-- О Господи! -- Лера сумела наконец прорваться в Машкин словесный поток. -- О чем мы вообще говорим? Какое мне дело до достоинств или недостатков этого парня? Прежде всего я не имею привычки связываться с мальчишками! -- К концу своей возмущенной тирады Лера с раздражением осознала, что "вышла из берегов" совершенно без причины. Нелепо ведь расходовать столько эмоций на какого-то там Дениса Торопова! Вот уж кто сейчас волновал ее меньше всего!
3
-- Ну, однажды ты все-таки отступила от своей привычки, -- не слишком деликатно возразила Маша.
Это был удар ниже пояса. Лера резко вскинула голову и одарила подругу таким взглядом, от которого кто угодно другой, безусловно, сразу же захотел бы оказаться в каком-нибудь ином месте. Лучше всего мгновенно дематериализоваться.
Но только не Машка.
-- Я имею в виду Макса Годунова, -- спокойно уточнила она.
Могла бы и не уточнять.
Еще один красноречивый Лерин взгляд пропал втуне, поскольку ее собеседница как раз в этот момент сосредоточенно рассматривала кофейную гущу на дне чашки.
Наконец Маша обратила свой взор на подругу.
-- Пожалуй, я еще кофейку сварю. Будешь?
-- В принципе я -- за, но тебе, Машуня, разве кофе не вреден? -- Лера не стала упускать возможности перевести разговор на другую тему. -- Ты ведь все-таки кормишь.
-- Кормлю. Смесями, кашками, пюре и так далее. К сожалению, молока на бедного Антошу у меня хватило всего на месяц.
-- Досадно. -- Лере было не просто досадно, ее почти мучила совесть за проявленную бестактность.
-- Еще бы. Он был совсем даже не прочь продолжить. В отличие от моего старшего сына, который, получив в полтора месяца свою первую смесь, сразу же дал понять, что больше во мне не нуждается. А я тем не менее еще три месяца мучилась, стараясь впихнуть в него хоть чуточку своего молока. -- Включив кофеварку, Маша вновь повернулась к подруге. -- На этот раз мне вряд ли пришлось бы мучиться, но... Зато теперь я могу позволить себе кофе в любых количествах. Да, кстати, этим летом я имела наконец счастье познакомиться с Максом Годуновым, -- сообщила она без всякого перехода.
-- Что? -- Лере хотелось думать, что она ослышалась, правда, на самом деле она так не думала.
-- Может, он не такой уж и красавец, но его улыбка... -- Маша мечтательно закатила глаза. -- Думаю, его улыбка способна растопить даже ледяное сердце. Твое, например, -- добавила она, проигнорировав очередной Лерин взгляд. Очень красноречивый. -- Теперь-то я действительно поняла, почему ты в него влюбилась.
-- Я в него не влюблялась! -- Господи! И кой черт ее дернул перейти на другую платформу и приехать сюда?
-- Ну да, я забыла, ты бы в него влюбилась, если бы он был немного постарше, -- припомнила Маша слова, когда-то произнесенные подругой. -- Может, даже без памяти влюбилась, -- добавила она уже от себя.
Лера почувствовала, что причина "выходить из берегов" у нее, кажется, появилась. Еще три года назад она говорила Машке, что раз и навсегда отказывается обсуждать эту тему с кем бы то ни было. Точнее, три года и три месяца. Но разве Машку остановишь? Хоть тогда, хоть сейчас. Лера обреченно вздохнула. Надо полагать, она все равно скажет то, что посчитает нужным.
-- А ты сама-то Макса давно не видела? -- Маша плюхнула на стол чашки со свежезаваренным кофе.
-- Давно.
Столь лаконичный ответ Леры совершенно не устроил ее подругу.
-- Неужели он никогда не забегает к отцу? -- продолжала допытываться Маша. -- Ведь кафедра физики, если я правильно поняла, находится прямо над кафедрой иностранных языков. Так что вы -- почти соседи.
Лера пожала плечами:
-- Забегает, наверное. Но я-то хожу на работу не для того, чтобы целыми днями слоняться без дела под дверью почти соседней кафедры. И вообще, что мы все обо мне да обо мне? -- Скучающий тон у Леры не получился, и она, уже не скрывая своего любопытства, выпалила: -- Давай-ка, Машуня, выкладывай, где, когда и как ты познакомилась с Максом.
-- Это произошло случайно.
Машин ответ был менее лаконичным, но не более информативным, чем Лерин. Особенно если учесть, что ее муж Леша и отец Макса Борис Федорович Годунов работали на одной кафедре. Таким образом, данное событие могло иметь место где угодно, когда угодно и совсем не обязательно случайно.
Если Лера и не скрипнула зубами, то лишь потому, что относилась к ним чрезвычайно бережно. К тому же она понимала: Машкино желание поделиться эксклюзивной информацией ничуть не меньше, чем ее собственное желание эту информацию получить.
Подруга не обманула Лериных ожиданий и после эффектной паузы приступила к своему рассказу:
-- В середине августа мы оказались на даче у Лешкиного университетского приятеля Коли Балакирева. Собственно говоря, это дача его родителей, и находится она как раз по соседству с годуновской.
-- Как, однако, стал тесен мир, -- с отвращением констатировала Лера.
Маша с ней не согласилась:
-- Не так уж и тесен, если разобраться. Просто Колин отец работал в вашем вузе как раз в тот период, когда распределялись садовые участки. Между прочим, Лешка через него и попал на кафедру. Так вот, оказалось, что у Бориса Федоровича был день рождения, и мы всей компанией самым естественным образом переместились к Годуновым. Правда, Макс приехал значительно позже, но еще до того, как он появился, я узнала о нем массу интересного. Недавно, например, он чуть было не женился. И все из-за тебя, Лерка.
-- Что именно из-за меня? -- выгнув бровь, уточнила Лера. -- Чуть было не женился или все-таки не женился?
-- Думаю, и то и другое, поскольку, по словам Коли, бывшая невеста Макса -- совершенно сногсшибательная рыжеволосая дива. -- О том, кого она должна была напоминать Максу, Маша говорить не стала, однако это витало в воздухе.
На столь явную провокацию Лера решила не реагировать и демонстративно вонзила свои идеально белые и ровные зубы в яблочный пирог, кстати, действительно очень вкусный. В конце концов, почему бы не совместить неизбежное с приятным?
-- И вообще Колина мама насчитала целых пять рыжих девиц...
-- Не хватало еще, чтобы они были не целыми, -- ехидно вставила Лера.
-- ...пять рыжих девиц за три года, -- игнорируя мелочные придирки подруги, договорила Маша. -- Причем три из них вроде как даже были действительно рыжими, то бишь натуральными. Она еще удивлялась, где Макс берет их в таких количествах.
Лера, не торопясь, дожевала кусочек пирога, проглотила его и только тогда возразила:
-- Это говорит лишь о том, что ему нравятся рыжие.
-- Конечно, нравятся, -- согласилась Маша. -- А на последней он, как я уже сказала, вообще чуть не женился, они даже заявление подали, Макс снял квартиру... хотя нет, квартиру он, кажется, снял раньше. Однако перед решающим шагом он все-таки посмотрел правде в глаза и осознал, что рыжеволосая красавица -- все равно не ты.
