Книга Цветок в его руках - Джоанна Линдсей

– Макс, проснись! Макс Доусон!

Темные глаза широко открылись, несколько раз моргнули, прежде чем уставиться на смазливую ночную бабочку с надутыми губками, стоящую у кровати.

– Можно и не кричать так, Луэлла. Да еще называть меня полным именем!

– Прости, милый, я бы не кричала, проснись ты пораньше. Чудо еще, что ты вообще можешь спать в этом заведении, под стоны и охи со всех сторон.

– Главное – что ты молчишь и не возражаешь против моего пребывания в этой восхитительно мягкой постели, так что все остальное – просто легкий шум ветерка, – ухмыльнулся Макс.

– Поразительно, что при таком крепком сне тебя не поймали!

– Твоя дверь заперта, не так ли?

– Разумеется.

– И никто не влез в окно?

– Кроме тебя – никто.

– Вот видишь, полная безопасность и мягкая постель. Единственное место, где я могу крепко выспаться. В моем лагере на холмах малейший звук и треснувшая под ногой ветка немедленно меня разбудят. Кроме того, никто не ищет меня в этих местах.

– Почему же ты потребовал будить тебя на рассвете, до того, как помощники шерифа начинают обход? Кстати, это было полчаса назад. Вот столько времени тебя и бужу.

– Черт возьми, почему ты не сказала? Ненавижу оказываться в городе после рассвета!

– Но если никто не ищет…

– Никто не шарит по углам в поисках Макса Доусона. Но плакаты с моей физиономией и обещанием награды за поимку добрались и так далеко на север. Когда я их вижу, непременно срываю, но шериф продолжает развешивать новые. Должно быть, ему прислали целую груду.

Макс встал с постели полностью одетым, если не считать пальто и шляпы, которые тут же были вытащены и надеты. Кобура тоже валялась в сторонке. Луэлле не нравилось спать рядом с длинноствольным «кольтом», хотя она привыкла к оружию и на всякий случай держала в бюро маленький «дерринджер». Но было еще кое-что, что она ненавидела куда сильнее.

– Мог бы, по крайней мере, стащить перед сном свою чертову обувь, – пробурчала она, глядя на потертые сапоги, только сейчас покинувшие ее кровать.

– Не могу, потому что должен действовать быстро. Вот так, – пояснил Макс, открывая окно и вылезая на крышу крыльца борделя. И только потом спрыгнул на землю. Луэлла следила за ним из окна. Стоя там в одной сорочке, она услышала свист с другой стороны улицы, но не потрудилась прикрыться. В конце концов, частью ее обязанностей было привлекать клиентов в бордель. В Хелене оказалось чересчур много публичных домов, и конкуренция была свирепой.

Слишком много борделей, слишком много миллионеров, слишком много золотоискателей, слишком много людей. Но Хелена была самым известным городом на территории Монтаны с тех пор, как в 1864 году в ущелье неподалеку нашли золото. Восемнадцать лет спустя люди все еще ехали в Хелену, хотя большинство городов, возникших на пике золотой лихорадки, превратились в призраки. Даже Вирджиния-Сити, находившийся подальше к югу, умирал, несмотря на то, что в лучшие дни мог похвастаться населением в три тысячи человек. Но мэр Хелены, с ее различными предприятиями, не полагался исключительно на золото. Имелись и другие источники дохода. Город также был столицей, и кроме того, сюда вели железную дорогу. Через год-другой она, возможно, достигнет Хелены, и это будет означать, что город не пойдет ко дну, когда все золото будет выбрано.

Луэлла думала, что Хелена окажется подходящим местом, чтобы найти мужчину, который на ней женится. Но пока что она получала предложения исключительно от золотоискателей, а у них не было собственных домов, да и больших денег тоже. У них попросту не имелось средств, чтобы завести семью. А те, у кого они были, не горели желанием жениться на шлюхе, с которой можно переспать за несколько монет.

Луэлла бросила взгляд на Большого Ала, парня, свистнувшего ей. Он рано встал и подметал крыльцо своего салуна напротив борделя. Ал был одним из ее постоянных клиентов и всегда обращался с ней бережно. Она уже подумывала о нем, как о возможном муже, но тут Макс спас ее, и она мгновенно влюбилась. Так глупо поддаваться подобным эмоциям, особенно для такой, как она!

Но при этом Луэлла по-прежнему поглядывала на Ала: землевладелец, бизнесмен и в придачу холост. Его салун был одним из многих в городе, который никогда не закрывался на ночь. Впрочем, как и хозяйка заведения Луэллы, Джозефина Эйри или, как ее прозвали, Чикаго Джо, владела не только этим, но и еще несколькими борделями. Эта мадам была женщиной деловой и искренне считала счастливым человеком того, кто не нуждается в напоминаниях о времени, когда лежит с женщиной.

Большой Ал широко улыбнулся Луэлле, не глядя, куда метет. Пыль полетела на его клиента, прислонившегося к столбику крыльца и, очевидно, решившего выпить. Мужчина был модно одет. Луэлла посчитала его бизнесменом, но, увидев пистолет на бедре, быстро отвела глаза. Должно быть, и Ал его побаивается, если позволил ему пить на улице. Большой Ал никогда раньше такого не допускал. Он поспешно вбежал в салун, пока посетитель не заметил пыль на своих начищенных сапогах.

Луэлла не любила стрелков, хотя спала со многими. Стрелки пугали ее, потому что в пылу драки действовали не кулаками, а выхватывали пистолеты. Макс, вероятно, тоже, но Макс – дело другое. И что можно не любить в Максе Доусоне?

– Увидимся на следующей неделе, Луэлла! – крикнул Макс.

– Конечно, милый, – откликнулась Луэлла и помахала рукой, но конь Макса уже летел во весь опор по дороге, ведущей из города.

Она закрыла окно и вернулась в постель. Оставалось надеяться, что стрелок не заметил ее и не нанесет в скором времени визита.