– Попробуем договориться. Потянуть время.
– После того, как мы перебили уже два десятка таких? Вряд ли, – отрицательно покачал головой Ман и, выхватив из-за пояса Рея связку гранат, метнул их на мост перед собой.
Раздался оглушающий взрыв, и Рея с Маном отнесло взрывной волной аккурат к энергетическому барьеру. И если бы Нилл не успел снять силовое поле, то по инерции Рея бы просто испепелило красным заслоном. Но в последнюю секунду потрескивающий барьер пропал, двое друзей ввалились на платформу, и та с гулом поехала вверх.
Снизу послышались крики, восклицания и множество выстрелов, впитывающихся щитом Мана. Один из выстрелов все же преодолел тлеющую защиту и больно обжег крупному верзиле руку.
– Сука, – прохрипел сквозь стиснутые зубы Ман, припадая на колено и хватаясь здоровой рукой за рану.
– Царапина, – быстро оглядел Рей ожог и, достав два бластера, приготовился выходить к мостику.
Лифт остановился, и через мерцание силового барьера, медленно растворяющегося в воздухе, Рей видел испуганные и удивленные лица капитана корабля и его подручных. Они были без брони, в самой обычной форме, которая, однако, совершенно не была похожа с первого взгляда ни на форму сектора Гердии, ни на форму соседнего дружественного сектора Мираж.
Их лица так и застыли в испуге, потому что Рей молнией выпрыгнул на самую середину полукруглой комнаты и, расставив руки в разные стороны, принялся с упоением расстреливать весь экипаж. Ман последовал его примеру, и уже через несколько минут все было кончено.
Подскочив к главной панели, Рей быстро набрал команду отмены, которая сбросила все координаты Джиантоу. Машина затаилась, рев турбин прекратился, и все вновь погрузилось в безмолвную тишину космоса.
Часть первая
«Мираж. Для кого-то это слово может означать лишь иллюзорное отражение, обман, неправду. Для другого это значило дом, жилье, место, где можно заработать деньги, найти счастье или друзей.
Многие, не знающие историю Заселения, думали, что Мираж получил своё имя от системы Мираж, которая, в свою очередь, была названа так в честь звездного пространства, сектора. Другие думали, что Мираж приобрел своё название именно из-за отражений на поверхности, выжженной в некоторых местах белым солнцем. Мало кто знал, что название следовало из далекого прошлого, из тех времен, когда люди только дотронулись до тайн глубокого космоса с поверхности Земли, когда только начинали исследовать далекие сектора Вселенной, казавшейся столь одинокой, огромной и вместе с тем полной надежд на спасение человека от вымирания на гибнущей планете. Это название означало веру в будущее, иллюзорный сигнал, в наличие которого изначально никто не хотел верить.
Сектор Мираж был первым, куда прибыли наши челноки в 2279 году. Неведомый космос остался далеко позади, когда наши статис-камеры открылись. Перед нами предстала та самая иллюзия – планета, с виду напоминающая Африку. Не ту Африку, что мы покинули – разрытую, опустошенную войной за ресурсы, уничтоженную вирусами и болезнями. Нет, это было похоже на Старую Африку. Большой круглый шар надежды, покрытый разноцветными полосами песка, воды и крупиц зелени, разросшейся клочками вокруг огромных водоемов, и обладающий спутником, который мой командир Коннор назвал Луной.
Все до боли напоминало дом. И мы были готовы вновь отстроить его. Наученные собственными ошибками, войнами, жадностью, мы осваивали новую территорию. Изучали живность, окружающий мир и думали о будущем.
Возможно, для многих это была жизнь с чистого листа – новые правила, новая семья, новые условия игры. Я видел собственных друзей, которые, увлекшиеся и очарованные переменой, менялись сами: кто-то в лучшую сторону, становясь ногой на твердую почву, кто-то не в лучшую, решив извлечь выгоду из новой ситуации. Такова уж природа человека – меняться.
