«Они говорят: «Но ведь в этом и есть суть отношений. Предполагается, что мы сосредоточены друг на друге». Но я заметил, что в таких парах он сосредоточен на ней лишь для того, чтобы понять, что она может сделать для него, а не наоборот. Или вообще не сосредотачивается, если нет настроения.
Мучитель выглядит человеком в эмоциональной нужде.
Вы можете попасть в ловушку, пытаясь заполнить бездонную яму его потребностей. На самом же деле, он требует не потому, что нуждается, а потому, что считает себя вправе требовать, и сколько бы вы ему ни давали, этого никогда не будет достаточно.
Он будет требовать ещё и ещё, поскольку считает удовлетворение своих потребностей вашей обязанностью, до тех пор, пока вы совершенно не выдохнетесь.»
(с) Ланди Банкрофт Сейчас об этом даже смешно вспоминать. А тогда…
Ну вот, допустим, встретились, сидим в кафешке. Я делаю заказ, спрашиваю его, будет ли он что-то есть? Он отвечает, что нет, на работе поел. Я беру себе какой-то навороченный бургер и кофе, он — пиво.
Мне приносят бургер, и я сижу, ем не спеша.
И мы мило болтаем. Бургер вкусный, я предлагаю попробовать, он говорит, что совсем не голоден.
А дальше… аккурат в тот момент, когда я кладу в рот последний кусочек, мой мужчина вдруг моментально делает обиженное лицо и говорит мне совершенно изменившимся тоном:
— Вот, ты что, обо мне совсем не думаешь?! Даже кусочка мне не оставила попробовать!
Знаете, мне как будто такая ментальная пи*дюлина сбоку прилетела.
Нннаа, Катька, чтоб жизнь малиной не казалась!
Я, понятное дело, тупо давлюсь этим бургером и смотрю на мужчину, глазами хлопаю от неожиданности.
И сижу, как дура, и прямо чувствую, как во мне этот росточек вины непонятно за что зарождается. Сам по себе зарождается.
То есть, понимаете, да? Полчаса этот бургер был на столе и нафиг был ему не нужен, но стоило бургеру кончиться — он тут же обвинил меня в том, что я о нём, мужчине, совсем не подумала.
Чувствуете момент? Дело-то не в бургере! Вон, лови официанта, заказывай, если вдруг захотелось. Но неет!
И самое интересное, что человек этот всегда и во всем пытался оставить меня виноватой.
Вроде, напрямую не обвинял, и всё это было с улыбочками, но я потом выжата была покруче лимона. Много такого, подобного, припомнить могу. Каждый раз по-разному, но, по сути, на один мотив.
И поучать меня любил иногда. С подтекстом «что ты вообще можешь в этом понимать?».
До смешного доходило. Чайник вместе электрический выбирали. В мою же, заметьте, квартиру. Мне понравился синий, ему — чёрный. Угадайте, какую фразу он мне сказал?
Ну и вот…
Или там, вдруг холодность без причины, на пустом месте. Вот человек сидел, обнимал, по руке гладил, и вдруг — раз! — сквозь зубы разговаривает. Моментально, без перехода.
И что произошло вдруг — просто не понять. И ходит потом обиженный несколько дней.
Вот так, вроде, мелко и в тупую, а представьте, как на психику влияет, когда с тобой так постоянно! Это не передать просто.
Я, уже даже через два месяца с ним, стала какой-то жутко нервной, плакала часто… (А уж что было потом и вспомнить больно.)
И, вроде как, на вид без повода, но вот что-то такое во всём этом было.
А он смотрел на меня всегда непонимающими типа глазами и объяснял мне, что я, блин, истеричка, и кто меня ещё выдержит…
И я искала причины в себе и всё думала: что я делаю не так?
У Ланди прочитала: это типичнейший такой приём мужчины-мучителя.
Аж смешно, насколько паззл вдруг сошёлся.
И ведь было, знаете, ощущение, что меня как-то конкретно нагибают, а как именно он это делает — словами выразить не могла. А всем подругам нравился, приличный такой мужик был, и объяснить было невозможно, что во всём этом не так.