Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
Тася говорила, Жанна слушала не дыша. Это было так великолепно, так красиво. Это действительно единственный способ всех победить и все доказать. Это способ стать всемирно известной в один ослепительный миг, стать бессмертной королевой для всех девочек и девушек. Жанна видела прекрасные, недостижимые в своей святости и благородстве портреты, проникновенные слова и слезы в честь необыкновенной Таисии Азоровой. Да, она спасет не только отца. Она спасет свой род, в котором не будет только ее детей…
Тася вложила в ее руку письмо и легко взлетела на перила балкона. И Жанна уже знала, что делать. Она мысленно уже поменяла их местами. Сейчас она поймает свой единственный шанс. Это она влетит в ослепительное бессмертие.
Жанна резко сдернула Тасю за пояс джинсов. Когда та упала на пол, Жанна изо всех сил сжала ее запястья: «Это чтобы были синяки, ты сопротивлялась». Сунула письмо ей в карман, вытащила свой телефон, нажал запись видео и быстро сказала:
— Прими, пожалуйста, от меня этот подарок. Так надо, ты скоро поймешь. Все будет как ты сказала. Мы победим сейчас их. Вот я сейчас обращаюсь к ним, ко всем: это вы хотели убить мою подругу. А я без нее все равно жить бы не стала. Мы с этой девочкой сейчас одно целое, но ей еще нужно жить, чтобы спасти отца. Я не могу ее уговорить, я не хочу ее уговаривать. Я только своей жизнью могу остановить страшную клевету. Никто лучше меня не знает, что это за люди. Что это за чистые и светлые люди. Тася, ты должна остаться, чтобы вызвать «Скорую» и полицию. Они, может, успеют меня спасти. У тебя все будет, дети тоже. А у меня все есть. Прощай.
И начался стремительный полет для всех участников этой истории. Не было только Жанны, осталась лишь память о ней. И в море слез огромного количества людей были скупые и самые жгучие слезы Таси. Все случилось как сказала Жанна. Кирилл Азоров вышел на свободу, его сторонники разоблачили клеветников. Дело не просто прекратили, началось другое, настоящее — по факту клеветы и доведения до самоубийства. Поступок Жанны, которая спасла подругу ценой своей жизни, все называли подвигом, самоотверженностью святой души. Литератор-правозащитница написала об этом повесть. Спектакль по ней поставил молодежный театр «Театр. com». Девочки писали стихи и пели песни о великой ПОДРУГЕ. И никогда Тася не догадается, что сама Жанна назвала бы это завистью. Такой невероятный придумала Жанна финал своей маленькой несчастливой жизни.
Создать образ
Тоня была хорошо воспитана, хорошо образована. У нее была приятная внешность. Светло-русые гладкие волосы, серые глаза, интеллигентное продолговатое лицо с правильными чертами. Проблема была в другом. Тоня не вписывалась ни в какой коллектив из-за слишком самостоятельного, независимого характера. И еще ей самой категорически не нравилась собственная внешность. Тоне не хватало в себе как раз того, что ее изысканный и капризный вкус презирал в других. Женственности, врожденного кокетства, соблазнительности, ванильной сладости образа.
Была бы она такой, то сумела бы подать себя как совершенно необычную роковую женщину. Такую, которая лишь с помощью сильного ума сдерживает свое гипнотическое воздействие на мужчин. Пытается скрыть свою притягательность, редкую сексуальность, а они все равно прорываются, и уцелевших мужчин вокруг нет. Вот только этого Тоне не хватало. Все остальное в жизни она поняла и знала, как строить судьбу, карьеру, дело и покой.
Беда была в том, что отсутствие желаемого внешнего эффекта Тоня переносила все болезненнее. Это стало препятствием для достижения нужных целей.
Но перемены не заставили себя ждать. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Тоня уволилась из бедного и тоскливого НИИ, в котором штатные психологи, коим Тоня являлась, собственным коллективом разрушали все свои разработки и рекомендации о совместном творчестве, сотрудничестве и взаимодействии. Сотрудники — в основном женщины за тридцать — друг друга раздражали, друг другу мешали, объединяло их одно: всем было стыдно нести домой с работы то, что называлось зарплатой.
Тоню постоянно преследовало ощущение, что это и не работа вовсе. Что она никому не помогает. Просто «заговаривает боль» и «снимает порчу». Это не профессия, это не результат. Но не начинать же все сначала? Выбирать другую профессию, получать другое образование… Нет, не в образовании и не в методах дело. Надо выйти к людям напрямую и по ходу уже понять, что им требуется. А там, даст бог, сил и ума хватит.
А для начала требуются звучный аккорд, яркий свет, которые привлекут внимание. Люди ищут помощи в потемках и чаще всего идут на все броское, завернутое в сверкающий фантик.
Тоня дала себе три месяца на поиски выхода из положения. На больший период времени растянуть сумму ее скромных сбережений невозможно. А выход нашелся через неделю. Просто явился в деталях и красках, как единственный вариант, как возможность соединить работу и свои самые рискованные и недостижимые мечты. И оставшиеся деньги Тоня смело начала тратить на достижение цели. Без сомнений и оглядки, так она была уверена в том, что идея верна.
Нужно создать образ, нужно начать его продвижение, а ниша подвернется сама.
Несколько дней она придирчиво изучала сайты актрис и моделей, затем работы выбранных фотографов. Оставила две кандидатуры, а после телефонных переговоров сделала выбор в пользу более дорогого, менее известного и совсем не изысканного фотографа, зато наполняющего свои работы необузданным эротизмом. Менее всего для Станислава было важно сходство. Его модели на разных снимках казались разными женщинами.
Он приехал к Тоне с большим саквояжем тряпок и косметики. Станислав обходился без костюмеров и стилистов не из экономии, а потому, что сам создавал модель и результат. Приступая к делу, еще не знал, что получится. Тоне он велел смыть косметику и раздеться до белья.
Фотограф занавесил окна черным полотном, зажег все светильники и софиты. Тоню изучал детально, пристально, чуть ли не под лупой. Она пыталась поймать его взгляд, но было полное ощущение, что он сейчас ее не видит вовсе. Станислав рассматривал ее не как человека, а как сложный рисунок на вышивке тонким шелком. Затем стал снимать камерой с огромным объективом. Снимки — не меньше полусотни, — которые он выводил на монитор компьютера, — казались Тоне кадрами фильма ужасов. Она никогда не думала, что из ее простой внешности можно получить такое устрашающее зрелище. Каждая складочка, морщинка, папиллома, отек или провал, любой нечаянный взгляд, выдающий страх или робость, усталость или разочарование, — на гипертрофированных кадрах Стаса превращались в карту человеческих уродств. Грубые ключицы казались строительными конструкциями. Маленькая, нет, скорее мелкая грудь выглядела нелепо и даже непристойно под тяжелейшим, совсем не женским подбородком. Боже, Тоня даже не представляла, насколько у нее уродливый подбородок! Если бы увидела такой у кого-то другого, сказала бы, что им можно кирпичи разбивать. А вялый живот, ноги с провисшей кожей на внутренней стороне бедер… И ведь ей, несчастной, всегда казалось, что у нее хорошая спортивная фигура — не худая, не толстая, не требующая больших хлопот. Для поддержания достаточно лишь утренней гимнастики.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