Спустя неделю после заселения мы с Коннором запустили протокол терраформирования места на берегу озера с идеально гладкой, зеркальной водой, наполняемого широкой, глубокой горной рекой. В окружении того опустошения, что присутствовало на планете, это место выглядело идиллией, уголком, способный уберечь несколько челноков. Так и возник мегаполис Мираж.
А мы заняли почетное место в отстроенном Дворце Собраний, дабы вершить справедливый суд и управлять новоиспеченным домом.
„Книга Первая: Заселение сектора Мираж“, 2285 год, Хан Квен».
Агитация
Январь, сектор Мираж, система Мираж, Шпиль Урр.
Он сидел в своем кресле, задумчиво барабаня пальцами по широкому прозрачному столу. Его мысли уносились далеко в сектор Тервинн на родную планету Корисса, где вечно завывал снежный буран и свистел яростный ветер. Корвиец нервничал, и лишь мысли о далеком доме помогали ему сосредоточиться на предстоящей задаче – выборах канцлера Миража.
Корвиец поднял взгляд на мерцающий на столе участок, обозначающий сигнал с входа Башни. Поднявшись со своего кресла, плавно парившего на удобном для Зелль уровне, он оправил свою длинную, в пол, серую мантию с красными обрамлениями по краям. Перед членами совета тервинн стоило выглядеть достойно, особенно когда он занимал пост Зелль. Любой тервинн из высшего класса Вар-Гра, вступая на пост Зелль, отказывался от семьи, имени и своего прошлого. Благодаря имплантам, использовавшимся тервинн в своих мозговых тканях, Зелль стирали память о прошлом, оставляя только ключевые воспоминания, формирующие личность представителя народа.
Решив убедиться, что на одежде нет ни единой складки, Зелль подошел к огромному зеркалу, которое, повинуясь церебральному импланту, возникло вместо одной из стен кабинета корвийца. Темно-синяя кожа была безупречно вычищена, каждый из длинных острых наростов, заменявших тервинн бороду, был обрамлен знаками почета и статуса – кольцами с гравировкой народов тервинн. На переносице между глаз, там, где начиналось небольшое углубление черепа, будто раздваивавшего лоб на две части, был подвешен амулет с красным сверкающим камнем, похожим на рубин. Волосы, являющиеся тоже своего рода отростками ороговевшей кожи, были аккуратно убраны назад и соединены в ряд колец, надеваемых исключительно корвийцами народа тервинн с высоким статусом.
В ожидании приглашенных Зелль вышел на середину комнаты и мысленно поднял стол, выдвинувшийся большим прямоугольником из центра комнаты. Каждый небольшой квадратик на больших плитах стал меняться: некоторые быстро переворачивались, вызывая голографическое изображение на поверхности, другие, наоборот, при перевертывании темнели, и на них просвечивались разного рода символы сектора Тервинн.
– Фарх Map Терлин, Алзир и сарро Сильва, – проговорил ровный холодный голос, когда прибывающие стали переступать порог кабинета Зелль. Дверь с глухим шипением поршней закрылась, оставляя компанию в полной тишине.
– Зелль, – склонил в поклоне голову Map Терлин, корвиец высокого роста. Два серо-голубых глаза смотрели из-под длинных, изящно изгибающихся чуть вверх к краям бровей с небольшим прогибом в середине, что придавало Map Терлину обманчиво безобидный вид. Тонкие длинные губы, вечно искривленные в едкой ухмылке, окружались длинными, до середины шеи, отростками бороды, обрамленной родовыми кольцами и знаками почета. На узкие скулы, челюсть и длинный прямой нос были нанесены тонкие узоры татуировок бледно-белого цвета: такие татуировки наносили каждому корвийцу при рождении. При смене ранга и положения корвиец проходил ритуал очищения, вымывая из-под кожи часть краски. Таким образом, у знатных особ расы корвийцев татуировок можно было не обнаружить и вовсе, в то время как низшие ранги всегда отличались ярким разнообразием узоров. Его одежда чем-то напоминала одежду Зелль – легкая мантия серого цвета до пола, обрамленная по краям витиеватыми узорами синего цвета. Под ней Map Терлин предпочитал одеваться как обычный житель Миража, стараясь хоть немного слиться с обывателями.
