Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
– Что случилось? – спросила Лена у матери, войдя к ней в кабинет, но Наталья Ивановна никогда не обсуждала с ней происходящее в бюро.
– К тебе это не имеет никакого отношения. Ты по какому вопросу?
Лена подавила вздох и принялась рассказывать о сложностях, возникших в деле, которым занималась.
То, что мать держится от нее на расстоянии, с одной стороны, Лену радовало – не приходилось рассказывать что-то о себе, говорить на личные темы, но с другой – эта отчужденность обижала: все-таки мать, могла бы и проявить хоть немного родительского тепла, просто поинтересоваться, тяжело ли ей работать, например. Но мать была холодна и неприступна, и Лена перестала надеяться на чудо. В конце концов она сама приложила руку к тому, что происходило между ними теперь – могла бы и отказаться от дела, в котором, пусть и косвенно, фигурировал отец, но не отказалась ведь. Отец покончил с собой, а мать, хоть и сказала сперва, что не винит Лену в его смерти, все-таки не смогла преодолеть обиду на дочь. Ну, хоть работу дала, уже хорошо…
Ирина не вернулась в бюро, позвонила Наталье Ивановне и попросила неделю отпуска за свой счет, о чем начальница и предупредила своих подчиненных на утренней летучке:
– Придется вам самим справляться со всей бумажной работой. Елена Денисовна, как наименее загруженная, возьмет на себя функции секретаря, – даже не взглянув на дочь, сообщила она. – Остальные стараются максимально помочь ей и не нагружать лишними заданиями. Думаю, что неделю без секретаря мы как-нибудь продержимся, а дальше будет видно.
– А что Ирина Витальевна? – спросила вертлявая, вся в кудряшках, как болонка, Настя Молокова.
– Анастасия Сергеевна, я не уполномочена обсуждать с вами обстоятельства, которые заставили Ирину Витальевну попросить отпуск, – ледяным тоном произнесла Наталья Ивановна. – Если есть желание – позвоните ей после работы и спросите о планах на дальнейшее будущее. А сейчас, если не возражаете, всем неплохо бы разойтись по местам и заняться делами.
«Ну, понятное дело, моего мнения о новых обязанностях спросить не удосужились, – разозлившись, подумала Лена, занимая место за столом секретаря в приемной. – Конечно, чего церемониться с родной-то дочерью! И совершенно неважно, что у меня сегодня в три часа заседание суда. Ну, в таком случае свой традиционный чай в четыре сама себе делать будешь!»
Последнее относилось к матери лично, но вслух, конечно же, произнесено не было. Наталья Ивановна же царственной походкой прошла мимо дочери и захлопнула за собой двери кабинета, однако через пару минут зажужжал интерком:
– Принеси мне выписку по делу Карева.
«Хорошо бы еще знать, что это за дело и какая выписка», – успела подумать Лена, лихорадочно роясь в стопке бумаг на правой стороне стола. Увидев наконец на одной из них искомую фамилию, она с облегчением выдохнула и направилась в кабинет.
– Спасибо, положи на стол, – не отрываясь от чтения какой-то бумаги, произнесла мать.
– Могла бы предупредить, что сажаешь в приемную, – не сдержалась Лена. – У меня заседание в три.
– Ничего, успеешь. Если не смогла ничего придумать до сегодняшнего дня, то пара часов точно ничего уже не изменят.
– Зачем ты так со мной?
– Как? – по-прежнему не отрываясь от чтения, спросила Наталья Ивановна.
– Ты ведешь себя со мной как со стажером, пришедшим после университета. Я вообще-то в прокуратуре больше десяти лет отработала.
– Ну, здесь тебе не прокуратура, и погоны твои никого не впечатляют. Адвокатура – совершенно иное дело, требующее абсолютно другого подхода.
– И что – я где-то ошиблась, сделала что-то не так?
– Пока нет.
– А, то есть – ты превентивно меня унижаешь? Для науки и на будущее?
– Во-первых, смени тон, – ледяным голосом посоветовала Наталья Ивановна. – Во-вторых, я сразу предупреждала, что никаких поблажек и ссылок на родственные связи тебе здесь не будет. В-третьих, я не могу посадить в приемную адвокатов, ведущих по пять-восемь дел, а у тебя их сейчас всего три, так что все справедливо, не находишь?
– Ты могла хотя бы позвонить мне вчера, ведь Ирина Витальевна наверняка с тобой говорила не с утра, это просто не в ее привычках.
– Это что-то изменило бы?
– Я бы просмотрела материалы по процессу вечером, а не надеялась на то, что у меня есть еще время до обеда!
– В другой раз будешь планировать все заранее, а не откладывать на утро, – невозмутимо отозвалась мать. – Если у тебя все, то, будь добра, свари мне кофе.
Лена почувствовала, как вспыхнули щеки – никогда прежде Наталья Ивановна не позволяла себе в общении с дочерью подобного пренебрежительного тона, такой нарочитой холодности и равнодушия.
«Чем я это заслужила? Тем, что старалась до конца выполнить свой долг и не отказалась от расследования? Но ведь они сами меня этому учили – она и отец!»
Борясь с кофемашиной, Лена в отчаянии думала о том, что прошлое, как ни старайся от него сбежать, все равно ухитряется догнать и цапнуть побольнее в самый неподходящий момент. Злополучное дело об убийстве и самоубийстве, в ходе расследования которого всплыли нелицеприятные подробности о прошлом ее отца, мешало ей восстановить отношения с матерью. Иногда Лене казалось, что она совершила огромную ошибку, придя работать в адвокатское бюро Натальи Ивановны, и нужно было поискать другое место. Но в душе она понимала, что на этот шаг ее толкнуло как раз желание вернуть все, что было до самоубийства отца. И пусть мать порой ведет себя невыносимо, Лена все равно любит ее и хочет быть рядом. Наверное, Наталье Ивановне просто нужно больше времени, чтобы это понять.
Неделя выдалась совершенно суматошная, Лена заменяла секретаря, совмещая это еще и с работой по двум оставшимся у нее делам – новых ей, к счастью, мать не дала. Домой приходила поздно, так как не успевала сделать все, что требовалось, до конца рабочего дня, и потому вынуждена была засиживаться в бюро почти до ночи. Сил не оставалось ни на приготовление ужина, ни на книги – Лена с трудом дотаскивала себя до душа и валилась на кровать, почти мгновенно засыпая. Но и сон не приносил облегчения и не давал отдыха – почему-то постоянно мучили кошмары, от которых она по нескольку раз за ночь вскакивала в постели и, нашарив дрожащей рукой кнопку бра над головой, долго сидела, обхватив колени руками и глядя перед собой, и слушала, как бешено колотится сердце.
«Я так с ума сойду, – с тоской думала Лена по утрам, глядя на себя в зеркало. – А что – взгляд уже вполне безумный, под глазами круги, да и вообще вид какой-то болезненный». В такие моменты ей в голову приходила мысль о том, что ее одиночество сейчас как нельзя кстати – ну, какой мужчина захочет каждое утро просыпаться рядом с такой красавицей? Да и дома она теперь практически не бывает, а если Ирина Витальевна не выйдет из своего отпуска, то Ленина ссылка в приемную явно затянется до тех пор, пока мать не найдет нового секретаря, а это будет долгий процесс. Наталья Ивановна весьма придирчиво подходила к подбору сотрудников, предъявляя очень длинный список требований к соискателям.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
