Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
– А-а! – Верочкины глаза ярко заблестели, как будто она собиралась открыть Надежде какую-то удивительную тайну. – Это вовсе не конец книги! В полном варианте Робинзон снова попадает на свой остров, где образовалась целая колония из пиратов, он наводит среди них порядок, а потом совершает удивительное путешествие через весь земной шар, попадает даже в Сибирь – представляешь! Там он спасает с каторги опального русского князя…
– Беру! – решительно проговорила Надежда и положила книгу в сумку.
– Правильно делаешь! Замечательная книга, да еще и с оригинальными иллюстрациями Жана Гранвиля… А вот это – уникальное издание «Оливера Твиста»…
– Диккенс у нас есть, – вздохнула Надежда Николаевна, вспомнив строгие зеленые книги, – целых тридцать томов… Так что куда еще «Оливера Твиста»?..
– Но это – с гравюрами Гюстава Доре! – проговорила Верочка тоном змея-искусителя.
Она открыла книгу и продемонстрировала чудную картинку, на которой маленький Оливер пробирался по лондонским трущобам. А затем еще одну – в сиротском приюте мальчик протягивает хозяину пустую миску, и жалостливая подпись под картинкой: «Оливер просит добавки». В детстве Надежда страшно переживала из-за того, что было с Оливером дальше.
– Ну ладно, действительно очень красивые гравюры… – И «Оливер Твист» последовал за «Робинзоном Крузо».
Следующую книгу Надежда углядела сама – это был роман Майн Рида «Охотники за растениями». Сан Саныч как-то обмолвился, что в детстве зачитывался этой книгой, так что Надежда подумала, что мужу будет приятно получить ее в подарок.
За Майн Ридом последовали «Труженики моря» Виктора Гюго с иллюстрациями того же Доре, «Моби Дик» Мелвилла, «Копи царя Соломона» Хаггарда, любимая с детства повесть Веры Пановой «Сережа»…
А потом Надежда подняла руки и взмолилась:
– Все, все! Больше я не могу взять! Мне и эти-то книги некуда поставить!
В это время открылась дверь, и в комнате появилось удивительное существо – девушка лет двадцати пяти, крепкая и спортивная, с коротко стриженными черными волосами, одетая в узкие черные джинсы и черную же кожаную жилетку. Открытые мускулистые руки были сплошь покрыты замысловатыми татуировками демонов и драконов, ужасных монстров с оскаленными пастями и воинов в средневековых доспехах. Под жилеткой девушка наверняка тоже была покрыта татуировками, во всяком случае, из-под воротника виднелась длиннющая змея, которая двумя кольцами обвивала шею девушки.
– Вера Анатольевна, – проговорило это татуированное чудо неожиданно мелодичным голосом, – я пойду перекусить. Вам что-нибудь принести? Гамбургер или хот-дог?
– Ляля, ты же знаешь, я такого не ем! – укоризненно ответила Верочка. – И тебе, между прочим, не советую. Это очень вредно!
– Да ну вас, Вера Анатольевна! Я не собираюсь жить вечно! – и татуированная особа исчезла.
– Что это было? – удивленно спросила Надежда, когда за девушкой закрылась дверь.
– Ляля… славная девочка, очень мне помогает. А что она так выглядит – не обращай внимания: просто она горячая поклонница фэнтези, вот и украсила себя персонажами любимых книг. Работает у нас всего два месяца, но очень старается.
– Понятно… – Надежда повернулась к сумке, которая была забита уже под завязку. – Ну все, больше я, пожалуй, не смогу взять…
– Ну, возьми еще эту! «Жизнь Бенвенуто Челлини, написанная им самим»! – Верочка держала в руке изящный том с красивыми виньетками на обложке.
– Нет! – отрезала Надежда Николаевна. – Слишком большая!
– Но она с замечательными гравюрами самого Челлини…
– Нет, даже не уговаривай! У меня в шкафу для такой большой книги нет места!
– Ну, тогда хоть эту! – И Верочка протянула ей маленькую изящную книжицу «Серебряные коньки»…
– Возьму, – вздохнула Надежда, не в силах устоять перед искушением. – Внучка приедет, ей отдам. Уж не знаю, будет ли она читать, но, как говорится, наше дело подарить!
– А эту… – Верочка зарылась в кучу книг. – Шарлотта Бронте, «Джен Эйр»!
– Возьму, – неожиданно для себя согласилась Надежда Николаевна. – Соседке подарю, она любовные романы читает, а это – чем не любовный роман? И, Верочка, на этом все! – твердо проговорила она. – Мне сумку уже не поднять!
– А зачем ее поднимать? – Верочка смотрела невинными серыми глазами. – Она же на колесиках!
Надежда с трудом сдержалась, чтобы не выложить, как она относится к таким сумкам. Верочка поняла, что больше ничего не сможет ей подсунуть, вздохнула, оглядев почти не убавившиеся книжные залежи, и предложила Надежде выпить кофе.
Кофе был дешевый, растворимый, зато к нему прилагались замечательные коврижки по рецепту Верочкиной покойной мамы, которая была большим специалистом в области выпечки. Женщины помянули старушку добрым словом, вспомнили своих сослуживцев, поговорили о погоде (лето в этом году выдалось на редкость сырое и холодное), о племянниках Верочки (у нее их было трое) и о Надеждиной внучке, о способах варки крыжовенного варенья, которое почему-то называют царским, а потом Надежда спохватилась, что ей пора домой.
Дома ее ждал голодный кот. Кроме того, нужно было до возвращения мужа распихать книги по полкам.
Она сердечно простилась с Верочкой и отправилась в обратный путь, который лежал через торговые ряды. Было бы неплохо заглянуть в кое-какие магазинчики, но где уж с таким грузом. Сумка, ужасно тяжелая и неудобная, все время на что-то натыкалась, норовила перевернуться и опрокинуться. Надежда потихоньку накалялась. Вечно она идет на поводу у других! Вот зачем ей нужно было тащиться за книгами? Извинилась бы перед Верой, сказала, что сегодня ну никак не может и завтра тоже, а там уж и поздно было бы. Да, но книги жалко… Впрочем, и времени тоже.
Надежда исхитрилась посмотреть на часы и оторопела. Они показывали полвосьмого утра. Или вечера, что вполне возможно. Вчера Надежда Николаевна вернулась домой около пяти и бросила часы на столик в спальне. А утром надела, не посмотрев на циферблат. Все ясно: батарейка умерла. Надежда и не помнила, когда ее меняла.
В это время на глаза ей попался крошечный магазинчик, где торговали батарейками и разными полезными мелочами, а в углу пристроился молодой человек под вывеской «Починка часов. Замена батареек».
Надежда решила не откладывать дело в долгий ящик. Без часов как-то некомфортно.
Мастер попросил подождать минут десять, пока закончит работу, потом долго возился, открывая крышку часов, так что Надежда слегка забеспокоилась, умеет ли он вообще что-нибудь. Потом они слегка поторговались, какую ставить батарейку – самую обычную или в пять раз дороже. Надежда одержала победу и наконец получила часы обратно, потратив на пустяшное дело минут сорок.
Ее настроение резко падало, а тут еще впереди она увидела бодрую старушку, которая уверенно катила точно такую же сумку в веселеньких желтых ромашках. На голове у старушки красовался малиновый мохеровый берет, слишком теплый для ранней осени. Видимо, хозяйке он так нравился, что она не могла дождаться начала сезона. Между прочим, с сумкой старушка управлялась куда ловчее Надежды.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
