло и казалось своим, даже начали добиваться определенных успехов. Кто-то из них даже давно зарабатывает этим. Может быть, часть доходов, а может быть, и все деньги на жизнь. Но все равно не получается объяснить родным и близким, что это серьезно. Хотя оно уже обладает всеми признаками работающего бизнеса или самой обычной работы, окружающие все еще смотрят на «рисующую девочку» и ждут, когда у нее пройдет эта фаза и она «займется делом». Многие свято верят, что «это не профессия» (и профессией быть не может), другие считают, что успешных художников — десять человек на весь мир, а остальные просто всю жизнь безуспешно пробуют. И что между статусом Энди Уорхола и «никем» не существует никаких промежуточных стадий, никаких средних, но стабильных доходов, никаких небольших, но достойных аудиторий, почитателей и ценителей, возможностей быть успешным и состояться. Таким образом, эти люди уже получили творческую профессию и работают в ней, но страдают от ощущения нереализованности. Потому что никто не принимает это всерьез.
Хотя мои самые близкие люди — мои родители — всегда поддерживали меня в моих творческих порывах, мне пришлось немало бороться за возможность бросаться во все пучины моей мечты и заниматься тем, что для меня важно, без компромиссов и угрызений совести. Позже многие читатели спрашивали у меня совета, когда им казалось, что весь мир ополчился против них, никто их не понимает и не поддерживает. Одним мешали активно и открыто. Другим объясняли, что готовы поддержать в чем угодно, но на деле — обрывали Музе крылья. Когда мы выставили несколько драм на всеобщее обозрение в моем блоге, собирались сотни читателей, переживших очень похожие истории. Стало видно, как трудно иногда отвоевать у общества простейшие вещи. Такие, как понимание, открытость по отношению к смелым мечтам и немного иным картинам мира.
Может быть, кому-то поможет мой опыт. Или пригодятся мои аргументы. И рецепты, которые я выявила для себя или получила в подарок от тех, кто разобрался во всем раньше, чем я. Здесь — истории о спасении Музы и Вдохновения. Потому что ходят слухи, будто искусство и красота способны спасти даже душу.
Кто мешает Музе расправить крылья?
Первая часть этой книги будет посвящена тем, кто мешает творческому человеку развернуться. Вообще я не очень люблю теории, из которых следует, что во всех проблемах человека виноваты другие, а не он сам. Такие теории обычно придумывают люди, которым проще свалить вину за собственные поражения на других, а не решать проблемы самостоятельно.
Тем не менее — когда человек долгое время не занимается тем, что на самом деле интересует его больше всего, чаще всего в этой трагедии задействованы родные и близкие. Люди из ближайшего окружения.
Именно они часто пытаются сдержать наши творческие порывы либо говорят и делают что-то, что напрочь отбивает у нас желание делать что-либо «для себя». Некоторые делают это сознательно, другие — сами того не осознавая, и при этом на удивление «профессионально», как будто кто-то специально учил их, как надо. На самом деле их действительно учили. Со многими это делали раньше их родственники. Знания и умения, связанные с обрезанием крыльев Музе, во многих семьях передаются из поколения в поколение. Вместе с обоснованиями, почему так всем будет лучше.
