Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
— Не реветь! — произнес своим странным голоском Квазимодо, явно волнуясь. — Отчего вы все кричите? От этого у меня ужасно болит голова! Да и он этого не любит!
Юлия, чей взгляд был прикован к торчавшей в двери связке ключей, тихо произнесла:
— Я хочу пить!
Квазимодо вздрогнул, уставился на нее, словно не понимая, что она имеет в виду, а женщина повторила:
— Я. Хочу. Пить. Или вы хотите, чтобы я умерла от жажды? — И внезапно добавила, повинуясь какому-то неведомому чувству:
— Или вы хотите, чтобы он был недоволен?
Охранявший ее субъект встрепенулся и произнес:
— Так бы сразу и сказала. Только буянить не надо. А то вы все такие резвые. Думаешь, что мне этот шум нравится?
Юлия, в голове которой сложился план побега, не отрываясь, смотрела на связку ключей. А затем, вдруг осознав, что Квазимодо может заметить ее опасный интерес к его ключам, заставила себя перевести взгляд на его уродливое, даже страшное лицо.
Нет, она никогда не была человеком, который оценивал других на основании их внешности. Юлия попыталась вспомнить, каким именно она была человеком до того, как попала сюда, но в голову не пришло ничего путного.
Хотя в мозгу внезапно возникла сцена.
…Она подходит к двери, причем двери, как две капли воды похожей на ту, которая являлась дверью ее тюремной камеры. Причем в руках у нее связка ключей. Она и сама не знает, откуда у нее они взялись. Она открывает дверь и попадает в комнату без окон. Только в отличие от этой посреди той комнаты возвышался стол. И на нем что-то лежит — что-то, накрытое клеенкой. Она приближается к столу, дотрагивается до клеенки, та начинает сползать с того, что находится на столе, и ужас, небывалый леденящий ужас, охватывает ее, причем еще до того, как ее взгляду предстает то, что лежит на столе. Наконец клеенка сползает полностью, и, отступая в испуге назад, она видит, что на столе покоится…
— Нет, не нравится!
Квазимодо продолжал говорить сам с собой, а Юлия вспомнила, что он вообще-то задал ей вопрос. Хотя что именно он спросил?
— Вы правы, — произнесла ровно она, понимая, что злить Квазимодо не имеет смысла. — Ему это явно не понравится. Как, рискну предположить, и то, что вы морите меня здесь голодом и холодом. Почему у меня нет обуви? Разве это он вам такое приказал?
Она не имела ни малейшего понятия, кем был этот таинственный он. Да и существовал ли он в действительности. Хотя, вероятно, существовал: вряд ли Квазимодо, явно интеллектом не отягощенный, мог похитить ее и заточить здесь, в бетонной тюрьме, самостоятельно.
То, что она стала жертвой похищения, Юлия уже поняла — эта мысль как-то сама по себе возникла у нее в голове. И она восприняла ее без особой паники, скорее даже весьма прозаично.
Да, это было вполне логичное объяснение тому, что с ней случилось. Вернее, объяснение тому, как она здесь оказалась.
Здесь, в бункере без окон, но зато с металлической дверью и с настоящим Квазимодо в роли тюремщика.
— Нет, не приказывали… — Квазимодо вдруг даже, как ей показалось, испугался. Похоже, он здорово боялся тех, кого именовал не по имени, а только местоимением — он.
И отчего-то Юлия вдруг поняла, что не испытывает ни малейшего желания познакомиться с ним.
— Ну, тогда принесите мне что-то поесть и попить. И тапочки тоже захватите! И какой-нибудь матрас, что ли, раз заперли меня тут в темнице сырой. Ну, да поживее, милейший!
Юлия вдруг поняла, что Квазимодо, быть может, и далеко не «Мистер Вселенная», однако опасности, по крайней мере прямой, от него не исходит.
Во всяком случае, в данный момент.
Ее неуклюжий тюремщик потоптался, шевеля губами и что-то беззвучно повторяя, словно пытаясь запомнить все то, что желала получить от него Юлия. А ведь в самом деле пытался! А затем, развернувшись всем своим массивным телом, вышел прочь и прикрыл за собой дверь.
Юлия прислушалась — и поняла, что в этот раз лязга ключей и поворачивающегося замка не услышала. А это могло означать только одно: Квазимодо, напуганный ссылкой на таинственного него, бросился выполнять смахивавшие на приказания поручения пленницы и забыл при этом закрыть на замок ее камеру.
Не веря своему счастью, Юлия выждала несколько мгновений, уверенная, что Квазимодо вот-вот вернется и закроет дверь на замок. Однако этого не происходило.
Медлить еще дольше было сущим безумием. Юлия, забыв о задубевших ногах, проскользнула к двери и потянула ее на себя.
В глаза ей ударил яркий мертвящий свет, шедший от тихо жужжавших неоновых ламп на потолке. Женщина чуть выглянула из-за двери и быстро посмотрела сначала в одну, а потом в другую сторону.
Никого.
Она не ошиблась: ее камера была не единственной в этом длинном, простиравшемся в обоих направлениях на много метров коридоре. Не ведая куда — направо или налево, — удалился Квазимодо, Юлия замерла.
Где же был выход — и куда ей стоило направиться, дабы не столкнуться через несколько секунд лицом к лицу с услужливым тюремщиком?
Она сама не заметила, как сделала первый шаг направо. А затем, ускорив темп, двинулась по коридору, спустя пару мгновений уже практически перейдя на бег.
Вот и конец коридора. Под потолком гудела, мигая, неисправная неоновая лампа. Под ней — небольшая лестница, что вела наверх, к массивной деревянной темной двери — с круглой золотистой ручкой.
Юлию охватило странное чувство, что дверь ей знакома. Что она ее уже видела, и не раз…
В мгновение ока взлетев по ступенькам, Юлия всем телом повисла на ручке, не сомневаясь, что дверь откроется и она… Да, и что она? Окажется на свободе?
Или узрит своего остолбеневшего тюремщика?
Однако не произошло ни того, ни другого, потому что дверь была конечно же заперта. Юлия даже коротко рассмеялась — в дешевых триллерах или фильмах ужасов героиня, естественно, могла в последний момент убежать.
Или в том случае, если она была не главной героиней, которой волей сценаристов надлежало, победив всех монстров, выжить, а всего лишь одной из многочисленных глуповатых жертв, то ей было предписано оказаться в лапах жуткого злодея, который ликвидирует ее каким-то особо циничным и наиболее зрелищным способом на потеху жующей попкорн публике.
Но Юлия была не героиней третьесортного фильма, ни даже фильма оскароносного — и дверь, как и надлежало двери, ведущей в логово маньяка, не киношного, а вполне реального, была заперта.
И выхода из подземелья ужаса и отчаяния не было.
Юлия хотела было снова дернуть ручку и вдруг поняла — двери-то никакой перед ней не было. А только гладкая бетонная стена.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
