В русском языке не зря слова «наказание» (санкции за невыполнение) и «наказ» (предписание, инструкция) – однокоренные. И наказание следует за неисполнением «наказа», то есть в случае нарушения правил, известных ребенку. А значит, на самом деле воспитание – это отработка принципа ответственности за свои поступки. До ребенка необходимо донести такую мысль: «Ты можешь выбрать любое поведение, но отвечать за его последствия (перед родителями, перед сверстниками, перед своим телом и душой), тебе неизбежно придется». Причем важна именно последовательность родителей и неизбежность последствий, поскольку на примере нашего общества мы прекрасно знаем, что бывает, когда строгость законов с лихвой компенсируется необязательностью их исполнения.
Однако весь фокус не только в том, ЧТО мы делаем, но и в том – КАК.
Благими намерениями, как известно, вымощена дорога в ад, и даже из самых лучших побуждений мы можем испортить ребенку и психику, и жизнь вообще. Ведь суть в том, чтобы при любых обстоятельствах уважать личность ребенка, то есть – не унижать, не оскорблять и не срывать на сыне или дочери свои обиды и злость за факт выявления родительской некомпетентности.
И здесь есть 5 правил, важность которых трудно переоценить.
Во-первых, твердость и последовательность – не синонимы жестокости и неумолимости, и, если мы не улавливаем эту грань, вреда от наших санкций будет не меньше, чем от их отсутствия.
Во-вторых, справедливость кары и ее соразмерность поступку прямо определяют эффективность того, что мы делаем: если за опоздание из школы домой на 10 минут и за обман, оскорбление брата или одноклассника следует одно и то же наказание – оно неадекватно, и, стало быть, дискредитируется и наш авторитет как арбитров, и само понятие о справедливости.
Есть и третий фактор – степень раскаяния. Если ребенок искренне и глубоко сожалеет, переживает, даже горюет о своем поступке – он наказал уже себя сам, и куда строже, чем могли бы мы как родители. Так стоит ли подливать масла в огонь? Но если чадо отделывается дежурно-фальшивым: «Ну, извини», наказание необходимо хотя бы для того, чтобы включилось осознание проступка (и тут важно не перейти грань адекватности, чтобы вместо раскаяния не вызвать озлобленность).
В-четвертых, важен и еще один аспект: ребенок должен быть уверен в том, что родители любят его, что бы он ни натворил. Что осуждают они его ПОСТУПОК, а не ЕГО САМОГО. Что наказывают за его вину, а не потому, что его не любят.
И последнее: ребенку чрезвычайно важно понимание, что мы, родители, найдем в себе силы простить его. Не станем спотыкаться о проступок и навсегда ставить на ребенке крест, а пойдем дальше, сделав выводы и исправив по возможности последствия. Не будем припоминать все предыдущие грехи при каждом удобном случае, а ограничимся конкретным прегрешением при «разборе полетов». Словом, для ребенка важна уверенность в нашем великодушии.
Как видите, нюансов множество, и учесть их все сгоряча, на эмоциях, сложно. Именно поэтому и существуют такие книги, как эта, чтобы мы уже заранее «переварили и усвоили» необходимую для взаимопонимания информацию и в критический момент сумели отреагировать правильно, а не как попало.
Так какие же наказания адекватны и действенны?
Традиционно самыми эффективными являются наказания «от самой жизни». Их предпочитают философски настроенные родители, полагающие, что ребенок не глуп и сам способен разобраться в том, что такое хорошо и что такое плохо. Выскочил раздетый на улицу – лежи в постели с температурой и глотай таблетки. Дергал девчонок за косички и насыпал им песок за шиворот – смирись с тем, что никто из них не хочет с тобой теперь водиться, а на твоем портфеле написали краской: «Артем – дурак». В школе сачковал и расслаблялся, не прислушиваясь к родительским аргументам о пользе образования – не обижайся, что пути в престижные места работы и в вузы для тебя закрыты. Словом, умел покататься – умей и саночки возить, то есть данный метод отлично учит детей принимать на себя ответственность за любые свои поступки и их последствия, воспитывая самостоятельность и помогая взрослеть. Жизнь делает все сама, справедливо полагают родители, придерживающиеся этой теории, и они правы, но лишь отчасти. С одной стороны, нужно быть совсем уж дремучим субъектом, чтобы постоянно наступать на одни и те же грабли. Но, с другой стороны (и это мы отлично знаем по себе) далеко не всегда получается учиться на своих или чужих ошибках, а ведь совершение даже одного промаха может быть фатальным, если он реально опасен (а в таких ситуациях маленький ребенок оказывается регулярно), и у слишком уж отстраненно-созерцательных родителей ребенок рискует как минимум своим здоровьем. Ребенку-дошкольнику сложно «отвечать за все свои поступки», поскольку воля у него еще только формируется, а умение предвидеть последствия своих действий тоже пока слабенькое в силу ограниченности жизненного опыта – так что не перекладывайте на него свою долю ответственности. Спокойно наблюдать за тем, как ребенок дразнит явно недружелюбно настроенного бродячего пса, сигает с мостика в незнакомом озере, топит в ведре котенка, чтобы посмотреть «что будет», или же крадет чипсы в магазине, не стоит, поскольку последствия всегда предсказуемо негативны, а то и трагичны.
Еще один вариант эффективного наказания – «лишение значимого» – в широком смысле слова. Лишая ребенка удовольствия и подкрепляя объяснениями, почему это случилось, мы добиваемся куда большего, чем применяя грубую силу или оскорбления, однако фокус здесь в том, что силен этот аргумент лишь для тех, кто знает только такой тип наказаний. Ведь тот, кого регулярно гоняют ремнем или веником, вполне вероятно, и за наказание-то подобные санкции не посчитает, хмыкнув что-то вроде: «Да не очень-то и хотелось». На самом деле – хотелось, и очень, это всего лишь защитная реакция… Но мы-то рассчитывали добиться не построения защиты, а осознания и раскаяния… А значит, «торпеда» в данном случае мимо прошла. Правильный вывод отсюда не тот, что «бить лучше», а тот, что «физические наказания обесценивают любые другие», и битый ребенок – существо, до которого любые другие, более «слабые» аргументы доходят с трудом. Родители в таких случаях говорят, что «мало дали» и что «до него вообще ничего не доходит», но ведь они сами спровоцировали такую ситуацию… Проводя аналогию, можно сказать, что если лечение пустячной простуды мы начинаем сразу с мощных антибиотиков, то тем самым лишаем организм шансов справиться с болезнью самостоятельно – и впоследствии, кроме «лошадиной дозы» лекарств, действительно ничего уже не поможет.
С этим видом санкций (лишение чего-то важного) тесно связана еще одна воспитательная необходимость – строго контролировать адекватность наказания проступку, ведь несправедливость моментально обесценит все наши педагогические потуги. Чувство меры в данном случае – это наше все: если за единожды забытую «сменку» в школе выставляют неуд по поведению за всю неделю, а дома по этому поводу ребенка лишают возможности пойти на день рождения к другу, то ребенок сделает из всего случившегося единственно возможный вывод: мир чудовищно несправедлив, и это заставляет его не меняться самому в лучшую сторону (стать внимательнее), а ощетиниваться и занимать оборонительную позицию.
